Обрученные Венецией - Мадлен Эссе

В его глазах горело непритворное восхищение, которым он готов был осыпать ее, словно цветами из самого Рая. Каролина лишь смущенно улыбалась, чувствуя, как щеки загорелись жгучим румянцем.

– Все-таки я оказался прав насчет непогоды, Каролина. И нужно отметить дальновидность вашей кормилицы, неспроста притащившей вам упелянд.

– Да, Адриано, шторм неизбежен.

– Какой я глупец! – отчаянно воскликнул Адриано и с усердием нажал на весла. – Занимаюсь пустословием в тот момент, когда вас надобно сию минуту доставить на берег.

– Пустословием? – возмутилась Каролина.

Он с оправданием загримасничал.

– Я говорил сущую правду, но выбрал не самое подходящее для этого время.

С очередным порывом сильного ветра по реке прошли мелкие волны, а лодку Адриано и Каролины слегка качнуло. Она видела напряжение, которое вновь поразило сенатора.

– Адриано, не волнуйтесь, до берега осталось совсем немного, – спокойно произнесла она. – А на всякий случай, плавать я умею.

– Если вы захвораете, – выдохнул он, – я себе этого долго не смогу простить.

В этот самый момент на ее лицо упала большая дождевая капля и скатилась по щеке, словно слеза. Каролина смахнула ее, но вслед за ней посыпались еще и еще… Единственное, что ее согревало – это тепло от вина, которое отнюдь не казалось ей легким.

Адриано нажал на весла. Его беспокоило только то, что Каролина может продрогнуть под начинающимся ливнем. Покрывающа я его тело тонкая рубаха явно ничем не помогла бы даме. Небо буквально на глазах затянуло тучами и, казалось, ночь наступила гораздо ранее, чем ей предназначалось. Совсем недавно солнце находилось над горизонтом, готовясь опуститься в закат. Теперь же вокруг сгущалась кромешная тьма.

– Здесь поблизости должен быть собор, – произнес Адриано, оглядываясь по сторонам. – Мы могли бы переждать непогоду там. Возвращаться на виллу будет бездумно, поскольку мы продрогнем, пока доберемся.

Порывистый ветер трепал слегка намокшую рубаху на Адриано, выставляя напоказ загорелый торс. Взгляд Каролины невольно скользнул по его груди, где в напряжении играли его мышцы. Потоки ливня стекали по его телу, собираясь у изогнутого пояса в маленькую лужицу. И, несмотря на трагичность их ситуации, ничего не беспокоило ее в это мгновенье так, как его манящий к себе чувственностью образ.

Тем не менее, невзирая на усиленные старанья Адриано приблизиться к берегу как можно скорее, ливень настиг их на полпути, когда к суше оставалась всего пара десятков сухопутных шагов.

Вид озябшей Каролины приводил сенатора в негодование на самого себя: как можно было допустить такую оплошность и заставить мокнуть под холодным дождем это прелестное создание? Но, казалось, что ей приносило это все неимоверную усладу: подняв лицо к небу, она словно наслаждалась потоками прохладного ливня, изредка смахивая руками потоки с намокающих щек. Дождевые капли, спадающие с длинных локонов синьорины, тут же разбивались вдребезги и стремительно рассыпались по линиям ее прекрасной фигуры, все четче виднеющимся под намокшей тканью. Не желая углубляться в эротичность этой картины, Адриано тряхнул головой, и с его волос в разные стороны посыпались дождинки. Он еще более усердно прилег на весла.

Едва их лодка коснулась берега и чиркнула дном по илистому дну, Адриано набросил петлю вокруг пня некогда растущего здесь дерева, притягивая ее к берегу.

– Собор в нескольких шагах от реки! – ему хотелось перекричать шум проливного дождя, но грохочущее небо прервало его сильный бас. – Мы сейчас укроемся в его стенах и переждем дождь там.

Уже с берега он подал ей руку, чтобы помочь ступить на землю. Каролина не догадалась снять туфли и, только успев коснуться земли, ее нога скользнула по грязи, и она наверняка упала бы, если бы крепкие руки Адриано не подхватили ее тонкий стан. Сгущающийся сумрак не позволял им насладиться проникновением взглядов друг друга, и они оба замерли, невольно оказавшись в долгожданных объятиях, как будто намеренно оттягивая то мгновенье, когда они смогут спрятаться в укрытие от настигшего дождя.

Он видел, как она улыбалась, и его изумляло это веселье, – уж в слишком напряженной ситуации оказались они оба. Но эта улыбка все же сумела расслабить его, позволило отметить и уместность сложившихся обстоятельств. И Адриано с воодушевлением наслаждался теплом этого сокровища, которое сейчас изливалось из его объятий невероятным светом.

Проливной дождь и грохочущее небо лишь распаляли те чувства, которые воспламеняли их влюбленные души. По лицу Адриано скатывались капли, и Каролина несмело протянула руку, чтобы вытереть их. Зачем она это сделала, ведь дождь все равно не прекращается? Наверное, она просто хотела прикоснуться к нему…

Адриано больше не мог томиться в ожидании и осторожно, словно боясь отпора с ее стороны, приблизился к ее устам… Каролина в растерянности замерла, не осмеливаясь даже пошевелиться. Его нежные поглаживания губами перешли в страстный неустанный поцелуй, и она полностью отдалась ему, вверяя себя во власть грохочущих в сердце чувств.

Наслаждаясь неведомыми ей прежде ощущениями, разносившимися горящей лавиной по ее по венам, временами обжигая изнутри ноющим желанием, синьорина внезапно ощутила, как подкосились ноги. Но руки Адриано, словно предугадали этот момент и удержали свое сокровище, с нетерпеливым рвением прижав ее стройный стан к телу. Оказавшись в неимоверной близости с ним, Каролина ощутила исходящий от него жар, словно от самого солнца. «Бог мой, я ведь люблю его», – пронеслось в ее отчаянных мыслях, и она не заметила, как забыла о своем смущении из-за неумения целоваться с мужчиной и отдалась его поцелуям, всем сердцем отвечая на его страсть. Дождь отчасти стих, словно готовясь с очередным потоком усилить свой напор, но влюбленные не желали замечать этого, предаваясь неистовым ласкам.

Тяжело дыша и не желая отпускать Каролину из своих объятий, Адриано едва оторвался от ее медовых губ. Он терялся в словах о том, как объяснить ей свою самовольность и смотрел в ее светящиеся глазки, едва сдерживая в себе радостный крик. Все, что видел он перед собой, – это ее лицо, а за ним – превратившиеся в руины былые предрассудки и преграды на пути к их любви. Даже Венеция в его видениях пала к ногам синьорины Диакометти…

– Я молю о прощении за свою дерзость… Но ты ослепила мое сердце… – промолвил он, но она нетерпеливо перебила.

– …Сиянием, которое исходит от ангелов? – в ее голосе чувствовалась улыбка, исходящая из самых затаенных уголков ее души.

Он завороженно пронзал ее взглядом, не сумев объяснить себе ее проницательность. Каролина тихонько рассмеялась.

– Да, – кивнул он, – именно этим сиянием, которое не дает мне покоя…

– …С того самого момента, как мы встретились на маскараде в Милане… – продолжила она.

– Нет, – усмехнулся он. – С того момента, как мы столкнулись возле газебо на свадьбе Брандини.

Каролина изумленно приоткрыла ротик, чувствуя на своих устах вкус дождя. Адриано не удержался и вновь прикоснулся к ним, желая непрестанно вкушать их сладость.