Уцелевший - Маркус Латтрелл

Отец Шейна был офицером SEAL и понимал, насколько близко я знал его сына. Я держался, как мог.

Потом мы полетели в Нью-Йорк, чтобы увидеться с матерью и невестой Майки, а после этого – в округ Вашингтон, чтобы встретиться с родителями капитана-лейтенанта Эрика Кристенсена, нашего командира роты, ветерана SEAL. Этот офицер в тот день бросил все и сел в вертолет с простыми солдатами, вставил магазин в свой автомат и повторял всем вокруг, что Майки пригодится любое оружие, которое он мог достать. Думаю, что именно с Эриком Майки говорил, когда сделал этот последний телефонный звонок.

Я сказал адмиралу Кристенсену, его отцу, что Эрик всегда будет для меня героем, каким он был для всех, кто погиб на горе вместе с ним. Нашего командира похоронили на территории Военно-морской академии США в Аннаполисе.

Потом мы отправились на Национальное кладбище Арлингтона, чтобы посетить могилу лейтенанта Майка Макгриви-младшего и унтер-офицера первого класса Джефа Лукаса родом из города Корбетт, штат Орегон. Они оба погибли в вертолете и были погребены плечом к плечу в Арлингтоне, так, как погибли в горах Гиндукуша.

Потом мы полетели обратно через всю страну, чтобы навестить огромную семью унтер-офицера Джеймса Саха. Его друзья и родственники пришли на кладбище вместе с нами, чтобы вознести молитвы за одного из самых популярных ребят в нашей роте.

Старшина Дэн Хили погребен на военном кладбище в Пойнт Лома, Сан-Диего, недалеко от Коронадо. Мы все поехали в Северную Калифорнию, чтобы увидеться с его семьей. Потом мы направились в Чико, и я рассказал жене Акса Синди, как яростно он сражался, каким он был героем и что последними его словами были: «Скажи Синди, что я ее люблю».

Дэнни Дитц был родом из Коронадо, там он и был похоронен. Но его семья жила в Вирджинии, рядом с базой в Вирджинии-Бич. Мы съездили туда, чтобы увидеться с его темноволосой красавицей-женой Пэтси. Я постарался как можно подробнее объяснить ей, насколько важную роль он сыграл в нашей команде и как в конце концов он погиб, сражаясь смелее любого человека, когда-либо служившего в Вооруженных силах США.

Но скорбь, которую переживала Пэтси, было тяжело облегчить. Я знаю, она чувствовала, что эта потеря поломала ее жизнь безвозвратно, хоть она и попытается жить дальше. Пэтси тогда сидела в обнимку с двумя большими собаками Дэнни, и прямо перед тем как я ушел, она просто сказала: «Я знаю, что никогда в моей жизни не будет такого человека, как Дэнни».

Поспорить с этим я не могу.

Этот год подходил к концу, мои раны постепенно затягивались, хоть многое и не пришло окончательно в норму. Меня отправили обратно, в Коронадо, открепили от первой роты SDV и направили в распоряжение пятой роты SEAL, где я был назначен ведущим офицером отряда «Альфа». Как во всех отрядах SEAL, в нем существует свой четкий механизм действия. Офицеры несут ответственность, старшина остается за главного с личным составом, а руководит ведущий офицер. Мне даже предоставили стол, а капитан Рико Ленвай почти сразу стал относиться ко мне по-отцовски, так же как и главный старшина Пит Насчек, крутой парень и ветеран почти всех боевых действий.

Но для меня это было нелегко – вернуться в Коронадо, где я не был с тех пор, как семь лет назад проходил курс BUD/S. Я гулял по пляжу, где впервые столкнулся с реальностью жизни «морского котика» и с высокими ожиданиями, и с испытаниями, которые я должен был вынести: холод, зверский холод и боль; способность подчиняться приказам моментально, без вопросов, без злобы и обиды. Это основополагающие положения дисциплины.

Именно здесь я бегал, прыгал, носил тяжести, отжимался, плавал, нырял и боролся за каждый миллиметр своей жизни. Я умудрялся как-то идти вперед, когда остальные падали рядом со мной. Миллионы надежд разбивались здесь, на этом омытом приливом песке. Но только не моя, и у меня возникало забавное чувство, что этот пляж навсегда станет прибежищем призрака молодого, борющегося Маркуса Латтрелла, который пытается догнать и перегнать своих товарищей.

Я прошелся до моей первой казармы и почти выскочил из своих ботинок, когда раздался вой и включилось отделение санитарной обработки. Я немного постоял рядом с плацем, где командиры SEAL когда-то выражали мне свои теплые пожелания после того, как надели мне на грудь значок трезубца. Там я впервые пожал руку адмиралу Джо Магуайру.

Я посмотрел на молчаливый колокол рядом со штабом BUD/S и на то место, где выбывшие оставляли свои каски. Скоро там выстроятся в ряд новые каски, как только начнется курс BUD/S. В последний раз, когда я был здесь, я стоял в строю вместе с безукоризненно выглядящими ребятами, только ставшими «морскими котиками», со многими из которых я впоследствии служил.

Мне казалось, что каждый из них в любой день сделал бы те же самые вещи, которые сделал я в мою последнюю боевую миссию в Гиндукуше. Я ничем от них не отличался. Я был всего лишь тем же самым техасским парнем, который прошел самую великую тренировочную программу на Земле с самыми великими ребятами, которых только можно встретить. Офицеры SEAL, воины, передовая Вооруженных сил США. У меня все еще в горле застревает комок, когда я думаю о том, кем мы на самом деле являемся.

Помню, у меня немного побаливала спина, пока я стоял на плацу, потерявшись в собственных мыслях. Мое запястье тоже болело в ожидании очередной операции. И думаю, я понимал, глубоко внутри, что никогда уже не стану физически тем же человеком, никогда уже не буду таким сильным в бою, как когда-то, потому что не смогу больше ни бегать, ни лазать по скалам. Да и все равно: я никогда и не был олимпийским стандартом!

Но я всегда жил своей мечтой и думаю, меня еще много раз спросят, стоило ли оно того в конце концов. Мой ответ всегда будет тем же самым, который я так часто повторял в свой первый день здесь.

«Определенно, сэр». Я уже прошел через это, у меня есть ужасные и великие воспоминания, и я не променял бы их ни на что в этом мире. Я – офицер SEAL ВМФ США.

Тринадцатого сентября 2005 года Дэнни Дитц и Мэтью Аксельсон были награждены наивысшей почестью, которой Военно-морской флот США и морская пехота могут наградить бойца – военно-морским крестом за боевые заслуги. Меня вызвали в Белый дом для вручения награды 18 июля следующего года.

Со мной были мои братья, Морган и Скотти, родители и близкий друг Эбби. Капитан 5-й роты SEAL Ленвай и главный старшина Пит Насчек также присутствовали на церемонии вместе с лейтенантом Дреклером, помощником адмирала Магуайра.

Облаченный в парадную синюю форму, с медалью – Пурпурным сердцем на груди, рядом со значком трезубца, я зашел в Овальный кабинет. Президент Соединенных Штатов Джордж У. Буш поднялся мне навстречу.

«Для меня честь встретиться с вами, сэр», – сказал я.

И президент одарил меня легкой улыбкой, которую я расценил как знак: мы же оба техасцы, разве нет? И он сказал, немного лукаво: «Это мне приятно с тобой познакомиться, сынок».

Он бросил взгляд на гипсовую повязку на моем левом запястье, и я пояснил: