Честь Рима - Саймон Скэрроу

наткнулись на другую группу, одетую в одежду наших цветов, когда они охотились за твоими мальчиками. Нам удалось взять одного из них живым и немного поговорить с ним. Сначала я подумал, что он может быть как-то связан с какой-то твоей небольшой аферой, но оказалось, что он был долбанным ветераном из колонии в Камулодунуме, и, скорее всего, его товарищи тоже были ветеранами.

Цинна нахмурился.

— Ветераны? Что они, нахрен, делают здесь, зачем им ввязываться в наши дела?

— Это то, о чем я спрашивал себя. Более того, почему они хотят разжечь конфликт между нами?

Цинна погладил свой подбородок.

— Может быть, какая-то третья сторона хочет, чтобы мы вывели друг друга из игры.

Мальвиний кивнул. — Вполне возможно. Именно это и происходит. Поэтому мы должны отложить наши разногласия в сторону и объединить усилия, чтобы выследить и убить ублюдков, которые затеяли эту ерунду. Я уже сейчас ищу их на улицах. Это лишь вопрос времени, когда я обнаружу, где они прячутся. И когда я найду их, я подумал, что ты захочешь поучаствовать в убийстве. Тогда мы сможем вернуть все на свои места.

— По участвовать в убийстве? — Черты лица Цинны исказились в выражении холодной, жестокой ненависти. — К Харону все это. Я хочу, чтобы эти ублюдки умерли долгой, мучительной смертью, чтобы у них было достаточно времени понять ошибочность своего поступка. А потом я выслежу их женщин и детей и сделаю с ними то же самое.

Мальвиний сделал два шага к своему сопернику и протянул руку.

— Говоришь как настоящий делец. Согласен ли ты заключить со мной мир?

Цинна задумался на мгновение, внимательно изучая своего противника, затем кивнул, когда они сцепили руки. — Мир.

— Отлично. А теперь давай позовем наших людей из их укрытий. Я думаю, им уже надоело торчать там промерзлыми и мокрыми. Они нагуляют аппетит, чтобы заставить кого-то заплатить за их неудобства и потерю товарищей. Честно говоря, если бы я был человеком, которому свойственна жалость, я бы выделил несколько крошек для тех мерзавцев, которые скрываются в своем логове вон там. — Мальвиний жестом указал на противоположный берег реки, где туман рассеялся настолько, что стали видны крыши домов и клубы поднимающегося дыма, обозначавшие раскинувшийся Лондиниум.

Цинна фыркнул и сплюнул на землю.

— Они сдохнут как крысы. Все до единого.

*******

Был уже поздний вечер, когда Аполлоний вернулся с разведки улиц. Катон понял, что он принес тревожные вести, как только увидел озабоченное выражение на лице шпиона.

— Что случилось?

— Говорят, что Мальвиний и Цинна объявили перемирие.

— Дерьмо…, - прорычал Макрон.

— Они, должно быть, раскрыли нашу хитрость, — сказал Катон.

Аполлоний кивнул.

— За наши головы назначена цена, и все ничтожества и уличные бродяги ищут нас. Я поймал одного недалеко отсюда и выпытал у него правду, после чего дал ему скрыться и отправился в путь.

Катон коротко пожевал губу.

— У нас мало времени. Если мы хотим довести дело до конца, нам придется нанести удар по ним завтра первым делом. Или это, или бежать из Лондиниума, пока нас не поймали. Если мы уйдем сегодня, есть шанс, что мы сможем вернуться в колонию. Безопасность в количестве. Я сомневаюсь, что даже у Мальвиния хватит смелости или людей, чтобы преследовать нас, когда мы будем окружены ветеранами.

Макрон наморщил лоб.

— Ты же не думаешь сдаться этим ублюдкам?

— Исключено. Мы начали эту войну. Я не из тех, кто будет избегать эту драку. Я думаю о Рамирии и его людях. Это не их борьба. Они добровольцы, Макрон. У большинства есть семьи, которые ждут их в Камулодунуме. Мы обязаны дать им выбор, раз уж шансы склонились против нас.

Макрон медленно кивнул и посмотрел на Рамирия.

— Парень прав. До сих пор вы были с нами и сдержали данные вами клятвы, но было бы нечестно просить тебя о большем, если ты и твои парни не хотят того.

Выражение лица Рамирия потемнело.

— Как сказал префект, мы вызвались добровольно. Мы обязаны тебе жизнью, Макрон. Есть одна вещь, которую знают все солдаты. Мы присматриваем друг за другом. Мы прикрываем друг друга, и это значит, что мы не собираемся бежать из этого сражения, поджав хвост. Мы останемся, пока все не закончится, так или иначе. И это окончательно.

Катон не смог удержаться от легкой улыбки по поводу колючей гордости легионов. Он почти не сомневался в решении Рамирия, но совесть не позволила бы ему решить самостоятельно за него и его товарищей.

— Спасибо, брат. — Он кивнул. — Я пошлю иценам сообщение, чтобы они присоединились к нам здесь до рассвета, и мы нападем с первыми лучами солнца.

— На кого нападем? — спросил Аполлоний. — Мальвиния или Цинну? Мы не можем напасть на них обоих одновременно.

— Мы нападем на Мальвиния, — сказал Катон. — У меня есть план, чтобы кто-то еще разобрался с Цинной.

*******

— Это безумие, — протестовал Рамирий позже тем же вечером, когда Катон объяснил ему свой план. Они сидели вокруг складской жаровни вместе с Макроном и Аполлонием. — Ты привел нас сюда, чтобы бороться с преступными группировками, которыми кишит Лондиниум. Теперь ты хочешь, чтобы мы стали одними из них.

— Крайние ситуации требуют крайних мер, — ответил Катон. — Это афоризм, который почти каждый солдат в какой-то момент принимает на веру, брат. Нам нужно, чтобы Дециан приказал своим людям выйти на улицы и сразиться с бандой Цинны, как бы это ни было сделано. Мы уже потеряли несколько хороших людей, сражаясь за дело. Я не хочу, чтобы их смерть была напрасной. Как и те из нас, кто падет в последней битве с Мальвинием и Цинной утром.

— Да, но кража казны наместника?

— Мы не будем брать все. Достаточно, чтобы спровоцировать Дециана на действия. Мы сделаем так, чтобы это выглядело как работа банды Цинны, так же, как мы сделали, когда сожгли терму.

— И как же нам попасть в сокровищницу? — потребовал ответа Рамирий. — Она находится прямо под зданием штаба, и все время охраняется. Как только мы попытаемся что-то сделать, охрана поднимет тревогу, и на нас обрушится весь гарнизон. Это безумие!

— Нет, если мы все сделаем правильно. Гарнизон — это проблема, поэтому мы должны убедиться, что их внимание будет сосредоточено в другом месте, когда мы пойдем за сокровищами.

— Как ты собираешься это сделать? — спросил Макрон.

— Пожар в терме привлек внимание Мальвиния. Нет причин полагать, что другой пожар не сделает то же самое с Децианом. — Катон достал свой кинжал и нацарапал грубую схему на каменной плите на полу склада. —