Изгнанница. Поединок чести - Рикарда Джордан

Отряд Фламберта, в который входили и Дитмар с Рюдигером — Ханзи неохотно применял свой дар лучника, так как стрелков из лука в Тулузе катастрофически не хватало, — первым выехал из крепости. Рыцари быстро выстроились, как обычно, напротив шеренги вражеских рыцарей. Дитмар сразу же выбил из седла двоих противников и затем стал сражаться мечом. И тут перед ним оказался рыцарь, чье знамя и нашлемник были ему знакомы.

Матьё де Меренге ухмыльнулся под забралом:

— Посмотрите-ка, юный франконец, который не успел принять крест — или же, по крайней мере, сделал вид, что не успел! А теперь он сражается на стороне еретиков и мятежников! Посмотрим, как быстро мы сумеем выбить его из седла!

Словно по сигналу, к ним подъехали еще два рыцаря, чтобы поддержать француза.

— Я сражаюсь против вас, господин Матьё! — прокричал ему Дитмар. — Но пока не против ваших товарищей. Истинному крестоносцу не нужно подкрепление. Разве не Господь направляет ваш меч, господин Матьё?

— Еще и кощунствуете! Следует задуматься, не взять ли вас в плен и не предать ли огню, хоть вы и не альбигоец.

Дитмар, не ответив, поскакал навстречу Матьё де Меренге. Как он и ожидал, двое рыцарей последовали за своим товарищем. Дитмар нанес Матьё удар копьем, однако тот лишь пошатнулся. Благодаря тому, что конь Дитмара резко отскочил в сторону, всадник смог избежать удара. Второго рыцаря ему даже удалось выбить из седла, но третий атаковал его, пока он еще не выпрямился. Дитмар упал, — к счастью, ушибся не сильно. Он сразу вскочил на ноги и оказался перед рыцарем, которого только что выбил из седла. Противник набросился на него с мечом, Дитмар отбивал удары, но тут, к его ужасу, к ним подъехали Матьё и третий рыцарь. Дитмар отчаянно сражался, но у него не было шансов победить двух всадников и одного пешего воина. Если сейчас никто не придет к нему на помощь… Но тут он услышал голос Фламберта:

— Сразитесь со мной, монсеньор де Меренге! Мы с вами еще не свели счеты!

Юный рыцарь приблизился, готовясь нанести удар копьем. Дитмар вздохнул с облегчением, когда Матьё повернулся к Фламберту, да и другой всадник оставил его в покое. А значит, снова двое против одного, и на этот раз их тактика была еще коварнее. Второй рыцарь, который явно был ловчее и опытнее Матьё, напал на Фламберта. Тот умело парировал удар, но копье противника все же ударило его в бок, и он зашатался в седле. Дитмар был очень занят своим соперником, однако слышал звон ударов металла о металл.

Матьё набросился на Фламберта не жалея сил. Он был заметно выше и сильнее брата Женевьевы, который в основном выигрывал свои битвы благодаря ловкости, а не силе. Он уже почти уступил Матьё, а когда второй рыцарь снова атаковал, после нескольких ударов допустил ошибку. Он поднял щит, чтобы отбить удар противника со стороны, и одновременно попытался мечом пронзить его горло. Он попал в цель, рыцарь упал, однако Фламберт при этом раскрылся. Матьё нанес удар мечом под нагрудник — в живот.

В тот же момент Дитмару удалось расправиться с противником. Он увидел, как упал Фламберт, и поспешил к нему. Он снова противостоял Матьё, бившемуся на коне. Но тут Дитмар заметил других рыцарей из Тулузы, сражающихся поблизости. Он отчаянно звал на помощь, и Матьё злорадно расхохотался. Но юному хозяину Лауэнштайна повезло. Среди рыцарей графа Тулузы были Рюдигер и граф Фуа, предводитель этой вылазки и чрезвычайно сильный воин. Оба сразу же поняли, что Дитмар в затруднительном положении, и поспешили к нему. Одним точным ударом копья Рюдигер выбил Матьё из седла, и теперь Дитмар мог сражаться со своим противником на равных. Оба тут же начали атаковать друг друга, в то время как другие рыцари стали вокруг Фламберта. Рыцарь шевелился, оставалась надежда, что его рана была не смертельной.

