Великие любовницы - Эльвира Ватала

Безумные больные — совсем расшатался королевский альков, как старое кресло в купеческом доме. И так в нем неуютно монархам спать, словно перенесены они не в роскошную королевскую спальню, а в больничную палату. Одного на лектике в спальню носят, поскольку он парализованный, а сплодить наследника — ну прямо необходимо, династия угасает, как это с Габсбургами случилось. Только-только начала эта династия развиваться, и уже умирает. В тринадцатом веке у нее, у этой династии, нет потомства, хотя — ну прямо парадокс какой-то — один из ее зачинателей, некий Альберхт I, плодил детей двадцать один раз, а его жена Елизавета Тирольская добросовестно старалась все зачатое мужем родить. Но вот в сорок три года Елизавета Тирольская, мать двадцати одного ребенка, — вдова, и среди многочисленных ее детей нет ни одного наследника. Прямо проклятие какое-то тяготеет над этой династией. Ну мыслимо ли такое, чтобы из свыше двух десятков детей не осталось ни одного мальчика, способного стать наследником? Оказывается, да. Из пяти оставшихся в живых сыновей трое бездетные, хотя один и женат два раза. Но не дал господь бог им детей, да и все. Династия Габсбургов висит на волоске. У пятого сына Альберхта — великое несчастье и полный афронт в королевском ложе. Его жена Иоганна фон Пфирт, несмотря на старания супруга, регулярно в определенные часы королевский альков посещающего, в течение пятнадцати лет супружества не только детей не рожала, но даже малейших признаков беременности ни разу не обнаруживала. А это означает для Габсбургов страшное — это означает, что и эта жена бесплодна и австрийскому дому грозит полное вымирание. А тут еще, ко всему прочему, случилось в этом королевском дворе страшное несчастье, с чудесами смешанное.

Конечно, дорогой читатель, мы отнюдь не утверждаем, что насильственные браки, заключенные по политическим соображениям, всегда были несчастливы. Случались, конечно, радостные исключения. Случалось и такое, когда заключенные такие браки оказывались удачными и короли даже и не помышляли своим женам изменять, заводить там себе любовниц-фавориток для любовных утех. Такие короли или вообще любовных утех не имели, или получали их только с собственными женами. Одна-единственная избранница для таких королей — это собственная супруга. И она была вполне для них достаточна. Правда, такие короли, для которых собственная жена — это все, не совсем нормальными считались. Их объявляли или безумными, или святыми. Потому-то и появились в истории разные Генрихи и Людовики «Безумные» и «Благочестивые». Показателен в этом отношении Людовик IX Святой, которого в это почетное звание возвели еще при жизни, что вообще-то является исключительным случаем, ибо канонизация на звание святого всегда происходит после смерти. Но простой народ назвал его праведным еще при жизни, не дожидаясь, пока римский папа причислит его к лику святых.

Он-то, может быть, этот Людовик IX, и святой, но очень уж нудный. Прямо не человек, а ходячий свод правильных законов. Вся его жизнь — это сплошные отречения и бесконечные истязания плоти. Под зеленым, раскидистым деревцем сидит на низенькой скамеечке босой и суд свой справедливый над подданными вершит. Всю свою жизнь посвятил этот король служению богу и народу. В смысле привития ему набожности его матушка Бланка Кастильская явно перестаралась, когда юного наследника, будучи регентшей при нем, религиозными праведными, а вообще-то ортодоксальными догмами пичкала. Так его напичкала христианским духом, что живого места на его теле для светской жизни не оставила.

Когда он молод был, и любовный пыл, согласно человеческой натуре, его одолевал, матушка не позволила ему ни одной любовницы заиметь и такие вот сентенции изрекала: «Если бы король, мой сын, которого я люблю больше всех существ на свете, смертельно заболел и если бы мне сказали, что он выздоровеет, если ляжет в постель с женщиной, не будучи его женой, я предпочла бы скорее, чтобы он умер, чем один раз смертельно согрешил, обижая нашего творца — господа бога»[120].

Женился он по воле матушки, невесту увидел только на свадьбе, к счастью, оказалась это Маргарита Прованская, и, хотя некоторые историки обвиняют ее в склонности к интригам, она нам представляется девушкой умной, добродетельной и, как на тринадцатый век, очень даже образованной.

Но вообще-то, дорогой читатель, христианская религия много путаницы и неопределенности в проблему секса внесла. Вроде мужчинам можно «приятность» в ложе иметь, а нельзя только женщинам. Вообще же религиозные христианские догмы сделали эротику стыдливым и порочным предметом. Особенно для женщин. Когда одну молодую даму спросили, имела ли она физическую связь с супругом, она с возмущением ответила: «Что вы? Не я с ним, а он со мной». Религия в своей «добродетели» дошла до такого парадокса, что объявила святой королеву Пальмиру из Сирии, поскольку она своего супруга-короля принимала в ложе один раз в месяц, после чего ожидала менструации, и если она не появлялась, все — до рождения ребенка и сколько-то месяцев после вход в спальню супруги королю был воспрещен. Нет, мусульманская религия такой лицемерной и ортодоксальной не была. Там черным по белому в Коране сказано: «Сексуальная жизнь человека вытекает из естественной потребности, удовлетворение которой должно давать радость и счастье». Словом, вина там пить не разрешается, а вот сексом заниматься сколько угодно и когда угодно. О, пардон, в религиозный праздник Рамадан секс запрещен. И в эти дни, а длится праздник целый месяц, женщины не стоят в мечети на корточках впереди мужчин, дабы высунутыми попками мужчин не смущать. И без лишней стыдливости там прямо написано: с женщиной обращайся как толчок со ступкой. Ну и толкушка у мусульман всегда хорошо работает: и сама наслаждение получает, и женщину не обижает. А святому королю Людовику IX приходилось все время свою супругу на путь истинный направлять: так ему матушка наказывала. И часто Маргарита, не выдержав этой сексуальной пресной неволи, чуть ли не с кулаками на свою свекровь набрасывалась и такие истерики дикие закатывала, что слуги уши затыкали. В самом деле, это что же получается: с болью рожай и без наслаждения ребенка зачинай? Разве господь бог так распорядился? Хотя благословление свое королевской паре наверняка уделил: Маргарита Прованская одиннадцать детей королю родит. Но совершался за каждым разом любовный акт без искорки наслаждения, ведь это греховно! А Людовик IX скорее палец себе даст отрубить, чем в чем-то наслаждение получит. Никаких наслаждений — стало его девизом и жизненным кредо. Таков был канон, и от супруги он этого неукоснительно требовал. Спальня королевская — исключительно для деторождения, не для любовных утех. Жена надевала длинную рубашку, с отверстием в соответствующем месте, супруг точно такую же, но только не с круглым, а с треугольным отверстием, и греховное тело в таких «саванах», по горло закрытых, видимо не было. Когда мы рассматриваем в исторических музеях эти рубашки, созданные для детоплождения, нам грустно становится, дорогой читатель. Надо же, до чего религия докатилась, прекрасный радостный секс превратила в тяжкую обязанность. И предписания типа аббата Куоньяра отнюдь не новость. А он так писал: «Хорошо бы юных новобрачных, перед соитием, с ног до головы натирать черной ваксой, чтобы кожа их, уподобившись сапожному крему, отравила греховные наслаждения и утехи плоти оказывались препятствием для всяких ласк, поцелуев и нежности, коим обычно предаются влюбленные в постели»[121].