📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгИсторическая прозаКрах проклятого Ига. Русь против Орды - Виктор Поротников

Крах проклятого Ига. Русь против Орды - Виктор Поротников

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 90 91 92 93 94 95 96 97 98 ... 217
Перейти на страницу:

– Ой, да зачем же я вас родила на погибель ва-ашу-у… Ой, да зачем же я вас холила-лелеяла…

К ней подошел Степан Бондарев, попытался поднять, укоряя:

– Марья, вставай! Пойдем домой! Никто нам с тобой не поможет… Воевода сам небось в лесу прятался, пока бой шел. А как полегли соколики наши, ордынцев побив, так и выехал посмотреть…

Договорить едва успел. Сам Боброк замер от такой несправедливости, а вот дружинник, что стоял рядом, вдруг схватил Бондарева за грудки:

– Ты говори, да не заговаривайся! Знаешь, каково стоять, видя, как твоих друзей убивают?! Но ежели бы мы не выдержали, то и не побили бы Мамайку!

Зашумели и другие воины, мол, Запасной полк все решил, если б не нанесли решающий удар, то перебили бы ордынцы русских!..

Здоровенный мужик попытался оттеснить безутешных мужа и жену от возмущенных воинов:

– Ты, воевода, на них не серчай, у них шестеро сыновей мор не взял, вокруг все вымерли, а их семья целехонькой осталась. А вот с Дона, вишь, никто не вернулся. Потому и говорят всякое.

Боброк чуть смущенно дернул головой:

– Погибших жаль, но все ж думать надо, что говорят. Всем на том поле Куликовом тяжело было, и тем, кто бился, и тем, кто в засаде сидел, и тем, кто в лагере кашеварил.

И правда, сильно поредели и боярские ряды тоже, видно, крепко те бились во главе своих полков. Погибли 12 белозерских князей, 40 московских бояр, 13 новгородских бояр-посадников, 50 бояр Нижнего Новгорода, 40 серпуховских, 20 переяславских, 25 костромских, 35 владимирских, 50 суздальских, 40 муромских, 33 ростовских, 20 дмитровских, 70 можайских, 60 звенигородских, 15 углицких, 20 галицких. А сотников или простых ратников и вовсе не счесть!

Горькая то была радость, когда стали подсчитывать всех, кто не вернулся, даже на мужские глаза навернулись слезы.

Великий князь поклонился прямо с коня:

– Простите меня, люди русские! Прости, люд московский! Не всех вернул домой, кого с собой увел. Да только не одна в том моя вина, уж больно битва была жестокой, некогда беречь. Не за себя одних стояли, за всю Русь! Но каждый погибший своей жизнью сотню других сберег.

Еще в Коломне князь повелел включить самых отличившихся и погибших на поле Куликовом в святцы для постоянного упоминания во время служб. В том числе в списке был и воевода Семен Быков, потому как ни среди живых, ни среди раненых его не нашли.

Кроме того, по просьбе Дмитрия Ивановича была установлена Дмитровская суббота. Не свой день рождения вспомнил князь, а тех, кто сложил свои головы в бою. С тех пор в Дмитровскую поминают русские всех погибших.

Страшная правда

В покоях великой княгини шум и детский смех. Так бывает часто, детей у княгини всегда много, да и племянники часто посещают, а то и ночевать остаются. Но на сей раз у Евдокии гостья издалека. Дочерей и внуков приехала навестить княгиня нижегородская Анна. Она нечасто наезжала в Москву, а вернее, вообще не ездила. Внукам порадовалась, внучкам тем более.

У младшей дочери все слава богу, после победы князя Дмитрия Ивановича на Дону, казалось, и переживать больше не о чем. Сестру она привечает хорошо. Маша вдова, Микола с той битвы не вернулся, но нужды ни в чем не знает, берегут и бояре Вельяминовы, и великие князья.

Рассказывая о домашних делах, княгиня меж словами рассказала о нежданном посольстве нового ордынского хана, даже забыла, как того зовут, Мыш какой-то… Евдокия рассеянно пробормотала:

– Тохтамыш…

– Ага, так, кажется.

