Пасынок империи - Наталья Точильникова
Шрифт:
Интервал:
— Я подумаю, — сказал Привозин. — Есть третий вариант?
— Есть. Вы вообще все отрицаете. Вину не признаете.
— Я по первому эпизоду уже признал.
— Ничего страшного. В любой момент можете отказаться, хотя смотреться будет некрасиво. Далее, смотрите второй вариант. Психологическое обследование, потом в зависимости от результата. Отличие от второго варианта в том, что без признания вины суд прощает туго. Зато может повнимательнее посмотреть на обстоятельства, исключающие виновность. Так что, если Роберт Наумович убедит их, что в деле именно такие обстоятельства, вообще-то, могут и оправдать. Хотя при положительном ПЗ оправдывают крайне редко.
— А я могу после ПЗ, если оно будет положительным, признать вину и идти с этим в суд?
— Конечно. Тоже вариант.
— Тогда я выбираю вариант три.
— Хорошо, договорились. Тогда удачи. Мы с вами сейчас расстаемся, на выходе вас будет ждать охрана. Там вам вернут кольцо, но один браслет пока оставят. Они вас проводят до дома, проверят дом и останутся у ворот. А Роберт Наумович у нас задержится.
Дверь открылась, вошли полицейские, видимо, Нагорный вызвал их по кольцу.
— Ребята, — сказал он, — пусть кто-то из вас проводит Федора Геннадиевича до выхода, он едет домой. А двое пусть останутся в соседней комнате, подождите еще пару часов.
«Ребята» обреченно послушались. За окном стояла ночная тьма.
— Ну, теперь с вами, — сказал Александр Анатольевич адвокату, когда Привозин и полицейские ушли. — У меня сложилось, конечно, определенное мнение. Время у нас позднее, без пяти одиннадцать, так что дальнейшие мероприятия только с вашего согласия. Роберт Наумович, так сейчас под БП или навестите нас завтра утром?
— Это надолго?
— Не думаю.
— Мой адвокат…
— Пусть заходит.
Через пару минут на пороге появился Руткевич собственной персоной. Кивнул Роберту Наумовичу и шагнул к Нагорному. Протянул ему руку.
— Добрый вечер, Саша.
Александр Анатолевич встал с места и руку пожал.
— Добрый вечер, Станислав Давидович.
Руткевич улыбнулся мне.
— Привет, Артур. Рад видеть. Все у тебя хорошо?
— Да, вроде, — сказал я.
— Надо было соглашаться тогда со Старицыным, он предлагал очень хорошее решение. Теперь понял, что хорошее?
— Ну, в общем, да.
— Садитесь, Станислав Давидович, — предложил Нагорный.
И Руткевич сел рядом со своим клиентом.
— Саша, чем Роберт вам не угодил?
— Вы это говорите таким тоном, что после этого должно следовать: «Саша, этот экзамен вам придется пересдать», — улыбнулся Александр Анатольевич.
— Да что вы, когда пересдавали, Саша? Вы же были лучшим на курсе! Что я не помню?
— Я у Станислава Давидовича учился, — объяснил Нагорный.
— Я тоже, — сказал я.
— Роберт тоже у меня учился, — заметил Руткевич. — Так, в чем дело?
— Против Роберта Наумовича выдвинуто обвинение в сговоре со следствием, — пояснил Нагорный, — я не очень в это верю, но проверить обязан. Поэтому будет допрос под БП.
— Саша, без разрешения адвокатской палаты не имеете права допрашивать.
— Это не по делу клиента, — сказал Нагорный, — это по делу следователя.
— Все равно. А следователю обвинение предъявлено?
— Предъявим обязательно. И куда более серьезное. Там явная фальсификация доказательств и незаконный арест. Как минимум!
— Уф! — выдохнул Руткевич.
— Роберт Наумович не возражал против БП, — заметил Нагорный.
— Да, Роберт? — спросил Станислав Давидович. — Возмущаться будем?
— Нет, — сказал его клиент, — за мной ничего нет, а я не хочу, чтобы волна пошла.
— Двенадцатый час, — заметил Руткевич.
— Лучше сегодня отделаться, — вздохнул Роберт Наумович. — У меня завтра суд.
— Согласие подпишите на допрос? — спросил Александр Анатольевич.
— Да.
И последовал безмолвный обмен файлами.
— Ну, все, — сказал Нагорный. — Давайте-ка под БП.
Роберт Наумович расстегнул манжету и завернул рукав на левой руке. Он был совершенно спокоен.
— Не в первый раз, — заметил Нагорный.
— С адвокатами это бывает, — пожал плечами Роберт Наумович.
— Салаватов не заставлял?
— Нет. При Страдине в последний раз было.
Нагорный промолчал.
— У вас кофеин есть? — спросил адвокат. — А то у меня от этой штуки давление здорово падает.
— Не упадет. Это новейшая система. И я поставлю безопасный режим.
— Смотрите, — сказал адвокат.
Он встал с места и подошел к БП, опустился в кресло под ним.
Дима отправился мыть руки.
Роберт Наумович оказался чист, как стеклышко. Нагорный вздохнул и, видимо, выключил БП, потому что адвокат Привозина начал приходить в себя.
— Как ваше давление? — спросил Александр Анатольевич.
— Вроде нормально, — сказал Роберт Наумович, садясь в кресле.
— Я приношу вам свои извинения, — сказал Нагорный.
— Александр Анатольевич, а вы это запишите на какой-нибудь электронный носитель и просто воспроизводите в случае необходимости.
— Не пойдет, — сказал Нагорный, — превратится в пустую формальность, а сейчас я каждый раз делаю над собой усилие.
— Роберт, Саша сделал то, что должен был сделать, — вступился Руткевич, — просто обязан.
— Да я понимаю, — кивнул адвокат, — но чувствуешь себя после этого так, как будто по тебе катком проехались.
— А ты знаешь, что Саша попросил о допросе в ИКК, чтобы оправдаться в убийстве Кривина? — спросил Руткевич. — И мы завтра туда идем. Так что он действует вполне в соответствие с категорическим императивом. Каждый поступок можно возводить во всеобщий закон.
— Ну, вы мне льстите, — покачал головой Нагорный. — Пойдемте лучше кофе попьем. Все устали до смерти.
— А Салаватова не будем допрашивать? — спросил я.
— Ну, ты даешь, Артур! — хмыкнул Нагорный. — У тебя еще есть силы кого-то допрашивать? Половина третьего ночи.
— Подумаешь! — сказал я. — Мы в колледже, еще на Тессе по три ночи подряд гуляли.
— А мы работаем, — заметил Александр Анатольевич. — Салаватов не на Кратосе. Увы!
Мы вышли в соседнюю комнату, и Нагорный первым делом отпустил полицейских и предложил адвокатам сесть на диван.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!