Могикане Парижа. Том 2 - Александр Дюма

После пяти лет труда во мраке, тиши и одиночестве (вход в мастерскую Декара был такой узкий, что никто, кроме хозяина, не мог туда протиснуться) он решил дополнить свою работу удобной лестницей из цельной глыбы. Наметив план, он принялся за работу. Дело продвигалось. Но случилось несчастье: когда Декар устанавливал последнюю опору, произошел страшный обвал, отважный каменотес был опасно ранен и вскоре скончался.

В память об этом величайшем труженике и безвестном художнике на одном из каменных столов рядом с рельефом Пор-Маона была выбита вместе с почетным знаком ветерана следующая надпись:

ЭТА РАБОТА БЫЛА НАЧАТА В 1777ГОДУ

ДЕКАРОМ ПО ПРОЗВИЩУ БОСЕЖУР,

ВЕТЕРАНОМ ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА

ОКОНЧЕНА В 1782 ГОДУ

Сохранились его стол и скамьи из камня; они находятся в помещении, которое в каменоломнях называют гранильней, просто комнатой или мастерской, а несчастный Декар называл ее своим салоном. В 1787 году граф д'Артуа, в сопровождении придворных дам побывавший в Пор-Маоне, обедал в этом салоне за столом Декара. С тех пор рельеф почти полностью стерся, разрушенный людьми и сочащейся с потолка водой. Впрочем, по тому малому, что от него осталось, можно судить о терпении, памяти и врожденном даре этого самоучки, который мог бы стать одним из наших величайших скульпторов, работай он не под землей, а на виду у всех.

Пор-Маон не единственная достопримечательность этой каменоломни: среди пластов, разделявших два карьера, посетители могут полюбоваться весьма живописным нагромождением камней, возникшим в результате обвала. Каменные глыбы разорваны, смяты, разъединены, их словно разметало ураганом, пронесшимся в подземелье: они свалены вперемешку, нависая одна над другой, готовые вот-вот рухнуть. Небольшой камень, бут, остановленный в своем падении, будто был схвачен на лету и зажат меж двух огромных глыб во время обвала; кажется, что этот камешек — замок свода всего этого странного сооружения. На расстоянии весь ансамбль напоминает пустынные рифы бретонского побережья. Если бы вашему проводнику вдруг вздумалось бросить вас среди этих развалин, вы похолодели бы от ужаса неизвестности, поскольку в этом месте, как нигде, слово «хаос» начертано страшными и нестираемыми буквами!

Примерно в ста метрах от лестницы Декара, на перекрестке двух подземных дорог, высится огромный столб, вырубленный из цельной глыбы каменотесами древности, а неподалеку — еще один столб, украшенный инкрустациями из серого и желтоватого известнякового алебастра.

На расстоянии восьмидесяти метров от того места находится вестибюль — он построен в 1811 году и ведет в катакомбы. В этот вестибюль восьмиугольной формы посетители попадают через шестиметровый коридор. В вестибюле — две каменные скамьи, расположенные вдоль длинных стен, а слева и справа от входа — два столба с табличками кладбища Сен-Сюльпис:

Насultra metas requiescunt,

Beatamspentexpectantes.33

На перемычке двери, ведущей в катакомбы, можно прочесть александрийский стих, высеченный прямо в скале и принадлежащий аббату Делилю:

Владенья смерти здесь; входя, остановись! 34

И вы оказываетесь в оссуарии.

Я взглянул на свою спутницу. Я смутно надеялся, что слова аббата Делиля произведут на нее некоторое впечатление; однако то ли моя спутница не принимала смерть всерьез, то ли сочла строку аббата Делиля шуткой, но она и бровью не повела. И я вошел вместе с ней в катакомбы, завидуя и восхищаясь этой силой красоты, этой силой молодости, которая ни в чем не сомневается.

Я вспомнил, что за несколько месяцев до того я видел, как две англичанки завтракали на древнем газоне неподалеку от улицы Гробниц в Помпеях.

После того как вы осмотрели коллекцию минералов, коллекцию патологий и склеп Сен-Лоран, перед вами — алтарь Обелисков, копия с античного надгробия, найденного между Вьеном и Балансом на берегах Роны. Справа и слева от алтаря расположены два пьедестала из костей.

Далее вы видите надгробный памятник, носящий название могилы Жильбера, или Сосуда слез, из-за высеченной на нем надписи в стихах:

На жизненном пиру чужой среди гостей,

Умру, как жил, не ведая удачи…

Могила с каждым днем все ближе, и на ней

Никто, я знаю, не поплачет!35

В нескольких шагах от того места посетителям показывают надгробный светильник в форме античного кубка на пьедестале. Справа от светильника — большой крестообразный столб, или трехконечный крест, известный под названием столба Мементо, потому что на трех его гранях написаны слова хотя и верные, но малоутешительные:

Memento quia pulvis es,

Etinpulveremreverteris!36

К чему стараться подняться из праха, если рано или поздно придется туда вернуться? Да-а…

За столбом Мементо возвышается другой — столб Подражания, названный так по четырем надписям, заимствованным из «Подражания Иисусу Христу».

Затем мы видим фонтан Самаритянки; так назван источник, открытый в катакомбах каменотесами; они установили резервуар, чтобы собирать воду, необходимую для их нужд. Вначале этот фонтан был известен как источник Леты, или Забвения, в память о Вергилии, написавшем такие стихи:

…Animae quibus altera fato

Corpora debentur,

Lethei ad fluminis undam

Securos latices et longa oblivia potant.37

Уже упомянутый аббат Делиль перевел их не очень удачно:

…Вот души — видишь их?

Судьба их — снова жить, хотя в телах других;

Но, медля вновь войти в юдоль земную эту,

Они вверяются бесстрастным водам Леты

И в бесконечном сне страстей и чувств людских

Пьют сладкое забвенье бед былых.38

Господин Эрикар де Тюри — как я уже сказал, все эти подробности я почерпнул в его книге, — очевидно, был не в восторге от этого надгробного мадригала аббата Делиля: он приказал заменить его словами Иисуса Христа, обращенными к самаритянке, когда тот разговаривал с ней у колодезя Иаковлева, что у въезда в самарийский город Сихарь: