Страны Белого Слона. Правда и вымыслы - Кирилл Котков

Интересно, что китайские источники крайне скупо сообщают о завоевании прародины тайцев – государства Дали, что якобы имело место в 1253 г. Это неудивительно, поскольку, как уже говорилось в пункте № 60, слово «Дали» является, скорее всего, транскрипцией с тайского «тай-йяй», т. е. «великие таи» (самоназвание тайского народа шанов), а его другое название – «Наньчжао» – по-китайски означает «Южная Страна» или «Южные Страны». Поскольку в китайском языке нет разницы между единственным и множественным числом, порой невозможно понять, о чём именно идёт речь – об одной стране или о нескольких странах. Скорее всего, название «Наньчжао» или «Дали» отражает собирательное множество и не является наименованием единого государства. Сами тайцы ни о каком «монгольском» завоевании вообще ничего не знают.

Что касается собственно тайских источников, то древнейшим из них считается т. н. «Стела Рамы Камхенга», обнаруженная в 1833 г. в руинах одной из первых тайских столиц г. Сукхотхай принцем Монгкутом (король Сиама Рама IV в 1851–1868 гг.). Ряд крупных учёных, в т. ч. известный специалист по региону Майкл Уикери (Michael Wickery), считают стелу подделкой XIX в. Тем не менее в ней опять же ничего не говорится о монгольском вторжении!

Таким образом, получается, что никакого монгольского вторжения в тайские земли не было. Тем более бросается в глаза тот факт, что и сегодня на землях Южного Китая проживают тайские народы – нунги, буи, кам (дун), суй, шаны, тай и некоторые другие. Что же получается – одни тайские народности по какой-то неизвестной причине снялись с насиженных мест и отправились на поиски новых земель, а другие благополучно остались и не заметили монгольского вторжения!? И почему вообще «учёные» приплели монгольское вторжение, решив, что именно оно подвигло тайцев на «последний бросок на юг»?

Скорее всего, никакого разового таборного переселения тайцев с последующим обретением родины не было. Как и сегодня, тайские народы населяли территории от бассейна р. Янцзы в Южном Китае до нынешнего Таиланда. Имело место лишь частичное переселение тайского населения в XIII–XV вв. в бассейн р. Чаопрая и среднего течения Меконга, где они действительно заселили или завоевали кхмерские и монские земли, частично ассимилировав местное население, а частично вытеснив его в горы. Примерно то же самое имело место и в Южном Китае, где ту же самую роль сыграли китайцы, постепенно и безо всякой войны вытеснившие местные тайские народности в горные районы, где последние проживают и поныне.

Удивительно, как этого не заметили учёные, придумавшие фантомное монгольское вторжение, вместо того чтобы гораздо логичнее всё объяснить расселением китайских земледельцев и колонизацией последними Южного Китая. И это при том, что сведения из китайских источников, при всём скептическом отношении к ним автора этих строк, прямо говорят об освоении китайцами территорий к югу от р. Янцзы именно в это время!

Что же касается вопроса, зачем учёные были вынуждены изобрести монгольское вторжение и связать с ним возникновение тайской государственности, то ответ на него довольно прост. Считается, что первые тайские государства возникли во второй половине XIII в. Источником этих данных является, по сути, один-единственный документ, и то сомнительного происхождения, – стела Рамы Камхенга. Соответственно, по мнению учёных, получается следующая картина: раз хронологически первые тайские государства возникли в то же самое время, когда монголы якобы вторглись в Южный Китай, то, соответственно, в возникновении тайской государственности виноваты монголы. А если стела поддельна или хронология неверна!? На этот вопрос у учёных нет ответа.

Таким образом, ещё раз вынужден повторить, что никакого монгольского вторжения на самом деле не было. Ни исторические хроники, ни археологические данные его не подтверждают. Миграция тайских народов в центральный и южный Индокитай, во-первых, не имела массового, таборного характера, во-вторых, была связана с расширением жизненного пространства тайских народов в ходе становления у них государственности, а в-третьих, была связана с китайской экспансией на земли нынешнего Южного Китая.

Данное заблуждение по своему происхождению восходит к тому факту, что Таиланд является единственной страной Юго-Восточной Азии, которая никогда не была колонией. Многие, услышав о последнем, автоматически сделали вывод, что Таиланд никогда не подвергался иноземному завоеванию и, соответственно, всегда был независимым государством.

В действительности тайские земли не раз теряли свою независимость. Первоначально территория нынешнего Таиланда принадлежала Камбодже и монским княжествам, а тайцы служили наёмниками у кхмерских королей и платили им дань. Только в конце XIII – начале XIV вв. происходит становление тайской государственности. Окончательно она сложилась в 1378 г., когда в результате завоевания тайским княжеством Аюттхая княжества Сукхотхай образовалось самое крупное тайское государство – Сиам (Аюттхая).

В XV–XVI вв. Сиам вёл ожесточённые войны как с Камбоджей, которая в итоге пришла в упадок, так и с лаосским королевством Ланна, занимавшим север нынешнего Таиланда. Войны Сиама с Ланной лишь обескровили обе стороны и привели к тому, что в середине XVI в. западные соседи – бирманцы – под предводительством знаменитого завоевателя и политика короля Байиннауна (1551–1581) подчинили своей власти оба государства. Ланна была завоёвана в 1556 г., а Сиам был завоёван в результате двух войн в период с 1563 г. по 1569 г.

Не имея возможности напрямую присоединить Сиам и Ланну к Бирме, Байиннаун оставил в этих странах бирманские гарнизоны, посадил на их престолы своих ставленников, а детей последних забрал в качестве заложников.

Зависимость Сиама от Бирмы продолжалась недолго. Завоевания Байиннауна, в результате которых бо́льшая часть Индокитая (кроме Вьетнама и Камбоджи), а также юго-западная часть нынешней китайской провинции Юньнань вошли в состав самого крупного в истории региона государства, оказались кратковременными. Созданная бирманским королём империя была слабо связана экономически и базировалась исключительно на талантах одной личности и мощи бирманской армии. В стране были талантливые военные, выдвинувшиеся в череде ожесточённых войн как внутри Бирмы, так и с её соседями, но не было гражданских управленцев, способных сберечь завоёванное. При незадачливом преемнике Байиннауна Нандабайине (1581–1605) всё рухнуло. В результате освободительных войн 1584–1593 гг. Сиам под руководством принца Наресуана, показавшего себя незаурядным полководцем, вернул свою независимость. К началу XVII в. территория Сиама даже существенно расширилась за счёт ряда бирманских территорий – Пегу и Тенассерима. Кроме того, на короткий период вассалами Сиама стали лаосское королевство Ланна и Камбоджа.

В следующий раз Сиам едва не лишился независимости в 1764–1767 гг., когда бирманцы под предводительством короля-воина Схинбьюшина (1763–1776) снова вторглись в страну. Бирманцам удалось взять штурмом и разрушить столицу Сиама г. Аюттхая. Трудно сказать, как бы могло сложиться далее, если бы сама Бирма не подверглась маньчжуро-китайскому вторжению, что заставило бирманцев вывести бо́льшую часть войск из Сиама. На территории последнего наступил кратковременный хаос, преодолённый талантливым военачальником и новым королём страны Пья Таксином, которому удалось нанести поражение бирманцам и изгнать их из страны.