Дитмар уже был изнеможен, но охватившая его при виде поверженного товарища ярость придала сил. И Матьё упал, причем неудачно. Хоть он и был силен, но в мастерстве Дитмар превосходил его. Наконец рыцарь вонзил меч прямо в сердце Матьё.

— Если сейчас ты действительно попадешь в рай, я засомневаюсь в своей вере! — прорычал он умирающему и поспешил к Фламберту.

Рыцарь еще был жив, но рана оказалась серьезной, и он явно испытывал ужасную боль. Несмотря на это, он постарался улыбнуться, когда Дитмар опустился рядом с ним на колени и снял с него шлем.

— Он… Он уже никогда не оскорбит мою даму.

Дитмар с трудом ответил ему улыбкой.

— Нет. Вы… Вы мужественно сражались за нее, она наградит вас. И она станет вашей женой. Я… Я желаю вам счастья.

Фламберт покачал головой.

— Нет… Нет. И так… так даже лучше. Ее знак не принес мне удачу… — Он застонал. — Если бы я… Если бы я отрекся от своей веры ради нее… это было бы неправильно. Я… Моя душа не будет спасена.

Голова Фламберта склонилась набок. Дитмар нащупал его пульс — сердце все еще билось. Но ранение в живот… Он не думал, что Фламберту удастся выжить. Однако же его душу можно было спасти…

Дитмар в растерянности повернулся к дяде:

— Рюдигер, у альбигойцев ведь есть диакон. Мы можем его привезти сюда? У них тоже есть что-то вроде последнего помазания, не так ли? Он опасается за свою душу…

Граф Фуа и его рыцари держали противника на расстоянии, у Рюдигера было время заняться раненым.

— Ты думаешь, он умирает?

Дитмар кивнул.

— И ему нужен диакон. Что мы можем сделать?

У католиков все было просто. Обычно какой-то принимающий участие в сражении епископ отпускал им все грехи перед битвой.

Рюдигер покачал головой.

— На поле боя нет Совершенных — они не сражаются, — вспоминал он кое-что из своих незначительных познаний о вере альбигойцев, которыми на протяжении многих месяцев делилась с ним Женевьева. — На самом деле и Добрые люди не должны сражаться, поэтому непонятно, как заботиться о душе воина.

— Но ведь как-то это происходит, разве нет? Нам нужно доставить Фламберта в город.

Рюдигер кивнул.

— Если нам это удастся и он придет в себя, то сможет на смертном одре принять крещение. Тогда он станет Совершенным и с очищенной душой покинет этот мир.

Дитмар вздохнул:

— Надо попытаться. Пожалуйста, поймай моего коня, а я сниму с него доспехи.

— Ты хочешь взять его на лошадь? — спросил Рюдигер. — В разгар сражения?

— Если вы меня прикроете… Спроси графа, поможет ли он. Прошу тебя. Он… Он… Я мог быть на его месте. — Дитмар опустил глаза.

Рюдигер отъехал и вскоре вернулся, держа за повод Гавейна. Шум сражения вокруг них утих: похоже, войско Монфора отступало, — снова ничего не было решено. Дитмар с горечью подумал о том, что столько людей погибло понапрасну. Но обстановка способствовала осуществлению его задумки. Его конь стоял спокойно, пока Рюдигер укладывал умирающего поперек седла. Фламберт тихонько стонал, не приходя в сознание. Граф Фуа, Рюдигер и еще два рыцаря выстроились вокруг Дитмара для защиты.