Поле мечей. Боги войны - Конн Иггульден

чувствовал себя увереннее, но в то же самое время не мог скрыть растерянности. Ариовист вел себя так, словно собирался начать безжалостную атаку, однако воины его держались с невозмутимым безразличием, словно обидные крики и вызывающие жесты легионеров Десятого не имели к ним никакого отношения.

Юлий нервно барабанил пальцами по луке седла. Может быть, враги наставили капканов и ловушек? Такое вряд ли возможно. Глубокие ямы с утыканным копьями дном оказались бы куда опаснее для германского войска, ведь численностью оно значительно превосходило один-единственный римский легион.

– Так что же, будем ждать Марка Антония? – уточнил Брут.

Юлий прикинул, сколько времени понадобится легионам, чтобы подойти к этой зажатой в тисках высоких крутых склонов долине, и разочарованно вздохнул. Подкрепления можно ожидать не ранее чем через несколько часов.

– Да, будем ждать. Но все-таки я ничего не понимаю. Силы врага многочисленны и превышают наши почти в два раза. Если Ариовист не пытался меня запугать, ему придется начать наступление. Скорее всего, он говорил именно то, что думал, так что я не стал бы рисковать жизнью лучших воинов, а дождался прихода основных сил.

Цезарь смотрел на вражеские позиции, а потому никак не мог заметить довольных взглядов, которыми обменялись внимательно слушавшие разговор воины. Полководец, так бережно относившийся к простым воинам, заслуживал почета и уважения.

Всадники германского вождя молча стояли в какой-нибудь тысяче шагов от легионеров Десятого, и Цезарь снова пристально взглянул в их сторону.

– Спокойствие, – коротко распорядился он. – Пока нам предстоит лишь ожидание.

К тому времени как мощная колонна легионеров соединилась с передовым отрядом, германский царь тоже успел собрать основные силы. По оценке разведчиков, которые с риском для жизни подошли к врагу почти вплотную, теперь под его командой насчитывалось не меньше шестидесяти тысяч воинов. Каждый из всадников вел за собой пешего, вернее, бегущего воина. Держась за гривы лошадей, те двигались с невероятной для человека скоростью. Юлий вспомнил спартанцев, которые тоже не шли, а бежали в бой. Оставалось лишь надеяться, что в этой битве соперник окажется не столь грозным. С кривой улыбкой Брут заметил что-то насчет битвы при Фермопилах, о которой много лет назад слышал от учителей. Тогда, в прошлом, спартанскому царю удалось отстоять узкий горный перевал, а сейчас римскому войску грозила атака с фланга, а возможно, и окружение быстрой и мобильной силой. Так что в данном случае более удачным примером оказалась бы каннская битва, в которой римлян просто-напросто уничтожили.

Впрочем, центурион предпочел оставить подобные мысли при себе и промолчать.

В два часа пополудни на врагов нацелились шестнадцать тяжелых римских орудий. Они прекрасно служили в защите от вражеской атаки, однако обладали столь низкой маневренностью, что уже после первых выстрелов безнадежно отставали от атаки.

– Да, Брут, мне еще ни разу не приходилось видеть подобной битвы, однако германцы слишком долго выжидают. Пусть Октавиан во главе экстраординариев защищает фланги. Все остальное зависит только от нас.

Цезарь рукой описал в воздухе какую-то замысловатую фигуру, и горнисты тут же сыграли сигнал, не несущий никакого приказа. Смысл его состоял лишь в том, чтобы испугать врагов, и цель была достигнута. Цезарь заметил в германских рядах волну беспокойства. А через несколько мгновений выстрелили орудия, и огромные, длиной с человеческий рост, стрелы вонзились в массу всадников с такой скоростью, что отреагировать оказалось просто невозможно. В первых рядах началась паника. Лошади метались и вставали на дыбы, погибая под ударами невероятной силы. Пока орудийные команды лихорадочно занимались перезарядкой, Юлий подал команду к наступлению, и, с копьями на изготовку следуя за Десятым, легионы бегом бросились на врага. Несмотря на скорость движения, никто из воинов не нарушил строя, так что в случае германской атаки они могли моментально прикрыться щитами, создав надежный защитный панцирь.

Подчиняясь строжайшей дисциплине, легионеры быстро преодолели расстояние между лесом и скалой. Брут повел свой Третий галльский легион на правый фланг, а Марк Антоний занял позицию на левом.

В зоне досягаемости лучников воины сомкнули щиты, однако в этот момент германские отряды снова бросились прочь, причем значительно быстрее, чем наступали римляне. Тысячи воинов удалились на расстояние примерно в полмили и вновь построились.

Маневр оказался не слишком затяжным, хотя Юлий и опасался быть втянутым на заросший высокой густой травой луг. Он заметил, что впереди первый из вражеских лагерей торопился накрепко закрыть и запереть ворота. Сотни возниц в панике спешили скрыться под защитой стен. Цезарь покачал головой: его удивило, что вождь мог бросить своих людей на произвол судьбы.

Бериций двинулся на запад, чтобы уничтожить укрепление, а место его пяти тысяч воинов заняли легионы из Аримина. Операция прошла вполне успешно, и Берицию удалось без шума и кровопролития занять лагерь врага. Проносясь мимо, Юлий заметил множество поднятых в панике рук. Однако войско германцев снова стройными рядами выступило вперед, с тем чтобы вскоре рассыпаться, а потом, через полмили, переформироваться.

Юлий отдал распоряжение остановиться, и легионеры, тяжело дыша, застыли как вкопанные. С правого фланга галопом скакал Брут.

– Позволь привести отборную кавалерию. Мы сможем задержать варваров до той минуты, когда ты приведешь остальных, – попросил он, вглядываясь в смыкающиеся вдали ряды германцев.

– Нет, рисковать своим единственным достойным конным отрядом я не могу, – возразил Юлий, искоса поглядывая на неряшливых, лохматых, но радостно вопящих галлов, довольных воссоединением с такими же лохматыми лошадками. – Мы слишком далеко зашли на вражескую территорию. Надо устроить здесь лагерь – возле стен, вокруг их форта. Нельзя мучить людей, гоняясь за этим зайцем по всей Галлии. К закату все наши воины должны собраться под надежной защитой стен и прочно запертых ворот. Приготовь баллисты, как только они подъедут. И не забудь о горячей пище. Не знаю, как ты, а я отчаянно проголодался.

Цезарь замолчал и взглянул на темную массу германских воинов. Потом задумчиво покачал головой:

– Нет, этот Ариовист вовсе не дурак. А следовательно, для его трусости должна существовать какая-то причина. Как только лагерь будет готов, немедленно собери членов совета.

Глава 29

Воинам шести римских легионов еще ни разу не приходилось строить укрепленные лагеря под самым носом врага. Все воины, свободные от несения караула, рыли траншеи, выбрасывая тонны земли таким образом, что постепенно вокруг огороженного участка вырос вал высотой в три человеческих роста. На всем его протяжении патрулировали отборные конные отряды. В течение долгого, наполненного трудами и заботами дня им дважды приходилось отражать атаки небольших групп неприятеля. Германцы на всем скаку метали копья, а потом галопом возвращались к рядам своего войска.