Хозяйка драконьего замка - Екатерина Белова

и выдохшимися. Слабаки.

После очередного вопроса, я встала, нарочито медленно расправив платье и обвела высокомерным взглядом присутствующих.

— На сегодня все, — объявила холодно. — Я устала и желаю вейрам доброго заката.

— Но… — попытался возразить один из дракониров, но Дареш медленно поднял руку, и тот осекся.

— Иди, жена. Сегодня я не навещу тебя, учитывая воистину плохой день для всех нас, но завтра жди меня.

Сил отреагировать на абсурдное заявление у меня уже не было.

На заплетающихся от усталости и нервного напряжения ногах я сделала идеальный реверанс, который успела натренировать под руководством собственного стража. Слова Дареша радости мне тоже не добавили. Моих сил хватило только на каменную маску, силой воли удерживаемую на лице.

Четко печатая шаг, вышла из залы с идеальной прямой спиной. Взгляд Дареша смотрел мне ровно в затылок, как лазерный прицел. Я чуяла его так отчетливо, словно у меня на затылки завелись еще два дополнительных глаза.

До собственных покоев дошла едва ли не вслепую. Здесь в темноте коридоров, когда уснули и слуги, и драконы, когда больше не было нужды держать самоконтроль, хотелось свернуться улиткой и заползти под одеяло. Накрыться с головой. Дать себе время пережить последствия собственного неосторожного поступка.

Дав Ашу зелье, я не думала, что под угрозой находится жизнь его брата, императорской династии, жизни его друзей, соратников, подчиненных, судьба и сердце его прелестной невесты. Да что там. Его собственная жизнь.

Мне нужно немного одиночества и сна, чтобы прочистить голову и принимать твердые и ясные решения, лишенные эмоций. Горечи. Боли. Красочных иллюзий, в которых Аш стоит рядом с этой волшебной драконицей и ласково обнимает за плечи.

Меня сопровождали две горничные, но я коротким взмахом руки отправила их спать. И едва они ушли, из тени выступила знакомая фигура, которую я даже не сразу опознала.

Кухарка. Старуха Шише, пекущая волшебные пироги.

— Гостей разместили, изъяли часть привезенных припасов для приготовления еды, — отличалась она коротко. — Драконы убили и пожертвовали двух оленей, медведя, с десяток зайцев. Вейр Алх, взяв отряд, встал на границу с ифритами.

— Что с Милошем?

— Он еще занимается гостями. Гнездо приняло не всех. Многим приходится на ходу менять покои.

— Как Рене? — о Рене спросила уже не так уверенно, мне не было известно, как много знает Шише о произошедшем.

Но та послушно кивнула и отчиталась:

— Девочка незначительно ранена, но вейр Тальф залечил порез и уложил ее в лекарском флигеле до выздоровления. А вот вейра Фирре…

Шише замешкалась, но я наклонила голову, поощряя говорить ее дальше.

— Вейру заперли тюрьме, в подавляющей камере, поэтому можно не переживать, что она что-то сделает с собой или сможет выбраться сама.

— Кто знает о произошедшем с Фирре и Рене?

— Наместник Гирп, вейры Тальф и Левеш, да мы с вами. Рене теперь тоже знает, но она пока без сознания, и никому ничего не скажет.

— Хорошо, — задумчиво кивнула, отпуская кухарку.

Уже коснувшись ручки двери заставила себя соединиться разумом со стражем Гнезда, выпытывая нужную мне информацию и отдавая необходимые распоряжения.

«Тщательно следить, кто и куда ходит по территории, отслеживать магические ритуалы, артефакты и вмешательства в жизнь обитателей, при попытке навредить, обезвреживать и пеленать магией до моего прибытия. Еще… Слушать разговоры. Если прослушать разговоры вейров не получится из-за заглушающих артефактов, слушай болтовню слуг и девиц. Те обычно всегда все знают о своих мужчинах и хозяевах».

«Восточная граница с ифритами отрезана магической завесой, — тут же отчиталась змеюшка. — часть привезенных вещей магически запечатана. Покои вашего супруга, защищены артефактами и брачной вязью, ведь он связан магическими узами с Леяш».

Я устало помассировала виски.

Плохо. Контроль над Гнездом уплывал из моих рук, и я пока ничего не могла поделать.

Мне просто нужны несколько часов хорошего сна и ясный ум, но я заставила себя остановиться и выспросить у стража еще несколько по-настоящему важных вещей.

Глава 32. Допрос с пристрастием

Ручку двери в покои я повернула, когда на часах пробило два, а на этажах стихли последние шорохи. Гнездо накрыла ночная могильная тишь. В резных высоких окнах стояла непроглядная тьма.

У меня не осталось сил даже перейти на магическое зрение. Поднявшись с банкетки у собственных покоев, где погрузилась в мысленное общение со стражем, наконец зашла внутрь.

На ощупь обогнула маленький столик с креслами, но коснуться двери в саму спальню уже не успела. Меня буквально вмяло в стену мощным, но нежным вихрем. Темнота обрушилась на лицо, губы, шею дождем жгучих поцелуев.

Я знала, кто это. Остатки совести и что-то отдаленно похожее на стыд принудили меня упереться ладонями в сильные плечи и неубедительно оттолкнуть. Но мой ночной визави, даже не почувствовал моего сопротивления.

Наконец, поцелуй сосредоточился на губах, и я позорно обмякла, позволяя вертеть себя, раздевать, осыпать поцелуями. Прогибалась по-кошачьи, когда пальцы пересчитывали пуговки на вороте или взрезали когтем крючки на корсете, вытягивалась в струну, когда скользили по животу в горячей ласке.

— Постой, Аш, — позвала тихо, но в ответ услышала только едва различимое рычание, которое отдалось сладкой вибрацией где-то в груди.

Я не помнила, как мы попали в постель, не помнила, как содрали рубаху и платье, словно выныривала из темной воды желания лишь урывками — глотнуть воздуха. Не утонуть окончательно.

— Ты принадлежишь мне, — шепот полз от виска к груди Меня легонько встряхнуло, что едва не довело меня до пика. — Повтори!

— Я принадлежу тебе, — повторила пересохшими губами.

— Целиком и полностью моя.

— Целиком и полностью…

В эту минуту, я бы согласилась на все, что угодно, даже пойти пешком в родной мир или подписать дарственную на Гнездо.

В какой-то миг инстинкты обострились звуки, запахи, даже ночь вокруг стала прозрачной, и я различила искаженное желанием лицо своего любовника. Теперь оно уже не было таким совершенным. Совершенное не бывает таким… живым.

В какой-то миг жажды, желания и темноты стало так много, что я разлетелась на кусочки, не в силах удержать их в себе.

Аш намертво придавил меня к кровати