История магии и суеверий от древности до наших дней - Альфред Леманн

В данном случае смерть матери указана легко понятным символом; в большинстве же подобного рода историй символы настолько причудливы и фантастичны, что поистине нужно воображение, чтобы отыскать в видении даже какое бы то ни было значение. Из богатого сборника Горста я возьму лишь один подобный пример, подлинность которого, как говорят, удостоверена также весьма надежными свидетелями. Одна молодая знатная дама возвратилась совершенно здоровой из гостей домой и легла спать. Когда она раздевалась, то в спальне находились ее компаньонка и ее горничная. Затем компаньонка спустилась по лестнице в свою комнату; на лестнице она увидела свою хозяйку, которая шла к ней навстречу, но не раздетая, как она ее оставила, а в том платье, в каком та ездила в гости. Молодая дама сильно испугалась и села на свою кровать бледная и трепещущая. Вскоре к ней вошла горничная и спросила, что с ней. Компаньонка отвечала: «Я видела…» В то же мгновение горничная воскликнула: «Да, я тоже видела…» Обе они имели одинаковое видение, которое в тот же самый вечер рассказали мужу своей хозяйки. Последний, конечно, позаботился о том, чтобы жена его ничего об этом не знала, но в ту же ночь она захворала, а восемь дней спустя умерла.

Здесь все-таки представляется весьма сомнительным, правда ли, что обе женщины имели одно и то же видение; во всяком случае, у нас нет никакого ручательства за то, что ни одна из них не дополнила своего рассказа по рассказу другой. Но, помимо этого, случай этот не представляет ничего особенно замечательного. То обстоятельство, что они видели свою госпожу в выездном наряде, есть, конечно, крайне сомнительное предзнаменование смерти; саван был бы более ясным указанием. Вся эта история кажется случайным стечением различных обстоятельств, которые я не буду здесь разбирать подробнее; в последней части этой книги я дам более точную оценку подобного рода рассказам.

Как мы уже сказали, Горст не дает никаких объяснений этим явлениям; он сообщает только, что, по наблюдениям над шотландскими, а также и над другими ясновидящими, глаза их, пока продолжается видение, остаются широко открытыми и неподвижными и что люди в этом состоянии легко подвергаются обмороку, если они внезапно испытают сильное чувственное раздражение. Это указывает, по его мнению, на болезненное, сомнамбулическое состояние, в котором, быть может, и надо искать объяснение. Товарищ Горста, врач и философ Карл Август фон Эшенмайер, не обнаруживает, однако, такого трезвого взгляда на вещи. Он прямо утверждает, что эту способность к предчувствиям можно объяснить, лишь признав существование духов-хранителей, которые и вызывают у человека видение. В таком объяснении Эшенмайер является предшественником современной спиритической теории. Но еще замечательнее, конечно, то, что он, профессор философии XIX века, не пошел дальше точки зрения наших древних германских предков: они также объясняли все подобного рода видения с помощью духов-хранителей (фюльгья).

Ясновидящая из Префорста

Мы видели, каким образом Сведенборг развил учение о взаимном общении между миром людей и миром духов и каким образом пневматологи отнесли сюда также ясновидение и такое новое явление, как материализация духов. Этим, однако, далеко не исчерпываются все спиритические теории и опыты. Существует еще обширная группа физических явлений, которым спиритизм в значительной степени обязан своим чрезвычайным распространением и значением. Выше было уже упомянуто, что явления эти вполне были известны в Европе и в более отдаленное время: Горст мог бы собрать о них многочисленные сообщения в документах, относящихся к процессам против ведьм, если бы он не мог найти их в другом месте. Но пневматологам не было нужды довольствоваться историческими свидетельствами: в их исключительном распоряжении находился медиум, Фредерика Гауффе, урожденная Ваннер, которая, быть может, была самым выдающимся медиумом нашего столетия. Она обладала ясновидением как по отношению к будущему, так и по отношению к далекому расстоянию, постоянно имела общение с духами, говорила и писала как медиум и вызывала самостоятельные движения у всевозможных неодушевленных предметов, одним словом, это был универсальный медиум. Она жила в течение двух лет у известного врача Юстинуса Кернера (1786–1862) в Вайнсберге. Кернер тщательно записывал те замечательные явления, которые происходили у него во время ее пребывания; сверх того, он производил с ней много опытов. Число «сеансов», – употребляя это современное выражение, – дошло, по его словам, до двух тысяч. Все, что он наблюдал при этом, собрано им в его большом произведении «Ясновидящая из Префорста» (Штутгарт, 1829). Из этой удивительной книги мы заимствуем сведения для краткого описания жизни и деятельности этой ясновидящей. Фредерика Ваннер родилась в 1801 году в маленьком горном селении Префорст в Вюртемберге. Его обитатели, как и все горные жители, отличаются здоровьем: большинство их достигает глубокой старости, не испытав на своем веку никакой действительной болезни. Обычные в долинах болезни показываются здесь редко; напротив, нервные заболевания часто обнаруживаются уже с детства. Так, в окрестности Префорста дети подвержены эпидемической болезни, сходной с виттовой пляской, которая постигает их всех одновременно. Фредерика Ваннер, бывшая, по-видимому, необыкновенно здоровым ребенком, не страдала этими нервными припадками. Тем не менее уединенность и отсутствие удовлетворяющего занятия привели к тому, что она рано замкнулась в себе и обнаружила склонность к задумчивости. Уже тогда она начала проявлять ясновидение, по крайней мере, в своих снах; когда же впоследствии она перешла в дом своих деда и бабки в Левенштейне, в полутора милях от Префорста, то ей стали показываться и привидения. Когда ей было около 17 лет, она вернулась в родительский дом – сначала в Префорст, а затем в Оберштенфельд, куда был перемещен ее отец, служивший лесничим. Во время продолжительной болезни ее родителей, потребовавшей от нее много забот и бессонных ночей, ее настроение принимало все более болезненную окраску; она все более углублялась в себя.

В 1821 году она вышла замуж за кюрнбахского купца Гауффе, и с тех пор ее жизнь приняла совершенно иной характер. Кюрнбах лежит в замкнутой горами долине; климатические условия были здесь другие по сравнению с теми, к каким она привыкла раньше. Гораздо хуже было, однако, то, что в качестве жены делового человека она была вынуждена вести большое хозяйство, тогда как прежде она знала лишь уединение. Поэтому она должна была делать над собой большие усилия, чтобы казаться веселой и предупредительной. Но ее хватило не более чем на семь месяцев такой жизни, и в начале 1822 года, после одного ночного сновидения, у нее случился сильный истерический припадок со страшными судорогами. Совершенно неправильное лечение деревенских фельдшеров