– А зачем они приезжали?

– А кто ж их знает? – пожала плечами мать. – Отец в Суздале был, а принимал Василий, тот уже вовсю хозяйничает в Нижнем Новгороде. Столько понаехало… жуть! Семь сотен человек! И все важные, надутые, как индюки! Того не едят, сего не едят…

– Ты толком расскажи, зачем приезжали?

– Да не знаю я! Ваську спросить надо, он с ними все якшался. Целую неделю обхаживал, пока не выпроводил.

Княгиня еще что-то рассказывала о надоедливых послах, которым так трудно было угодить, но дочь ее уже не слышала. Сунув на руки матери младшего Ванятку, она попросила сестру: «Пригляди» и бросилась вон.

– Куда это она?

Маша, поняв, что Евдокия услышала в рассказе княгини что-то не то и побежала к мужу, постаралась отвлечь мать от ухода дочери, отмахнулась:

– Дуня снова в тяжести, может, худо ей?

– Ох и плодовитая, дите за дитем… – покачала головой княгиня.

А сама Евдокия действительно мчалась к Дмитрию. Тот сидел с боярами в палате, обсуждая что-то насущное. Не рискуя вдруг входить, княгиня попросила стоявшего у двери стража позвать князя, мол, очень нужно.

Дмитрий Иванович выскочил из палаты, перепугавшись зова жены:

– Что случилось?! Дети?!

– Нет, – замотала головой Евдокия. – Митя, ты знаешь, что от Тохтамыша в Нижний Новгород большое посольство было?

– Когда?

Уже по тому, как спросил муж, княгиня поняла, что не знает, а потому затараторила:

– Мать случайно рассказала. Отца не было в Нижнем Новгороде, принимал Василий. Приехало целых семь сотен человек, собирались к нам в Москву, но почему-то не поехали… Митя, – испуганно смотрела на Дмитрия княгиня, – что им было нужно? Почему Василий ничего не сообщил тебе?

– Я сам не понимаю. Матери ничего не говори. Разберемся.

– Митя, мне страшно.

Князь приобнял жену:

– Дуня, хорошо, что ты услышала. Что-нибудь придумаем.

Через два дня в Сарай тайно отправился один из купцов, главной задачей для него было разузнать, что за посольство ехало в Москву да не доехало. Купец вернулся через три месяца с очень странными вестями. О чем говорил с князем, то было известно только им двоим.

Бунт

Лето выдалось хорошее, сушь не донимала, и дожди не лили, ни пожаров не случилось, ни мора. Жить бы да радоваться, но москвичам вдруг стало чего-то не хватать. Первые всполохи возмущения появились, когда по осени прошлого года стали собирать дань. Как?! Мы с Мамаем бились, ордынцев одолели, а с нас снова для Орды дань берут?!

Людям казалось, что если Мамая разбили, то теперь и вовсе платить некому, а значит, собирать ни к чему. Князья всегда что твердили? Мол, не себе столько берем, в Орду все, в нее, проклятую! Но пришла осень и снова давай?!

По городу ходили откуда-то пришедшие чужие люди, головы мутили остальным: Литва и вовсе ничего не платит, под Литву вставать надобно! Двоих таких изловили и языки укоротили, но ненужные мысли уже в головах засели. Князь разозлился, своей волей нескольких замолчать заставил, но людской нрав известен: если рты затыкают, значит, больше орать надо.

Тяжела, конечно, дань, но ведь жили столько лет, чего бы и дальше не жить? Князю бы выйти к народу, рассказать, что победу одержали над Мамаем, а не над Ордой, в Орде хан Тохтамыш правит, ему и платить придется. А что прежние годы не платили, так потому что хозяина в Золотой Орде не было, но вся дань Москве и пошла, вон какой город поднялся. И сиротам да калечным после поля Куликова сколько выплачено!

1 ... 90 91 92 93 94 95 96 97 98 ... 217
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?