Ад идёт с нами - Александр Гедеон

— Похоже, Лёха, у тебя появился конкурент, — хохотнула Ракша, оценив обалдевшее лицо Грэма.

К её удивлению, Нэйв проигнорировал подначку, продолжая пялиться на снимок.

— Блядь, — наконец выдал капитан. — Блядь!

— Да они тут все такие, — напомнила Ракша.

— Нет, — покачал головой Грэм. — Эта особенная…

Игнорируя удивлённый взгляд Дёминой, он спросил у дорсайца:

— Где вы её видели, капрал?

Сомнений быть не могло — с мотоцикла призывно улыбалась Лорэй. Перекрашенная под местную, с изменённым цветом волос, но сомнений у Грэма не было.

— На пост нам заказ доставляла, — недоумённо отозвался капрал.

— Твою жеж мать! — выругался Нэйв.

Не обращая внимания на удивлённые взгляды капрала и Ракши, контрразведчик схватил служебный комм и подключился к системе видеонаблюдения.

Ещё в первый день пребывания в Зеларе Нэйв внёс Лорэй в базу данных разыскиваемых лиц. Просто из благоприобретённой паранойи. Но по какой-то причине ни одна из камер, ни один дрон не среагировали. Грэм открыл файл Лорэй и разразился матерной тирадой, в которой смешались слова всех языков Союза и подхваченные у Рама с Ракшей китежские.

— … урою этих сучек! — завершил капитан пламенный спич, любуясь снимком полуобнажённой кинодивы.

Вот и ответ на вопрос, почему Лорэй так спокойно разгуливали перед камерами: доминионцы проникли в сеть и заменили снимок, не удаляя файл.

В принципе, Грэм сам виноват: мог бы сразу вспомнить, что в прошлый раз с Лорэй работала хакер. Почему что-то должно поменяться в этот раз? Но, как говорят китежцы, “умная мысля приходит опосля”.

— Хорошо сказал, но понятней не стало, — после паузы заметила Ракша.

— По дороге объясню, — сказал Грэм, вскакивая из-за стола. — Погнали в комендатуру. Будем брать доминионских шпионов.

––—––—––—––—–

Герилья (исп. guerrilla — уменьшительное от guerra — война) — партизанщина.

«И мальчики кровавые в глазах» — крылатая фраза из трагедии А.С. Пушкина (пушкинизм) «Борис Годунов».

Планета Идиллия. Город Зелар, комендатура

— Сёстры Лорэй — Эйнджела и Свитари, — Нэйв продемонстрировал Раму и Ракше голоснимок, сделанный в поместье покойного ныне Томаса Батлера. — Очень милые дамы.

— Это с которыми ты на корпоратов дерьма нарыл? — уточнил Костас.

— Именно. Они достаточно хорошо умеют менять внешний вид подручными средствами, — он продемонстрировал все сохранившиеся снимки с личинами Лорэй.

— Угу, — Рам кивнул. — Чем конкретно они занимаются?

— Сбором информации, — Грэм усмехнулся. — И художественной резьбой по телу.

— Это как? — не понял Костас.

— Это вот так, — Нэйв показал снимок того, что осталось от “мастера Томаса Батлера”. — Их бывший хозяин, эдемский заводчик-работорговец.

— Злопамятные дамы, — без тени осуждения резюмировала Ракша. — Тебя они тоже хотят привести к такому виду?

Она кивнула на голоснимок распотрошённого эдемца.

— Нет, — качнул головой Нэйв. — Собственно, я жив и до меня не добрались сразу именно благодаря им. Обеспечили алиби, сообщили о прослушке и сьёмке доминионцев, предупредили, когда их коллеги решили меня порешить. Если бы Свитари не грохнула своего — я бы сейчас с вами не разговаривал. Это, впрочем, не помешало им вырубить меня и забрать ценный источник информации.

— Какие у них своеобразные представления о верности, — хмыкнула Ракша. — Так на чьей они стороне?

— На своей, — уверенно ответил Нэйв.

— Какие сложные и высокие у вас отношения, — мрачно пошутил Рам. — Это ты из благодарности решил их за решётку упечь?

— Дружба — дружбой, служба — службой, — отшутился китежской пословицей контрразведчик. — На деле — конкретно их я хочу вербануть.

— Тех, кто тебя уже кинул? — уточнила Ракша. — В первый раз вижу сфинкса-оптимиста. Чем они так ценны, кроме умения делать порно-селфи?

— Они — полукровки, — объяснил Грэм. — Наполовину идиллийки: Эйнджела — эмпат, а Свитари — вырабатывает феромоны. И, в отличие от идиллийцев, они очень качественно врут.

— Так вот откуда бесценные знания про “без штанов, оружия и репутации”, — догадалась Дёмниа.

— Именно, — не стал отрицать очевидного Грэм. — Дана, это клад для моей работы. Они через постель любого разговорят, вне зависимости от пола. Достаточно дать им гарантии безопасности…

Хохот Рама заставил “сфинкса” замолчать и удивлённо воззриться на полковника.

— Гарантии безопасности… — полковник всхлипнул. — Боже, какой мне попался оптимист. Ты сначала себе безопасность обеспечь, чтобы потом кому-то её гарантировать.

Нэйв помрачнел. За суетой последних дней капитан как-то успел отвыкнуть от постоянного ощущения опасности, дамокловым мечом висевшей над ним всё это время. И вот пришло время вспомнить.

— Разберёмся, — сухо ответил Грэм. — В общем, сейчас надо брать Лорэй и всю их группу, а через них — вскрывать уже сеть.

— Думаешь, здесь именно сеть? — посерьёзнел Костас.

— Да, — уверенно отозвался Грэм. — Скорее всего, созданная на скорую руку — иначе бы Лорэй тут не оказались.

— Будем брать? — уточнил Рам.

— Пока рано, — не согласился Грэм. — Надо наблюдать за ними. Лорэй явно не одни. Если состав группы такой же, как был на Новом Плимуте, то помимо самих Лорэй и их командира будут боевики и техподдержка. Хакеры, проще говоря. Если поспешим — в лучшем случае возьмём Лорэй и, может, пару боевиков. И получим ноль на выходе: вся крупная рыба ляжет на дно, так, что хрен найдём.

— Допросим пленных, — подсказал Рам.

— Без толку, — отмёл предложение Грэм. — Мелочь такого уровня знает только то, что ей положено. Хоть на лоскуты порви — ничего не узнаешь. Пешки, расходный материал.

— Значит, будешь наблюдать? — Костас взял из ящика сигару.

— Да, — кивнул Нэйв. — Пока просто наблюдать. Не трогать дыру в системе видеонаблюдения — пусть и дальше считают, что мы ничего не заметили. Никаких переговоров на эту тему в эфире — наши каналы могут прослушиваться. Когда соберу достаточно информации — встречусь с сёстрами и поговорю. Без их кураторов.

— Как думаешь — какая у доминионцев задача? — задал главный вопрос Рам.

Грэм налил в стакан сок и смочил пересохшее горло.

— Я думаю, что не одна, — напившись, сказал он. — Сбор информации, определение целей для авиаударов, диверсии, террор.

— Террор? — немного удивился Костас. — Против кого?