Отель - Артур Хейли

Они вышли на аллею, по обеим сторонам которой тянулись ряды причудливых склепов. Такого кладбища Питер действительно никогда еще не видал. Марша сделала широкий жест рукой.

— Вот что произошло после того, как закон был принят. В Новом Орлеане мы называем это городом мертвецов.

— Понятно почему.

Это действительно похоже на город, подумал он. Неровные аллеи, словно улицы, застроены склепами в виде миниатюрных зданий из кирпича, покрытого штукатуркой, некоторые даже с балкончиками из кованого железа, а вокруг проложены узенькие дорожки. Домики были в несколько этажей. Единственное, что отличало их от настоящих, это отсутствие окон, вместо которых зияли многочисленные дверные проемы. Питер указал на них Марше:

— Совсем как вход в квартиры.

— А это и есть квартиры. Причем большинство сдается на короткий срок.

Питер озадаченно взглянул на свою спутницу.

— Склепы разделены на секции, — пояснила Марша. — Обычно в семейном склепе от двух до шести секций, а если семья большая, то больше. У каждой секции свой маленький вход. Перед новым захоронением одну из дверок предварительно открывают. Гроб, находившийся там прежде, опорожняют, а останки сбрасываются сквозь щель в задней стенке на землю. Старый гроб сжигают и на его место ставят новый. Он постоит с год, а потом все повторится сначала.

— Всего год?

— А больше и не надо, — проговорил кто-то за их спиной. — Случается, конечно, что покойник лежит и подольше, — это когда следующий не подпирает. Некоторым помогают тараканы.

Питер и Марша обернулись. Перед ними стоял плотный пожилой мужчина в заношенном бумажном комбинезоне. Приветливо поздоровавшись, он снял допотопную соломенную шляпу и вытер лысину красным шелковым платком.

— Жарко, верно? Там будет попрохладней. — И он хлопнул по склепу, словно то был старый знакомец.

— Если вам безразлично, — заметил Питер, — то я в таком случае предпочитаю жару.

— Все равно туда попадете, — усмехнулся толстяк. — Здрасьте, мисс Прейскотт.

— Привет, мистер Коллоди, — сказала Марша. — Познакомьтесь, это мистер Макдермотт.

Могильщик вежливо поклонился.

— Пришли взглянуть на семейное гнездышко?

— Как раз направляемся туда, — сказала Марша.

— Тогда идите за мной. — И бросил через плечо: — Мы там у вас навели порядок недельку-другую назад. Теперь красота, да и только.

Они пошли вдоль узеньких аллеек, напоминавших миниатюрные улицы, и Питер заметил, какие древние выбиты на склепах имена и даты. Их проводник ткнул пальцем в сторону кучки мусора, тлевшей на площадке:

— Пришлось вот кое-что спалить.

В дыму Питер разглядел остатки гроба.

Они остановились перед мавзолеем из шести секций, напоминавшим традиционный креольский дом. Выкрашенный в белый цвет, он выглядел более ухоженным, чем большинство окружающих. На потрескавшихся от времени мраморных досках значилось много имен — в основном Прейскоттов.

— Мы старая семья, — сказала Марша. — Должно быть, праху моих предков становится тесновато.

Косые солнечные лучи яркими зайчиками играли на мавзолее.

— Аж сияет, а? — Могильщик сделал шаг назад, любовно оглядывая свое хозяйство, потом кивнул на дверцу в верхнем ряду. — Вот эту, мисс Прейскотт, откроем следующей. Для вашего папочки. А вот эта для вас, сказал он, дотронувшись до дверцы во втором ряду. — Хотя, наверно, не мне уж придется вас туда класть. — Он помолчал и задумчиво добавил: — Ведь всех нас призывают туда, когда нам самим еще совсем неохота. Вот так-то сэр, а потому нечего терять зря время! — И снова промокнув платком лысину, старик поплелся прочь.

Несмотря на жару, по телу Питера пробежал озноб. Ему стало не по себе от одной мысли, что для такого юного существа, как Марша, уже приготовлено смертное ложе.

— Вовсе это не так ужасно, как кажется. — Глаза внимательно смотрели на Питера, и он еще раз поразился способности девушки читать его мысли. — Просто мы здесь так воспитаны, что с детства привыкаем относиться к этому, как к части нашего бытия.

Питер кивнул. Все равно он был сыт по горло этим царством мертвых.

Они уже подошли к выходу на Бейсин-стрит, когда Марша вдруг взяла Питера за локоть и придержала.

Перед воротами как раз остановилась вереница автомобилей. Захлопали дверцы, из машин вышли люди и столпились на тротуаре. По их виду ясно было, что сейчас появится похоронная процессия.

— Питер, нам придется обождать здесь, — прошептала Марша.

Они отошли еще подальше в сторонку, откуда, однако, хорошо было видно все, что происходило у ворот.

Тем временем люди на тротуаре расступились, пропуская небольшой кортеж. Первым показался болезненного вида человек с вкрадчивыми манерами — видимо, хозяин похоронного бюро. За ним следовал священник.

За священником медленно шли шесть носильщиков — на плечах их покоился массивный гроб. Чуть сзади четверо других несли маленький белый гробик. На крышке его лежала лишь ветка олеандра.

— О боже! — проговорила Марша.

Питер крепко сжал ее руку.

— Да возьмут ангелы ваши души в рай, да выйдут мученики навстречу вам и поведут во священный град Иерусалим, — монотонным речитативом завел священник.

Траурная процессия следовала за вторым гробом. Впереди в одиночестве шел еще довольно молодой мужчина. Черный костюм на нем был явно с чужого плеча; в руках он неловко мял шляпу. Казалось, он не мог оторвать глаз от гробика. По щекам его текли слезы. В группе, следовавшей за ним, громко всхлипывала пожилая женщина, которую поддерживала другая, помоложе.

— …Да встретит вас хор ангелов у врат небесных, и да познаете вы вечный покой вместе с Лазарем, который в сей юдоли тоже был беден…

— Это те, которых сбила машина. Мать и маленькая девочка. Об этом писали в газетах, — прошептала Марша.

Питер увидел, что она плачет.

— Да, я знаю. — У Питера было такое впечатление, будто он — участник трагедии, он разделял горе этих незнакомых ему людей. Тогда, в понедельник ночью, когда он случайно оказался на месте происшествия, все выглядело просто, мрачно и жутко. А сейчас трагедия как бы приблизилась, стала реальнее. И, глядя на приближающуюся процессию, Питер почувствовал, как у него на глаза набегают слезы.

За родственниками погибших шли друзья. Питер был немало удивлен, увидев среди них знакомое лицо. Сначала он не мог припомнить, кто это, но затем понял, что перед ним Сол Натчез, пожилой официант, обслуживающий номера, которого отстранили от работы после инцидента с четой Кройдонов в понедельник вечером. Во вторник утром Питер велел разыскать Натчеза и передать распоряжение Уоррена Трента, чтобы он до конца недели не появлялся в отеле, а жалованье ему будут платить. В эту минуту Натчез взглянул в сторону, где стояли Питер и Марша, но и виду не подал, что признал управляющего. Тем временем гробовщики уже прошли в глубь кладбища и исчезли из виду. Питер с Маршей подождали, пока вслед за ними прошли все родные и любопытные.