Танго для Кали - Олег Северный

— А ведь под Новый год было затмение! — обрадовалась Матрёша. — Лунное! Вечером. Правда, мы не могли видеть его в Москве. Оно разделило Отца и Мать, а мы потом соединились! Да ещё как. — Она засмеялась.

— Точно затмение? — не поверил Чёрный. — Надо же. Всё как в кино.

— Точно-точно. Может, поэтому у нас с тобой всё так получилось?

— Думаю, это тоже сыграло роль. Как дополнительный фактор. Но нам было необходимо начать действовать, если бы мы пропустили ту самую ночь, может быть, сейчас мы бы тут уже не сидели.

— Какие мы молодцы получаемся.

— Да уж. — Чёрный вдруг замолчал, его лицо вытянулось. — Знаешь, что следует изо всех книг?

— Что? — осторожно переспросила Матрёна.

— Похоже, придётся нам умереть.

— Как?! — Девушка выпрямилась и замерла.

— Так в трактатах сказано.

— Нам никто об этом не говорил! — Она смотрела на Антона расширенными глазами, недавняя улыбка застыла на её лице и сейчас искажала его жутенькой гримасой. — Наплевать на трактаты!

— Чтобы стать, необходимо перевоплотиться. Иначе никак.

— Бред! — отчаянно замотала головой Матрёша. — Брюс сам сказал, что у тебя будет долгая жизнь. Может, Калиостро уже перевоплотился.

— Брюс сказал, что с момента контакта мы больше не будем людьми.

— Но это же другое! Антош, я не хочу умирать!

— А придётся.

— Нет, не придётся! Не пугай меня. Смотри лучше дальше, там про треугольник и про любовь. И про равновесие!

«Тройное — цель и высшее выражение любви: двое ищут друг друга, чтобы стать тремя. Принцип гармонии — в единстве, и это придаёт в магии столько силы нечётным числам.

— В природе существуют две силы, производящие равновесие, и три составляют один закон, — прочитал вслух Чёрный. — Абсолютное движение жизни — также постоянный результат двух противоположных, но никогда взаимно не уничтожающихся стремлений».

Матрёша возилась на кухне, а Антон пошёл на ежедневное свидание с книгой. Как-то получилось, что он завёл себе своеобразный ритуал — перед работой клал перед собой «DE МАGIA LIBER», открывал её наудачу и какое-то время всматривался в неровный строй латинских букв — печатный шрифт то и дело перебивался курсивом. Буквы складывались в слова, затем в предложения. Чёрный пробегал по ним глазами снова и снова, вспоминая ощущение, как он читал это в самый первый раз. Иногда всплывали чувства, эмоции, порой он начинал видеть совсем другой стол, другое помещение, пламя свечей. Он понимал, что книга с каждым разом всё теснее соединяет его с Калиостро, и верил, что однажды она подарит ему разгадку.

Он уже в десятый раз пробежал глазами тот же самый абзац, теперь он даже не проговаривал итальянские слова про себя, выучил их наизусть, взгляд просто скользил. Внезапно Антон понял, что знает смысл первого предложения. «Doctur Vir Ioannes Egede, in Libro de ea America feptentrionalis parte, qua Vetus Granlandia, feuFretum Davis, vel Davidis, appellatur». Ну да! Он послал взгляд дальше, в то время как в голове, словно всплывая из тёмных глубин, возникало знание. «Доктор м-р Иоханес Егеде, будучи готов устремиться в эту северную часть Америки, откуда брал курс на древнюю Гренландию, уповал на пламенного Давида…»

Всё! Абзац завершён. Он его понял! Чёрный догадывался, что это не было знанием языка, он по-прежнему ничего не понимал по-итальянски. Это было другое, более важное и весомое знание: сути текста, а не значений составляющих его слов.

Значит, Давид, значит, гексаграмма. Он взглянул на пантакль, прочно занявший место на его столе. «Гексаграмма — соединение, сочетание мужского и женского начал, огня и воды, представленных соответствующими треугольниками. Звезда Давида — статичное равновесие двух энергий». Да, про треугольники он уже всё раскопал. Разве что вот: «В иудаизме треугольники трактуются как Бог, Человек, Мироздание (восходящий) и Творение, Откровение, Избавление (нисходящий), а весь знак в целом как „Звезда спасения“».

Получаем, Звезда Давида является символом завершения Великого Делания. Чёрный взял пантакль, снова всмотрелся в него. Все прочие символы он по-прежнему не понимал, значит, истинный смысл артефакта ему был недоступен.

Он вернулся к тексту, на котором остановился вчера.

ИЗУМРУДНАЯ СКРИЖАЛЬ XIV

Прислушайся, о Человек, к глубокой скрытой мудрости,

утерянной в мире со времён Обитателя,

утерянной и забытой людьми этого века.

Знай, что Земля эта не что иное, как врата,

охраняемые силами, неведомыми человеку.

И всё же Тёмные Владыки спрятали вход,

что ведёт к земле Небесно-рождённой.

Знай, что путь к сфере Арулу

охраняем барьерами,

открытыми только для Свето-рождённого.

На Земле я — хранитель ключей

к воротам Священной Земли.

Силами, что превыше меня, указано мне

оставить ключи миру людей.

Перед тем как уйти, я открою тебе Тайны,

что позволят тебе восстать из оков тьмы,

сбросить узы плоти, связующие тебя,

восстать из тьмы в Свет.

Знай, душа должна быть очищена от своей тьмы,

прежде чем ты сможешь войти в преддверие Света.

Так утверждаю я среди вас Таинства,

чтобы всегда можно было найти Тайны…

Он читал, замерев на вдохе и позабыв дышать. Он открывал заново древний и давно известный ему текст, только теперь постигая его истинную суть. В его руках было Завещание Хранителя ключей, оставленное им преемнику.

Тайна в Тайне,

о всё же открытая Светорожденному,

Тайна тайн, которую сейчас я открою.

Я объявлю тайну посвящённым,

но да будет закрыта наглухо

дверь для непосвящённых.

Три — это тайна,

пришедшая от великого.

Внемли, и снизойдёт на тебя Свет.

В первозданном обитают три единства.

Ничто, кроме них, не может существовать.

Они — равновесие,

источник творения:

один Бог, одна Истина, одна суть свободы.

Три исходят из трёх равновесия:

вся жизнь, всё благо, вся сила.

Три качества Бога в его доме Света:

Бесконечная мощь, Бесконечная Мудрость,

Беспредельная Любовь.

Он ненадолго остановился, восстановил дыхание, потом продолжил.

…тебе следует преподать Тайны Тайн,