Норби - Андрей Валентинов

— Я обещал показать вам объект, — колобок выразительно посмотрел в сторону светового подъемника. — Вы его, как я понимаю, увидели.

Я и сам был не прочь удрать, но уж больно жирный намечался куш.

— Аппарат UGB-3 и хранилище насекомых, профессор. Insecta! Надо убедиться, что все это действительно существует. Ведите!

Колобок без всякой охоты кивнул в сторону ближайшего лифта.

— Прошу!

— Сейчас. Надо зафиксировать.

О фотоаппарате я не забывал, но пока хвастаться особо нечем, такое можно снять в каждом приличном отеле. Луч света, доставивший нас сюда, я тоже сфотографировал, но не был уверен, что начальство оценит. Мало ли где что светится?

Лифт оказался пуст, однако с дальнейшим вышла заминка. Колобку вновь пришлось доставать свой прибор со светящимся экраном и колдовать над ним. Местные бдительность не теряли. Наконец, Бенар удовлетворенно кивнул, и мы зашли в кабину. Перед тем, как он нажал на нижнюю кнопку, я прикинул, что на нижнем уровне нас могут и замуровать. Один лифт сломают, другой отключат. Мелькнула мыслишка оставить Фогель здесь, но я не рискнул. Слишком мала наша армия.

— Едем!

* * *

Пленка кончилась, и я с сожалением спрятал аппарат в футляр. Перезаряжать негде, да и вроде как все зафиксировал. UGB-3 оказался очень фотогеничен, этакая серебристая сигара с острым носом. Внутрь мы не попали, однако я не сильно расстроился. Стекла в кабине прозрачные, освещение хоть куда. Пусть наши умники разбираются!

— Итак, — я повернулся к явно довольному собой колобку, — вы утверждаете, что эта штука вроде крота? Землю прогрызает?

Профессор Бенар покачал головой.

— Не прогрызает, конечно, принцип куда более сложный. Скажем так, становится чем-то напоминающим ртуть — и течет сквозь породу. Аппарат создавали для геологов, но это — упрощенный вариант, транспортный.

— А люди. И они, как ртуть? — Фогель поглядела на кабину.

Колобок развел пухлыми ручонками.

— Аэроплан тоже в некотором роде нарушает физические законы, но вы к этому уже привыкли.

Я верил — и не верил. Платформа, куда мы попали, очень напоминала маленькую станцию метро, только без тоннеля — перед носом «сигары» темнел каменный срез. Но в голове все равно царил кавардак. Если эти, с Клеменции, способны на такое, плохи же наши дела!

— Вы это все построили, — Анна думала явно о другом. — Наверняка работали не один год. Завезли технику, оружие, и все это в тайне от землян. Для мирного слияния человечеств такое не требуется, профессор.

Колобок улыбнулся.

— Требуется, мадемуазель Фогель. Переговоры должны пройти на наших условиях. Высший Распорядительный совет считает, что земляне еще не доросли до понимания истинных благ цивилизации. Уж извините за такое сравнение, щенка тыкают носом в блюдце с молоком.

А мы высаживаем морскую пехоту в банановых республиках и под дулом пушек заставляем проводить демократические выборы. Ничто не ново ни под Луной, ни под чужими звездами.

— Кладка, — напомнил я. — Insecta. Это здесь?

Профессор неуверенно оглянулся.

— По идее, да. Должен быть вход и, конечно, подъемник. Заряды загружают в хвостовую часть аппарата, он доставляет их в нужную точку и, так сказать, откладывает. Попробую поискать.

В его руках вновь оказалась книжка с экраном. Колобок поднял ее повыше и начал бочком передвигаться вдоль стены. Шаг, другой, третий.

— Рдаум!

Пуля высекла искры у самых его ног. Я повернулся, но успел лишь заметить, как закрывается дверь лифта. Мы с Фогель бросились туда, но кнопка отказывалась подчиняться. Когда же, наконец, кабина открылась, то на полу лежали стреляная гильза и небольшой клочок бумаги. Я поднял его, пробежался глазами.

— Латынь? — неуверенно предположила Фогель, глядя через мое плечо. — Я когда-то учила, но.

Колобок явно не спешил двигаться с места, и я подошел к нему сам. Забрал из его рук прибор, сунул записку под самый нос.

— И что значит?

Он долго шевелил губами, сопел, дергал носом. Наконец, вздохнул.

— Напоминают о присяге. Это писал клементиец, язык — не латынь, а наш, так сказать, общепонятный. Аппарат UGB-3 не является секретным, а вот заряды — да. Если мы немедленно отсюда не уйдем, он взорвет станцию вместе с «кладкой». На этом месте будет кратер диаметром в несколько километров.

— То есть, — Анна на миг задумалась. — Нам показали аппарат, чтобы мы смогли о нем рассказать. А вот все прочее знать не положено.

Держалась она молодцом, и я мысленно начертил возле ее фамилии большой жирный плюс. Сам я, честно говоря, о логике слегка успел подзабыть. Кратер в несколько километров. Нам и ста метров хватит с головой.

— Убираемся отсюда к дьяволу! — скомандовал я. — Фогель, ты первая, стреляй в каждого, кого увидишь.

Мухоловка кивнула и исчезла в лифте.

— Мы. Мы уходим? — с надеждой в голосе вопросил колобок.

Пришлось его разочаровать.

— Отсюда — да. Но не с объекта, профессор. Insecta существует, это я уже понял. Поглядим, что у вас тут есть еще.

* * *

Следующий этаж, второй, если верить цифре на кнопке лифта, взяли без боя. Пустой коридор, долгий ряд запертых дверей, тихо, пусто — и очень чисто. Профессор задержался у входа возле какого-то ящика. Наконец, присоединился к нам, причем вид имел растерянный.

— Карточки исчезли, — сообщил он. — Ими открывают комнаты, это обычные ключи, в них нет ничего секретного.

Фогель пожала плечами.

— Значит, секретное — за самими дверями. Или нам тонко намекают, что незваным гостям тут не место.

Колобок помотал головой.

— Карточки от секретных помещений хранят отдельно, а это обычные жилые боксы.

— Как у вас все сложно, — рассудил я. — Хотели бы взорвать — взорвали, хотели убить — убили. К чему все церемонии?

Профессор усмехнулся.

— Нас не хотят уничтожить, нас просят уйти. Взорвать — мера крайняя, объект нужен Клеменции. А убивать граждан США — плохое начало для сотрудничества. Зато в Вашингтоне вы теперь сможете рассказать очень много интересного. Когда туда прибудут представители моей планеты, к ним отнесутся с должным уважением.

Колобок явно рвался наверх, к яркому солнцу. Я бы и сам не прочь, но привык доводить все до конца.

— Следующий этаж! Вперед!..

Карточки он сложил на столе в своем боксе. Каждый этаж отдельно, чтобы потом вернуть на место, иначе непорядок. Странное чувство, хоть и на войне, а вроде как в чужом доме. Так или иначе, дело сделано. Незваным гостям придется или двери ломать, или поселиться на его собственном, четвертом этаже. К столовой ближе — и от обезумевшего пана майора подальше.