Лэя - Виктор Кувшинов

— Лэя! — только выкрикнул Женя, понимая, что не успевает что-либо предпринять до того, как эта блестящая мерзкая торпеда достигнет ее лошадки.

Однако принцесса не была ни растяпой, ни трусихой — с ходу оценив ситуацию, вскинула руку в сторону твари и выстрелила ей в морду молнией. Да так, что к лошадиным копытам долетел уже полужаренный кусок огромной зубастой колбасы. Зверюга, правда, не сдохла, но даже ее маленьких мозгов хватило, чтобы понять, что она, вместо того чтобы пообедать, сама оказалась в роли жаркого. Тварь замерла на мгновение, очевидно перепрограммируя свое поведение в соответствии с изменившейся обстановкой, и рванула почти с той же скоростью в обратную сторону. Подскочивший с мечом Женька даже не смог за ней угнаться.

— И что ты собрался делать этой зубочисткой? — насмешливо спросила Лэя, отойдя от испуга.

Землянин представил, насколько комично смотрится с коротким мечом против такой твари, и смущенно отвернулся от Лэи, глядя на ныряющую в воду зверюгу. Спустя пару секунд он почувствовал, что чьи-то руки взяли его сзади за плечи. Это Лэя спрыгнула с лошадки и, подойдя, мягко развернула расстроенного защитника к себе.

— Обиделся? Ну прости, пожалуйста! Это я за тебя испугалась. А если бы она на тебя пешего бросилась? Я же понимаю, что тут некогда было думать, и ты кинулся меня спасать. — Ее извиняющиеся глаза просяще заглядывали в лицо. — Но и ты пойми: мне ведь лучше будет, если эта тварь меня сожрет, чем с тобой что-нибудь произойдет. Так что обещай, что впредь будешь и о себе думать.

— Хорошо, буду! — Наконец, под натиском Лэиных просьб, Женина обида растаяла, и он, в знак примирения, поцеловал принцессу в мокрые губы.

— Бедняжка, ты же теперь совсем мокрая. — Он рассматривал влажное лицо принцессы, которое стало немного другим, так как намокшая шерстка стала темнее и как бы прозрачнее.

— Не смотри на меня! Я, наверное, как мокрая курица выгляжу, — смущенно улыбалась Лэя.

— Нет, ты прекрасна в любом виде, просто немного другая, и я хочу запомнить тебя такой тоже.

— Лучше скажи, что дальше делать будем?

— А что делать? Двигаемся прежним курсом до вечера, если сможем. Надо отсюда выбираться. Ты как, не сильно устала после стрельбы?

— Нет, на это у меня меньше всего сил уходит. Поехали!

Женя, как мог, просушил тряпкой примитивное, но удобное кожаное седло Лэиной лошадки и усадил обратно свою почти насквозь мокрую принцессу. Потом проделал похожую процедуру со своей лошадью и с чмоканьем плюхнулся мокрым задом на спину не менее мокрого животного. Хорошо, что было относительно тепло — неизвестно, какая погода тут была бы, если бы на континенте стояла снежная зима.

Заметив, что начинает темнеть, Женя стал подыскивать место для стоянки. И вот теперь путники стояли в сумерках посреди насквозь мокрого леса, держа под уздцы лошадок. Те луга, по которым они двигались вдоль реки, годились больше для валяния в мокрой грязи, чем для ночлега. Да и соседство с рекой больше не вызывало оптимизма. Так что землянин очень обрадовался, когда берег стал подниматься и впереди показался холм, поросший каким-никаким лесом. Они свернули перпендикулярно от реки, спешились и стали пробиваться через кустарники на опушке, пока не оказались на свободном месте под кронами каких-то лиственных деревьев. Женю привлекло одно такое дерево, сломанное почти у комля.

Он как раз раздумывал, как им устраиваться под этим ливнем, как Лэя подала волшебную идею:

— Слушай, а давай я сооружу большой полог над лагерем.

— Это мысль! Что бы я без тебя делал?

— Разве не ясно? Мок бы, как рыба.

— Только давай сначала все продумаем. Во-первых, не тяжело это будет для тебя?

