Зона Посещения. Избиение младенцев - Александр Щеголев

Все в порядке, наконец сообразил Эйнштейн. Туман гасит любые колебания воздуха, потому и звук приглушен до минимума. Это значит, что Шерхан не принял сообщение от Эйнштейна, и друзья точно в таком же неведении, как и мы.

Очень быстро возникло опасение, что мы заблудились. И еще возникла неожиданная сложность: стали бесполезны пробники и гайки.

– Нормально, я их чувствую, – сказал я боссу про аномалии. – Проверял не раз. Это надежно. Например, если двинем отсюда на одиннадцать часов, вляпаемся в «плешь», а сзади слева была простая «давилка», ее уже прошли.

– Ты – да, а наши как?

– Среди наших полно симбионтов, которые на вашей «игровой площадке» показывали отличные результаты. Надежда на них. А вот у солдатни определенно должны возникнуть проблемы…

Боа попросилась с рук, и я поставил ее на ноги. Дальше она шла сама.

Туман быстро менялся, в нем появились цветные включения, превратившиеся в яркие горизонтальные полосы. Причем цвета были те же, что на занятиях у моей мамы по расщеплению коричневой бурды на составляющие ее краски. Желтый слой, лиловый слой. Синий, зеленый, алый… Очевидно, кто-то из «химиков» развлекся, долбить их в ухо!

Между слоями появились разрывы. Некоторые из раскрашенных горизонтальных полос чуть раздвинулись, открыв узкие щели. Обзор был только ближний и на разных уровнях, но хоть так.

И вдруг я увидел голову. Она будто висела в воздухе – такой жутковатый эффект, сначала я даже вздрогнул. Разрыв в тумане был на уровне моих глаз, это не высоко. А голова принадлежала де Лосано… Опять она.

Рядом с ней был кто-то еще, кто-то в комбезе. Мы подошли, не пытаясь скрадывать шаги, туман гасил все. Мечта диверсанта.

– Видели вы моего мальчика? – терпеливо спрашивала мать Зиг Хайля… и у кого же? У доктора Кейси!

Он в свою очередь взывал к ней:

– Мэм, в каком направлении река?

Заблудился… Вот и встретились, зло обрадовался я.

Цветные полосы в этом месте были раздвинуты более, чем обычно, – как по заказу. Этакий оазис. И вообще туман с каждым шагом становился все более разреженным. А по низу, на уровне щиколоток, тумана больше не было вообще, он словно приподнялся дюймов на десять-двенадцать, открыв щербатый асфальт.

– О, это вы! – воскликнул док, увидев нас.

Я нокаутировал его хуком в челюсть, хватило одного удара. Разговаривать? Слишком много чести. Он свалился, как тюфяк. Челюсть, похоже, я выбил, он силился что-то произнести, но только жалобно мычал. Эйнштейн молча вправил ему вывихнутый сустав, и тогда он обиженно простонал:

– Меня-то за что?

Я попросил Эйнштейна раздвинуть доктору ноги и лечь на них. Сам сел клиенту на грудь. Медленно вынул нож и показал Кейси, чтобы тот хорошо рассмотрел инструмент.

– Не лишнее ли это? – усомнился Эйнштейн.

– В самый раз. Сделаю его жизнь чище и проще.

Тело яростно задергалось под нами, и Боа присоединилась к Эйнштейну, сев строптивцу на одну из ног – так, чтобы лучше видеть происходящее.

– Вам помочь, джентльмены? – осведомилась сеньора де Лосано.

– Не найдется ли у вас резиночки или прочной нитки?

Резиночка нашлась. Дальше – быстро. Продолжая сидеть на клиенте, чтоб не рыпался, я развернулся и распорол ему штаны, подготовив операционное поле. Оперировать с этой стороны было не очень удобно, однако просить у Эйнштейна помощи я не стал. Вытащил вонючую мошонку с крупными шарами, оттянул как можно дальше и туго перехватил кожу резинкой. Потом отхватил все это хозяйство на хрен. Серьезные сосуды не были затронуты, кровью не истечет. Кейси сначала орал, теперь хныкал. А чего хныкать? Я еще гуманизм проявил, в Персии вон вообще оскопляли – все гениталии под корень. Ампутированный аксессуар я сунул ему в рот.

– Джентльмены, не спрашивала ли я у вас… – завела де Лосано свою песню, но я ее перебил:

– Спрашивала. Мы вам наврали, сеньора, что не знаем. На самом деле знаем. Ваш сын встретил в Зоне сына мистера Панова, того самого сыщика, который спас его несколько лет назад. Он хотел ограбить и убить подростка, но получил отпор. Группа сталкеров сделала его своей «отмычкой» и скормила «мясорубке». Ваш сын, сеньора, говнюк, подлец и трус, потому и подох так позорно.

С минуту женщина молчала. Наконец произнесла спокойно:

– Это вы его убили.

– Что?!

– Вы оба. Вы и убили. Будьте прокляты, джентльмены.

Она повернулась и ушла, мгновенно растаяв во мгле. Я чувствовал, я видел – она идет точно в сторону «прожарки». До нас донесся глухой, задавленный туманом вскрик. Потом было слышно, как шкворчит, лопается, шипит мясо. (А ведь слышимость значительно улучшилась, подумал я.) Столько времени бывшая дама промыкалась по Зоне, избегнув все ее ловушки! Но едва узнала правду – везение закончилось. Значит, так и надо.

– Интересно, насколько высок туман? – произнес Эйнштейн. – Найти дом и залезть? Или лучше на дерево, на столб?

Пройдя полсотни шагов, мы снова наткнулись на низкий горизонтальный разрыв, идущий по земле. Я лег и осмотрелся. Вдалеке, на пределе видимости, нескончаемой вереницей тянулись ноги, множество ног, среди которых были детские…

Наши! Наконец-то мы их нашли. Догнали, воткнулись в колонну, обнимая всех, кто под руку попал… Они шли друг за другом, вереницей, крепко держась за руки.

– Кто проводник, – спросил я, – Макс Панов?

– Нет, – ответили мне, – твой отец отправился тебя искать, не находил себе места от волнения.

– А мать?

– Марина где-то с детьми…

Добравшись до нее, мы сдали Боа с рук на руки. Эх, как мама хотела схватить меня в охапку и прижать к себе, но не стала тормозить и рвать строй. А мы двинулись в голову колонны, пройдя мимо Пеппи, Бабочки, секретарши Бел, Барсука, Светлячка. Мэтр Бодро страшно обрадовался, увидев меня, но что-то я сомневался в его искренности. На носилках тащили Голубятника, надо же, Носорог не бросил мальчишку, хоть он и в коме. Были еще носилки – тоже с детьми. Тяжелораненых из числа взрослых оставили в телестудии, на прорыв ушли только те, кто мог передвигаться самостоятельно. Но раненых детей взяли всех. А ведь среди них, среди малолетних мутантов, были не только аномалы, внешне не отличимые от нормальных мальчиков и девочек, но и мутанты-звероиды. Их спасали наравне со всеми. Родители, погибающие в мышеловке, умоляли не бросать их деток…

Дракула шел первым, он вел колонну, принюхиваясь, прислушиваясь и часто останавливаясь словно бы в задумчивости. За ним следом – Фаренгейт, Шерхан, Натали, и только потом – обычные люди вроде Носорога и его боевиков. Все было правильно. Если и есть для мутантов где-нибудь дом, то это Зона.

Выскочили из тумана внезапно – и сразу затормозили. Даже задний ход дали (в тылу грязно заругались). Перед нами лежала железная дорога, мы к ней все-таки вышли. Теперь бы еще пересечь ее… Внизу, возле моста, видна была река, там болтались на воде лодки и кучковался спецназ. Это был второй отряд из тех, что проникли по реке. Первый отправился на штурм телестудии, а эти блокировали «железку», замкнув окружение. «Котел» на их поганом языке. Правда, сейчас речь о «котле» уже не шла: они драпанули от тумана, испугавшись, надо думать, его праздничной расцветки.