Анти-Суворов. «Ледокол» опровергнут! - Сергей Жевалов

А на странице 154 он себя опровергает и сообщает, что 8-м мехкорпусом командовал генерал-лейтенант Д.И. Рябышев: «8-й мк 26-й армии Юго-Западного фронта (генерал-лейтенант Д.И. Рябышев)».

На самом деле Дмитрий Иванович Рябышев никогда не был генерал-майором, потому что 4 июня 1940 года комкор Рябышев после переаттестации получил звание «генерал-лейтенант».

«Не будем пренебрегать мелочами», – пишет заламаншский мистер на 206-й странице.

Мистер Резун во всех своих книгах очень любит сравнивать все советские танки с германскими, находящимися на Восточном фронте. Например: «Некоторые исследователи определяют общее количество советских танков цифрой 25 508. И даже больше. Я с этим согласен. Но дабы не обвиняли меня в перехлестах, называю количество советских танков по минимуму, а германских на Восточном фронте – по максимуму, по самой щедрой оценке Жукова. Общее количество: Советский Союз – 24 010; Германия – 3712»608. Еще пример: «На 21 июня 1941 года у Сталина 24 000 танков…На 22 июня 1941 года на Восточном фронте Гитлер имел 3 350 танков»609.

А давайте сравним наоборот, то есть все германские танки с советскими, находящимися на западной границе СССР. Общее количество германских танков на 1 июня 1941 года – 5639610 плюс 4930611 трофейных французских. Итого 10 569 бронированных машин.

Количество советских танков в западных приграничных округах мистер Резун дает на странице 204: «У Сталина в западных приграничных округах 20 мехкорпусов, в каждом в среднем 519 танков, в том числе в каждом по 66 новейших танков». Итого получаем: советских танков на западных границах СССР: 519 × 20 = 10 380; а всех германских и трофейных на 1 июня 1941 года – 10 569. Паритет! Германских бронированных машин даже больше, на 2 %.

И там же, на 204-й странице, заламаншский сказочник снова врет: «Мы уже установили, что у Сталина танки были в стрелковых и кавалерийских дивизиях. Например, в мехкорпусах Киевского особого военного округа было 3945 танков, но общее количество танков в округе – 5465, так как они были и в других частях и соединениях, помимо мехкорпусов.

У нас в одном округе танков больше, чем в Германии и у всех ее союзников, вместе взятых, на всех фронтах от Норвегии до Северной Африки и от Бреста французского до Бреста советского».

Я не знаю, что и с кем он устанавливал («Мы уже установили…»). Но в Киевском особом военном округе общее количество танков меньше, чем общее количество бронированных машин на вооружении Германии, даже без учета германских союзников.

На странице 219 заламаншский мистер пишет о том, что советский Генеральный штаб и Верховное Главное Командование неправильно оценивали оперативную обстановку: «22 июня 2001 года в день 60-летия германского нападения начальник Генерального штаба Вооруженных Сил РФ генерал армии Квашнин толково и четко объяснил причины разгрома: „В результате не вполне правильной оценки Генеральным штабом и Верховным Главным Командованием сложной обстановки на фронтах несвоевременно было принято решение о переходе к стратегической обороне, что явилось одной из причин серьезного поражения войск приграничных военных округов в начальном периоде войны“ („Красная звезда“, 22 июня 2001 года).

Восхитительно.

Выходит, наши стратеги обстановку оценивали правильно.

Но не вполне.

Самую чуточку они ошибались. Самой малости не хватало им для того, чтобы решения их можно было признать вполне правильными.

Это чисто совковый подход. Полный провал в Советском Союзе именовался отдельными недостатками, захват чужих земель – братской помощью, а истребление миллионов соотечественников – перегибами отдельных руководителей районного масштаба».

А в книге «Самоубийство» он вещает о том, что и германские стратеги неправильно оценивали оперативную обстановку: «Легко стрелки на карте рисовать, если не думать о том, как все это обеспечить. Но ведь и стрелки надо уметь рисовать. Ничего более дикого, чем гитлеровская директива на проведение операции „Барбаросса“, в истории человечества не было. Гитлеровские стратеги разделили свои силы на три примерно равные части и пустили их в разные стороны, не поставив конкретных задач. Одна группа армий – на север, вторая – на восток, третья – на юг.

Представьте ротного командира, который послал три своих взвода по трем расходящимся направлениям без четко сформулированной задачи…

Когда советские разведчики смотрели этот план, они не могли поверить такому идиотизму. И Сталин в это не мог поверить. Советские разведчики считали немецких генералов умными людьми и предполагали, что те будут совершать только обдуманные поступки.

Но безграмотные германские генералы принимали дурацкие решения, которые ставили в тупик и Сталина, и его разведку. Гитлеровцы и сами это признают: „Разделение сил между тремя примерно равными группами армий, которые должны продвигаться по расходящимся направлениям в глубь территории России, не имея ясной оперативной цели, с точки зрения военного специалиста, не могло казаться правильным Это написал генерал-полковник Г. Гудериан (Воспоминания солдата. С. 192).

Сам он считает это решение, мягко говоря, неправильным. Тогда возникает вопрос: а почему молчал, когда ему приказали выполнять дурацкий приказ, который не мог привести к победе? Почему он не проявил принципиальности и не сказал своим начальникам, что план „Барбаросса“ идиотский? И если Гудериан считал план войны против Советского Союза неправильным, как могли советские военные специалисты всерьез принимать то, что сами германские стратеги всерьез не принимали?

Защитники гитлеровской мудрости твердят, что германские генералы знали, как надо воевать.

А у меня свое мнение: если они знали, как надо воевать, то следовало войну выиграть. Они сами выбирали время, место и способ боевых действий, но почему-то их блицкриг растянулся на шесть лет. В результате их понимания Германия завершила войну в дымящихся руинах, а ее доблестные стратеги подписали акт о безоговорочной капитуляции.

Они списали идею Триандафиллова, но главного не поняли.

А главное состоит в том, что против Советского Союза блицкриг был невозможен»612.

На 223-й странице мистер Резун дал ссылку на источник: «На 1 января 1938 года в Красной армии было 34 территориальные стрелковые дивизии, на 1 января 1939 года не осталось ни одной. Об этом любой желающий может узнать из любых источников, начиная с официальных. Например, „История Второй мировой войны“. Г 3. С. 199».

В 12-томном издании «История Второй мировой войны 1939–1945» такая информация действительно есть, но не в третьем, томе как сообщает заламаншский «исследователь», а во втором, на странице 199.