Судьба начертанная кровью - Даниэлль Л. Дженсен

беспокойно зашевелились, затем бросили оружие и упали на колени.

Я смотрела на них, мои руки тряслись, магия на щите пульсировала. Гнут был моим. Всех этих воинов я хотела убить, а Бьорн отнял у меня эту возможность.

Развернувшись, я направилась к нему.

― Почему ты украл у меня месть?

Он с отвращением фыркнул.

― Ты имеешь в виду их месть?

Небрежным движением руки он схватил меня за плечи и развернул, чтобы я увидела, как воины Снорри выталкивают из-за укрытия пару лучников.

― Гнут заманивал тебя, Фрейя. Еще несколько шагов ― и в тебя вонзились бы стрелы, а Гнут умер бы с боевой славой, уложив перед этим тебя в могилу.

Он повернул меня обратно, наклонив так, что мы оказались нос к носу.

― Но, может, ты этого и хотела?

― Отвали! ― Я сильно толкнула его, но с таким же успехом можно было толкнуть каменную стену.

― Почему? ― потребовал Бьорн. ― Чтобы я не оказался достаточно близко, чтобы спасти тебя в следующий раз, когда ты попытаешься покончить с собой?

― Замолчите! ― прорычал Снорри, но я его проигнорировала.

― Гнут заслужил смерть, ― крикнула я. ― Все это произошло потому, что он отказался подчиниться. Бодил мертва, потому что…

― Потому что она добровольно пошла в бой, а в бою люди умирают. Она знала о риске не хуже других, Фрейя. И уж точно знала о нем лучше, чем ты.

Я вздрогнула и отступила от него, моя ярость сдалась под натиском более сильных эмоций. Я решила сражаться сегодня, зная, что слаба. Я споткнулась. Я уронила свой щит. Я оставила Бодил беззащитной.

Я убила ее.

Щит выскользнул у меня из рук, магия погасла, когда он упал на землю. Бодил погибла по моей вине.

― Бодил была воином. ― Голос Бьорна был тихим, словно его гнев погас вместе с моим. ― Она умерла с оружием в руках и теперь будет в Вальхалле.

Вот только это было не так.

У меня перехватило дыхание, в груди всколыхнулась боль, когда я вспомнила, что Бодил бросила свой меч, чтобы поймать меня. А я не задержалась, чтобы вложить его ей в руку перед бегством. Я оставила ее умирать без него.

Внезапно я побежала. Я бежала через дымящуюся крепость к воротам, каждый шаг был похож на бег по ножам, но я терпела боль. Ворот совсем не было, обугленное дерево валялось на земле, словно его разбил гигантский кулак. Но я смотрел дальше, на тлеющие останки тарана и разбросанные вокруг него неузнаваемые фигуры.

В нос ударил запах горелой плоти и волос, и я задыхалась, замедляя шаг, пока искала ее среди трупов.

Так много тел.

Их было так много, лица исчезли, и опознать их можно было только по размеру, форме и испачканным сажей доспехам. Ветер порывисто завывал, разметывая клубы дыма по месту побоища, но я успела заметить серебристую вспышку.

По лицу потекли слезы, и я подошла ближе. Длинный локон серебристых волос, спасенный каким-то божьим промыслом от огня, развевался на ветру там, где его зажало под обугленными останками. Опустившись на колени, я схватила волосы и пропустила из сквозь пальцы, когда они попытались вырваться на свободу.

― Прости меня, ― прошептала я. ― Это моя вина.

Глубоко вздохнув, я перевела взгляд с ее черепа на руку, где обожженные до кости пальцы сжимали рукоять меча. Я шумно выдохнула, и мои плечи опустились от облегчения. Она в Вальхалле.

Земля обжигала мне колени, но я не двигалась с места, собирая ее волосы в локон, а затем крепко сжимая его в кулаке, когда услышала его приближение.

― Пришел сказать, что ты меня предупреждал? ― мягко спросила я. ― Если бы я дождалась лекаря, который помог бы мне с ногами, Бодил, возможно, была бы жива.

Выдохнув, Бьорн покачал головой.

― А может, она поскользнулась бы и разбилась насмерть, когда мы отступали в поисках лекаря. Возможно, пришло ее время умереть.

Я впилась ногтями в ладони, желая закричать.

Бьорн присел рядом со мной, его взгляд был прикован к почерневшему клинку Бодил.

― Подобные мысли сведут тебя с ума, Фрейя, ведь невозможно узнать, привел ли твой выбор к определенным последствиям. ― Он помолчал мгновение, а затем добавил: ― Думаю, большинство людей находят утешение в том, что им суждено. Знать, что все уже предначертано для них, потому что… потому что ни одно решение не является по-настоящему твоим, а определено Норнами. Даже боги должны утешаться тем, что их судьбы определены, исход конца дней уже известен. Но по какой-то причине такие, как ты, я и Бодил, способны изменять переплетение наших нитей, а значит, мы должны нести всю тяжесть ответственности за каждый свой выбор.

― Говорят, что кровь бога ― это дар, ― прошептала я. ― Но на самом деле ― это проклятие.

Долгое время Бьорн молчал, а потом сказал:

― Сегодня ты была сама не своя. Ты… ― он прервался, резко тряхнув головой. ― Если ты и дальше будешь идти по этому пути, Рожденная в огне, если позволишь моему отцу управлять тобой, это уничтожит тебя. Ты должна изменить свою судьбу.

― Возможно, ты прав. — Я поднялась на ноги и направилась обратно в крепость. ― Проблема в том, что каждый раз, когда я пытаюсь изменить ход судьбы, все становится только хуже.

Глава 28

― Фрейя?

Мягкий голос донесся до меня через дверь, но вместо ответа я перевернулась в постели и зарылась лицом в меха. Именно это я делала последние несколько дней. Сначала в постель меня привела усталость, но потом это переросло в желание не смотреть в глаза тому, что я сделала.

Вернее, как я это сделала.

― Фрейя? Это Стейнунн. Я надеялась поговорить с тобой.

Уходи, хотелось крикнуть мне. Оставь меня в покое. Потому что меньше всего мне хотелось вспоминать взятие Гриндилла. Смерть Бодил. Мою всепоглощающую ярость.

Молчание затянулось, и я надеялась, что скальд сдалась. Ушла. Затем ее мягкий голос произнес:

― Конунг Снорри приказал мне поговорить с тобой, прежде чем я закончу свою песнь.

Конунг, мать его, Снорри.

Я заскрежетала зубами, понимая, что не имею права злиться, ведь это я позволила ему претендовать на этот титул.

― Фрейя, ― пронзил стены голос Илвы. ― Открой дверь.

Я вздохнула, потому что не было ни малейшего шанса, что игнорирование Илвы заставит ее уйти. Правительница Халсара, а ныне Гриндилла,