Миг возмездия - Эрик Фрэнк Рассел

кресле, комендант нажал кнопку в стене. — Вот запись беседы с ним, которую мы получили по радио.

Из перфорированной решетки, вмонтированной в стену, послышалось хриплое шипение. Оно стало громче, потом стихло, превращаясь в отдаленный шум. Раздались голоса.

Шомут: Капитан Томас, я получил приказ проверить кое-какие сведения. Вы ничего не потеряете, ответив на мои вопросы, и ничего не выиграете, если откажетесь отвечать. Здесь нет латиан, только я и вы. Можете говорить совершенно свободно. Все, что вы скажете, мы сохраним в полной тайне.

Томас: Ну и ловко же вы это — про латиан! Только меня ваши фокусы не одурачат. Враг всегда остается врагом, независимо от внешности и названия. Идите по своим делам, все равно я вам ничего не скажу.

Шомут, терпеливо: Капитан Томас, я предлагаю вам сначала выслушать и обдумать вопросы, а потом уже решать — отвечать на них или нет.

Томас, недовольно: Ну, ладно. Что там у вас?

Шомут: Правда ли, что ваши союзники латиане — Придурки?

Томас, после долгого молчания: Вы хотите знать всю правду?

Шомут: Вот именно.

Томас, с оттенком злорадства: Терпеть не могу говорить о ком-то плохо за глаза, даже если это презренный латианин, но бывают моменты, когда приходится признать: грех есть грех, грязь есть грязь, а латианин — тот, кто он есть, ясно?

Шомут: Прошу вас ответить на вопрос.

Томас: Латиане — Придурки.

Шомут: И у них есть Сопляки?

Томас: Послушайте, где вы раздобыли такие сведения?

Шомут: Это наша тайна. Будьте любезны отвечать.

Томас, с вызовом: Мало того, что у латиан есть Придурки, их появится еще очень-очень много, пока мы здесь разговариваем.

Шомут, в недоумении: Как нам стало известно, каждым латианином на подсознательном уровне руководит Придурок. Значит, численность Придурков должна быть ограничена. Она не может возрастать, разве что при рождении новых латиан.

Томас, поспешно: Вы меня не так поняли. Вот, что я имел в виду: по мере увеличения потерь латиан количество непристроенных Придурков будет увеличиваться. Ясно, что даже самый распрекрасный Придурок не может руководить трупом, правда же? Поэтому слоняющихся без дела Придурков будет гораздо больше, чем живых латиан.

Шомут: Теперь я вижу, что вы имеете в виду. Это создает серьезную психологическую проблему (пауза). Скажите, капитан Томас, не думаете ли вы, что такое множество одиноких Придурков может подчинить себе каких-нибудь живых существ, кроме латиан?

Томас, голосом настолько зловещим, что хоть орден вручай: Я бы нисколько не удивился.

Шомут: Вы не уверены?

Томас: Нет.

Шомут: А правда, что истинная природа латиан знакома вам только потому, что вам о ней рассказал Юстас?

Томас, удивленно: Что-что?

Шомут: Ваш Юстас. Почему это вас так удивляет?

Томас, придя в себя настолько стремительно, что мог бы заработать к ордену еще и ленту: Мне послышалось, что вы сказали «Юность». Как это глупо с моей стороны. Ну, конечно же, мой Юстас. Вы совершенно правы.

Шомут, понизив голос: Здесь находится более четырехсот пленных землян. Это значит, что по планете свободно разгуливают более четырехсот Юстасов. Правильно?

Томас: Не могу отрицать.

Шомут: Тяжелый латианский крейсер «Ведер» разбился вдребезги при посадке. Латиане приписали аварию ошибке команды. Но это случилось как раз через три дня после того, как сюда доставили землян. Вы считаете, что это просто совпадение?

Томас, обрадованно: Разбирайтесь сами.

Шомут: Вы понимаете, что в данной ситуации ваш отказ от ответа — сам по себе ответ?

Томас: Думайте, что хотите. Я не выдам военной тайны Земли.

Шомут: Ладно, давайте попробуем еще что-нибудь. В нескольких градусах к югу отсюда находится самый крупный топливный склад в этой части галактики. Неделю назад он взлетел на воздух — весь, до последнего кирпичика. Ущерб очень большой. Флот Сообщества парализован надолго.

Томас, с восторгом: УРА!!!

Шомут: Латианские специалисты решили, что искра статического электричества вызвала взрыв бака, в котором была течь, а от него уже стало загораться все остальное. У специалиста всегда наготове какие-нибудь правдоподобные объяснения.

Томас: Ну и что же тут не так?

Шомут: Склад работал больше четырех лет. И все это время не было никаких искр.

Томас: К чему вы клоните?

Шомут, с ударением: Вы сами признали, что в этом районе разгуливают более четырехсот Юстасов, которые могут сделать все, что угодно.

Томас, тоном неподкупного патриота: Я ничего не признавал, и вообще больше вы от меня ничего не услышите.

Шомут: Этот ответ подсказал вам ваш Юстас?

Молчание.

Шомут: Если ваш Юстас здесь, можно ли с вашей помощью его допросить?

Ответа не последовало.

Выключив запись, комендант сказал:

— Вот такие дела. Восемь других офицеров-землян сказали примерно то же самое. Остальные попытались скрыть факты, но, как вы уже слышали, у них ничего не вышло. Сам Зангаста прослушал запись, он всерьез озабочен сложившейся обстановкой.

— Пусть не берет себе в голову, — посоветовал Лиминг.

— Почему?

— Потому что это все подстроено. Мой Юстас подговорил их Юстасов, вот и все.

Лицо коменданта так и вытянулось.

— Когда мы с вами виделись в прошлый раз, вы уверяли, что без помощи Юстасов никакого сговора быть не может… Но теперь уже все равно.

— Я рад, что вы, наконец, разобрались, что к чему.

— Не будем зря терять времени, — нетерпеливо вмешался Паллам. — Все это не имеет никакого значения. Доказательства, которые подтверждают ваши слова, достаточно убедительны — как бы мы к ним не относились.

Получив подсказку, комендант продолжал:

— Я сам провел кое-какое расследование. В течение двух лет у нас бывали мелкие неприятности с ригелианами, но ни одной действительно серьезной. И вот, после того, как вы появились, произошел массовый побег. Вероятно, он был запланирован задолго до вашего появления. Но тем не менее, случился вскоре после него, да еще при обстоятельствах, наводящих на мысль о посторонней помощи. Спрашивается, откуда пришла поддержка?

— Понятия не имею, — многозначительно сказал Лиминг.

— Восемь моих охранников, постоянно оскорбляя вас, вызвали враждебное к себе отношение. Из них четверо лежат в госпитале с тяжелыми ранениями и еще двух отправляют на передовую. Думаю, что рано или поздно двое остальных тоже попадут в беду — это только вопрос времени.

— Эти двое взялись за ум и заслужили прощения. С ними ничего не случится.

— Неужели? — Комендант был явно удивлен.

Но Лиминг продолжал:

— Я не могу дать таких же гарантий тем, кто убил беглецов, их офицеру или начальнику, приказавшему расстрелять беззащитных пленников.

— Мы всегда расстреливаем