Тайны Энраилл - Ольга Савченя

— Железными? — переспросил Кейел, глянув на меня.

— Он считал их железными, но знаешь, я точно зеркала видела. Чистые, ни пылинки на них. И эти зеркала отражали один и тот же кусок пейзажа.

— В то время многое могло называться иначе. — И задумчиво добавил: — Вход в пещеру должен быть с запада.

— Надо узнать, что это за кристаллы.

— Я знаю. — Отмахнулся кривясь. — В Фадрагосе не так много мест, где они растут, но лишь одно из них считается оскверненным.

— Там, где умирает Солнце?

— Не знаю, умирает ли оно там. Это нам предстоит проверить. А проклятым его считают из-за чудовища, обитающего в тех местах. Ходит слух, что никто не выжил после встречи с ним.

Банально… Я многозначительно хмыкнула и недовольно протянула:

— Но кто-то же этот слух распустил — значит, выжил.

Кейел усмехнулся.

— Надеюсь, тебе не надо подсказывать, кто этот неизвестный. А с ис’сиарой Ил что произошло?

Я сглотнула и принялась рассказывать. Все, без исключения. Как бы мысль о Вольных ни могла оскорбить Кейела, лучше предупредить его обо всем.

* * *

В штабе я была впервые. Из фильмов привыкла ассоциировать такое название с офисами полиции или ФБР, а тут все оказалось совершенно другим. В просторном зале миниатюрного замка нас встретила доброжелательная соггорша, услышав, кто мы и к кому пришли, подозвала к нам стражу и ушла. Вскоре вернулась, а затем провела по сплетениям тесных коридоров и лестниц. Свет проникал внутрь через узкие окна, расположенные высоко, почти под потолком. Обстановка была строгой, в темных тонах; на весь первый этаж встретилась только одна скамья. Что происходило за закрытыми дверями многих кабинетов, которые мы миновали, оставалось только догадываться. На третьем этаже коридоры стали просторнее, окна — шире, атмосфера — уютнее.

Соггорша остановилась, постучалась в дверь и, не дожидаясь разрешения войти, отворила ее перед нами.

— Вас ждут, — учтиво произнесла и отступила.

На скорую встречу с городским защитником я не рассчитывала, но увидев его радушную улыбку, не растерялась. Зря он не пустил меня сразу к Ив, как мы с Кейелом и просили у соггорши. Чувства Ил за умирающих сородичей все еще горели в груди. Выжигали терпение и снисхождение к врагам дотла. Мое сердце болело, как если бы эльфам до сих пор грозило вымирание. Или эльфиорам? Не важно! Важно, что балкоры, судя по мыслям Ил, устроили настоящий геноцид, заставляя ее сердце болеть. И я все еще злилась, разделяя эту боль. Вот и выплесну на бледного доходягу!

Вольный помог мне снять куртку. Десиен с кресла не поднялся. Не снимая локти с подлокотников, развел руками и громко произнес:

— Такой ранний визит! Но я всегда вам рад!

Пока Кейел вежливо отвечал на приветствия, я прошлась по тесному кабинету, осмотрелась. Книжные шкафы стояли у обеих стен, но бумаг мало. На севере, как я поняла, с афитакской древесиной проблема, а может, с ее переработкой. Зато тут хватало свитков из кожи. Лежали они в определенном порядке — по несколько штук на небольшой отсек, а над ними приклеены еще клочки кожи с символами. Видимо, на северном языке. Тумбочка отыскалась неподалеку от двери, а на ней кувшин и стакан. По противоположной стороне простенькая вешалка для верхней одежды прибита на стене. По центру стол, обитый темно-серым сукном, а на нем, можно сказать, идеальная чистота: закрытая чернильница на углу, три заточенных пера лежат в рядок, четыре книги в стопке, выровненные по корешку, и свиток, над которым работал Десиен до нашего прихода. За креслом городского защитника единственное окно; темные шторы прикрыты, пропуская совсем немного света.

Десиен заметил мой интерес и объяснил:

— Стараюсь долго не сидеть под прямыми солнечными лучами, потом ожоги зудят. Слабые, конечно, но зачем страдать? Солнце не любит нас.

Я посмотрела на него, и явно злость мне скрыть не удалось. Он глянул на Кейела, присевшего на тумбочку и, переплетя пальцы, осторожно спросил:

— Я опять кого-то обидел?

Кейел поджал губы и покачал головой, оставляя нас Десиеном выяснять отношения между собой. Возможно, после разговора тет-а-тет в доме у наставника, я предвзято относилась к балкору, но утихомирить отвращение к нему не могла.

— Асфирель, как твоя магия? — Он повращал указательным пальцем у виска, намекая на рассудок. Глянул на стол, а после неспешно стал прятать вещи в выдвижной ящик стола, медленно проговаривая: — Должен тебя предупредить, что читать воспоминания городского защитника нельзя без разрешения правителей. Конечно, такого правила ни в каком уставе нет, но нет его лишь потому, что магов в принципе давно вычеркнули из жизни Фадрагоса.

Показалось, или прозвучал намек? Кейел скрестил руки на груди, не сводя внимательного взора с друга, будто тоже его в чем-то подозревал.

— С ума я пока не схожу, но всего за одну ночь удалось выяснить много любопытного. — Я приблизилась к столу, с досадой отмечая, что стульев нет. — Хотела узнать у Ив, что балкоры делали с эльфами во время войны Предков, но нас привели к вам. Так, может, вы мне ответите?

Пряча даже чернильницу, он помедлил. Затем со стуком задвинул ящик и, резко подняв голову, требовательно уставился на меня. Кажется, балкоров давний конфликт цепляет так же сильно, как и эльфов.

— Мы с эльфами? — вопрос прозвучал ошалело.

Быть может, он не знает достаточно хорошо о своих предках.

— Вы. — Сцепив руки за спиной, добавила: — Или с эльфиорами. Что такого ваши предки делали с целой расой, что теперь даже их отпрыскам требуется эльфийское прощение?

Десиен побледнел. Нет, наверное, все же показалось. Куда ему еще бледнеть-то? Покраснел пятнами, пальцем отводя от горла воротник черной рубашки. Заморгал чаще, словно пытался избавиться от неприкрытой злости в них. Второй рукой вцепился в подлокотник так крепко, будто боялся на меня наброситься. Погладил белые волосы, освобождая от них лоб. Бросив мимолетный взгляд на Кейела, выдавил из себя улыбку и обратился ко мне:

— Не знаю, о чем ты говоришь.

Как многое ему можно рассказать?

Не успев принять решение, услышала за спиной тихий голос с успокаивающей хрипотцой:

— Аня видела воспоминания Ил…

— Эльфиорки, — понимающе кивнул Десиен. Немного расслабился, опуская напряженные плечи; на меня больше не смотрел.

— Она считала, что их раса на грани вымирания, и они с Акленом принесли себя в жертву, чтобы спасти собратьев.

Десиен поморщился, откинулся на спинку кресла и, застучав пальцем по подлокотнику, поделился:

— Только совсем недавно с тобой обсуждали эту парочку и тайну о драконах. Может, в голове у них проблемы были, а не с расой.

Я задышала глубже, стараясь не вспоминать переживания вестницы. Его слова будто меня оскорбляли. Надо учиться абстрагироваться.