Лучик надежды - Миранда Дикинсон

– Теперь я это понимаю. Он просто не мог забыть о своем собственном проступке, жалел о нем и поэтому решил, что все мы похожи на него. Он ошибался. Хотелось бы мне знать, не понял ли это дед тогда, когда попросил Фила передать мне свои дневники. Быть может, только так он мог признаться в этом?

– Не исключено.

– Мне жаль, что я не знала, что происходит у вас с Фредом. Я бы тогда чем-нибудь помогла…

– Ты меня вообще слушаешь? Не твоя ответственность исправлять наши ошибки, Мэтти, не твоя, как и не дедушки Джо. Ты очень помогла мне вернуть мою жизнь, снова поверить в себя.

Усталая и обескураженная тем, как все обернулось, Мэтти подошла к окну и опустилась в роскошно обитое кресло.

– Чем я тебе помогла?

– Ты позволила мне работать в «Белл Бибопе». Ты открыла дверь своего дома, приютила меня и детей. Ты позволила мне разделить с тобой путешествие, в которое отправилась. Каждый вечер в течение этих десяти дней, когда мы болтали по телефону, я замечала, какие перемены в тебе происходят. Ты начала понимать, что нужно именно тебе. Ты дала мне возможность осознать, чем бы хотелось заняться мне. Мэтти Белл! Ты изменила не только свою жизнь, ты изменила обе наши жизни.

– Ух ты! Я не знаю, что и сказать, Джоанна.

– И не надо ничего говорить. Ты просто невероятна, младшая сестренка. Ну, что потом у тебя было с Гилом, когда я и Джек уехали?

Мэтти зажмурилась.

– Ничего. Что бы там ни произошло в дороге, думаю, это было всего лишь случайностью. Сегодня, признаюсь, он поставил меня в тупик. Честно говоря, я надеялась, что, увидев Рэни и ансамбль снова поющими, он сможет вернуться к тому, что было у него на душе, когда мы ездили вместе. Я не собираюсь гнаться за этим. Знаешь, я хочу вернуться домой, к своей жизни. Я хочу сделать с ней то, что мне хочется. Очень хорошо жить, когда не надо ни у кого ни о чем просить, жить самостоятельно. Этому я научилась у дедушки Джо. Думаю, как ни парадоксально, именно его мне следует за это благодарить.

– Нет, это все ты, Мэт, только ты. Не чувствуй себя виноватой за свой выбор. Ты вправе была выбрать Ашера, вправе – совершить ошибку. Впрочем, ошибка вышла только из-за того, что Ашер напортачил. Не стоит винить себя в этом. Послушай! Если Гил не сможет разглядеть, какая ты замечательная, храбрая женщина, выбрось его из головы. Я говорю то, что думаю.

Мэтти рассмеялась. Подобная резковатая прямота не была свойственна ее сестре. От напряжения и стресса этой ночи почти не осталось и следа.

– Я позвоню тебе завтра вечером. Хорошо? И обещай мне, Джей-Джей, если тебе понадобится моя помощь, обращайся. Я не хочу, чтобы у нас с тобой были друг от друга какие-то секреты.

– Договорились. А теперь поспи немного в своем ужасно дорогом номере… Еще закажи себе шампанского в постель. На твоем месте я бы обязательно заказала. Сегодня ночью пришло время отпраздновать все то, чего ты достигла. Я люблю тебя, младшая сестренка.

– Я тоже тебя люблю. Спокойной ночи.

Оставшись наедине с собой в роскошном номере, Мэтти принялась размышлять над тем, что узнала. Она думала об ошибке Джо Белла и тех изменениях, которые произошли из-за нее, о тайной душевной боли Джоанны и ссоре, лишивших ее последних драгоценных недель, проведенных вместе с дедушкой. Не все получилось наилучшим образом, кое-что удалось, кое-что нет, но, несмотря на определенные неудачи, Мэтти испытывала заслуженную гордость. Никто не сможет отобрать у нее это. Подобно Рэни, застолбившей сегодня вечером свое место в ансамбле, который она когда-то покинула, Мэтти чувствовала, что наконец примирилась со своим прошлым.

Дедушка Джо, как и она, совершал ошибки, которые не мог исправить. Он продолжал ошибаться до конца своих дней – Мэтти в этом ничуть не сомневалась. Что бы человек ни говорил, что бы ни делал, – это жизнь. Она состоит из постоянной круговерти триумфов и поражений, уникальных возможностей и падений. Разница между жизнью, прожитой в сожалениях, и жизнью, которая дарует крылья, чтобы воспарить, заключается в том, позволяешь ли ты прошлому довлеть над твоим будущим. Мэтти хотелось летать. Для нее случившееся было грандиозным достижением.

«Что будет, то будет (Que SerÀ, SerÀ)»

На следующее утро, после невообразимо роскошного завтрака, Рэни и Мэтти стояли в шикарном фойе отеля «Ритц». Рядом с ними стоял их уложенный багаж.

– Ну вот, – грустно улыбнулась Рэни, – конец невероятного путешествия.

– Похоже на то, – обнимая ее, сказала Мэтти. – Спасибо. Насыщенное приключение.

– Извините, вы миссис Сильвер?

В их сторону направлялся портье в ливрее. Рэни развернулась, словно именитая дама королевства.

– Да.

– Ваша машина на месте, мадам. Могу я отнести ваш багаж?

– Да, Майкл, – ответила она, подмигнув Мэтти.

Мэтти пришлось подавить улыбку, когда портье с торжественным видом понес наружу ее старую, потрепанную жизнью спортивную сумку.

– Бедолага.

– Интересно, как дорого обойдется уломать его отвезти нас домой? – улыбнулась Рэни, слишком сосредоточившись на удаляющейся мужской фигуре. – Я постоянно таскаю из отелей разные вещицы, но подозреваю, что в моем коттедже все же достаточно места для портье.

Выйдя из отеля, они очутились на промозглом ветру Пикадилли. Рядом мерцал «Астон Мартин» с затемненными окнами и кожаными сиденьями. Шофер в аккуратном костюме стоял и улыбался у распахнутой задней двери.

– Что это? – спросила Мэтти, не веря собственным глазам.

– Это машина, Мэтти, – ответила Рэни, проказливо сверкнув глазками. – Ты же видела машину до этого?

– Очень смешно. Это за нами? Серьезно?

– Если кто и заслуживает, чтобы вернуться домой стильно, так это ты, Мэтти Белл. Мне кажется, с тебя довольно уже сидения за рулем. Марсель отвезет нас домой, так ведь, дорогой?

Шофер кивнул.

– Видишь, как мило? Можешь забыть о своем старом фургоне, в котором гуляют сквозняки. Мы отправляемся в путь!

Обратная дорога была похожа на парение в воздухе. Подвески «Астон Мартина» сглаживали каждую колдобину, на которой подскочил бы Ржавчик. Мысли Мэтти были в миллионе разных мест и нигде. Десять дней побед, мытарств и беспокойства, объединившись, заставляли ее чувствовать себя так, словно она пережила астральное путешествие, самое длительное из возможных. Мэтти не знала, как сильно это ее изменило. Когда она через несколько часов вернется к своей повседневной жизни, будет ли она чувствовать себя так же на своем прежнем месте? Что ни говори, а она сильно изменилась. Сейчас было важнее понять, куда двигаться. Что она хочет от жизни? Мэтти точно не знала, разве что ее охватила жгучая решимость впредь только самой принимать решения, касающиеся ее жизни. Ей следовало налаживать отношения, начиная с собственной матери, строить планы, найти дом, который подойдет ей больше, чем тот, в котором она сейчас живет.