— Не думаю. Что-нибудь сложное вроде ботинок «нарисовать» гораздо труднее, простые холмы я могу такие большие навыдумывать — тебе не забраться будет.

— Да, я помню твою лестницу. Это в принципе объяснимо. Чем сложнее объект, тем больше сил на него уходит. В астрале важны не размеры, а затраченная на это информация. Слушай, а сколько твои творения существуют, прежде чем реал растворит их?

— Ты знаешь, я сама не очень понимаю. Ботинки и накидки, которые я с утра придумала, должны были уже раствориться, а они все еще вполне прочные. Может быть, здесь удлиняется срок их жизни?

— Вполне может быть. Ведь реал, наверное, слабеет по мере приближения к капсуле. Все, потом поговорим, а то мокнуть надоело. Давай так: попробуй придумать металлический лист. Ты помнишь что-нибудь из астрала?

— Да, я помню такие очень прочные и легкие серебристые пластины.

— Тогда смотри: представь себе такой железный полог над этой полянкой, на высоте чуть выше наших голов, наклоненный в одну сторону, чтобы туда скатывался дождь. Потом «закрепи» этот лист на деревьях, чтобы он не упал на голову. И еще, постарайся сделать его тонким, чтобы не расходовать лишней энергии. — Женя отвернулся, а Лэя закрыла глаза, представляя себе их ночной шатер.

Звук дождя изменился. Открыв глаза, путешественники увидели серебристый полог, укрывший маленькую полянку и прошивший насквозь несколько окружающих деревьев.

— Да-а! — восхищенно воскликнул Женя. — Деревьям теперь точно конец.

— Не обязательно, может, завтра все рассосется, — возразила юная зодчая и, расхрабрившись, предложила: — А давай я еще слой земли с сухой травой настелю?

— Погоди, давай настели его ближе к этому краю. А ту половину оставь для лошадок — пусть они под навесом настоящей травки пощиплют.

Так и сделали — провели лошадей в дальний угол навеса, и Лэя наколдовала сухую подстилку в стороне, ближе к предполагаемому костру, который Женя решил развести в чуть в стороне от настила, чтобы дым не затягивало прямо под полог.

Вы когда-нибудь разводили костер под проливным дождем? И хорошо, что не занимались этим почти что цирковым ремеслом. Женя принялся за заранее облюбованный пень. Тот, как и выглядел, оказался смолистым. Землянин, еще по старой привычке, обрубил все трухлявые места и добрался до набитого смолой ядра. Пришлось немного попотеть, но скоро у него была целая охапка смолистых щепок. В принципе зажечь их он мог и без помощи Лэи, но как поддерживать костер в условиях постоянно текущей изо всех мест воды, он не знал. Пока он так раздумывал, склонившись над сооруженным очагом, дождь вдруг перестал лить на него сверху. Он удивленно вскинул очи к небу и увидел над собой закрепленный высоко в деревьях небольшой серебристый полог. Оглянувшись, он увидел довольную, но немного усталую Лэю.

— Спасибо, волшебница! Но побереги силы, полежи немножко, пока я со всем разберусь. Не стоит тратить магическую энергию на разжигание костра, если это и так можно сделать. — Женя принялся за дело, чуть не силком уложив волшебницу, — это было не трудно, так как она все-таки перестаралась. К тому же оба и так порядочно измотались за день.

Остальные дела были ему знакомы. Он извел под корень смолистый пень и пристроил сверху пару сырых бревен, чтобы они горели всю ночь. Наконец, пламя поднялось высоко, и он отступился от костра. Теперь в свете огня надо было просушить Лэю и подмокшие вещи, а также заняться лошадьми. Через час они, с ожившей и просохшей принцессой, ужинали и вели беседы. Женя при всех своих порывах имел все-таки совесть и дал девушке просто отдохнуть, а его быструю терапию перекачивания душевной энергии отвергла сама волшебница, сказав, что она не энергетический вампир. Это сравнение заинтересовало землянина. При всем том, что на Сэйларе были почти все аналоги земных домашних животных, что инопланетный турист вполне допускал, исходя из правил рациональности природы, упоминание о вампирах его озадачило. Знакомое слово никак не увязывалось с земными представлениями, и он переспросил: