Советская военная разведка в Китае и хроника «китайской смуты» (1922-1929) - Михаил Алексеев

Эти предприятия должны были завоевать себе соответствующее положение в коммерческой сфере уже в мирное время, имея в виду, что при объявлении войны будет не только затруднено создание новых предприятий, но и будут существенно ограничены возможности развиваться уже созданным, но не успевшим развернуть свою коммерческую деятельность фирмам. К вновь созданным фирмам, особенно к иностранным, неизбежно должны были отнестись недоверчиво, и ими должны были «…слишком интересоваться местные власти».

В качестве финансовой базы для создания таких торговых предприятий был главным образом «Востваг» в Берлине, который характеризовался следующим образом: «Это старая крупная фирма и занимает руководящее положение в смысле знания рынков и коммерческой деятельности за границей. Консультирует деятельность других фирм и дает указания по специальным вопросам в области коммерции. Сейчас происходит перекачивание средств из этой фирмы в другие, так как она намечена к ликвидации». «Востваг» к этому времени имел филиалы в Риге и Монголии, которые после ликвидации центральной фирмы должны были быть оформлены как самостоятельные предприятия.

Основанием для принятия решения о ликвидации «Вост-вага» послужило то, что в 1927 г. было открыто отделение в Улан-Баторе с задачей маскировать переброску оружия, что в известной степени дискредитировало репутацию «Воствага». Однако использование «засвеченной» фирмы как имевшей непосредственные связи с Советским Союзом для создания самостоятельных предприятий в качестве запасных баз и линий связи на военное время изначально было порочно. И в последующем связи «самостоятельных» фирм с «Воствагом» были прослежены. Сам же «Востваг» так и не был ликвидирован. Значительная прибыль, получаемая «Воствагом» и его филиалами, использовалась для закупок оборудования и приборов за рубежом в интересах отечественной оборонной промышленности и РККА.

К этому времени имелась самостоятельная фирма в Китае, в Тяньцзине – фирма «ОТЦ», которая с трудом становилась на ноги. Однако было признано, что фирма работает бездефицитно, имеет прекрасные коммерческие перспективы и «…будет большим подспорьем в случае войны на востоке». Коммерческая деятельность фирмы была связана с Берлином, все с тем же «Воствагом».

В части организации нелегальной пересылки агентурных материалов и прочей секретной почты, по мнению Центра, были достигнуты «вполне удовлетворительные результаты». Нелегальные линии связи, организованные к началу 1929 г., выглядели следующим образом:

«1. Америка – Берлин.

Почта в любом количестве перевозится на иностранных пароходах, курсирующих регулярно между Гамбургом и Нью-

Йорком. Связь не реже двух раз в месяц. На пароходах имеются свои проверенные матросы… Из Гамбурга почта попадает к нелегальному резиденту и от него – в Центр с дипломатической почтой.

3. Париж – Берлин.

Связь специальными нелегальными курьерами – по мере необходимости, приблизительно два раза в месяц. Почта перевозится в довольно внушительных пакетах. Для обслуживания линии берлинская резидентура имеет специальный аппарат связи. Хотя на этой же линии (Берлин – Париж) существует и дипкурьерская связь, мы этой связью не пользуемся. В счет этого увеличивается вес нашей диппочты из Берлина.

На днях по берлинскому полпредству издан строгий приказ, принимать нашу секретную почту для отправки в Москву весом не более 2 кг. Поскольку в Берлине концентрируется американская, лондонская и парижская почты, кроме берлинской, такая норма ни в коей мере не является достаточной. Встает вопрос об организации нелегальной переброски материалов из Берлина в пределы СССР. Это будет стоить много денег и трудов, что навряд ли оправдывается существующим положением».

Были созданы также нелегальные линии связи Лондон – Берлин и Бухарест – Вена. Ахиллесовой пятой созданных линий связей было ориентирование их в подавляющем большинстве случаев на берлинскую резидентуру под прикрытием полпредства СССР.

Кроме вышеуказанных действующих линий связи была создана «…запасная связь на случай войны из Стокгольма на Мурманск – морская связь и две линии из Швеции на Финляндию и далее – через границу на Ленинград, которыми можно будет пользоваться для переброски агентурных материалов из Европы в случае нейтральности Финляндии».

Переход на нелегальное ведение разведки нашел отражение в «Инструкции военным и морским атташе при полномочных представителях СССР в иностранных государствах» от 23 марта 1928 г. Основные обязанности военных и морских атташе в новой Инструкции были определены следующим образом:

«Военные и морские атташе несут полную ответственность за правильную и всестороннюю обоснованную оценку сухопутных, морских и воздушных вооруженных сил в смысле их боевой мощи, оперативной и тактической подготовки как рядового и унтер-офицерского состава, так и личного состава офицерского корпуса, мобилизационной и военной готовности армии и страны к войне и военной политики командования и правительства тех государств, в коих они аккредитованы».

В отношении организации и ведения агентурной работы в инструкции указывалось, что там, где будет признано целесообразным и возможным, таковая может быть возложена на военных и морских атташе. В странах же, где агентурная работа возглавлялась другими лицами, военные атташе обязаны были знакомиться с заданиями по линии резидентуры, чтобы принять участие в их выполнении, используя официальные и легальные возможности. В странах, где резидентура находилась не в столице страны, задача по осуществлению связи между Центром и резидентурой возлагалась на аппараты ВАТ. Военные и морские атташе, а также их помощники подчинялись председателю РВС СССР. По текущим служебным вопросам, а также по вопросам агентурной работы (если руководство ею возлагалось на военных атташе) они руководствовались указаниями начальника IV управления.

Тем временем 15 октября 1928 г. в Шанхай прибыл, по сути, первый нелегальный резидент «Джим» – Александр Иосифович Гурвич (Горин). Путь в Шанхай у Гурвича лежал через США. Выехав из Москвы 20 августа 1928 г., он уже 5 сентября был в Нью-Йорке, где и приступил к выполнению намеченного плана по обеспечению своей дальнейшей дальневосточной работы.

Удалось (в тот момент представлялось, что удалось) договориться о следующем. Было получено представительство от бостонской экспортной конторы, ведавшей также и внешними банковскими операциями. Причем эта фирма брала на себя обязательство пересылать Гурвичу и деньги, как своему представителю, на его шанхайский текущий счет. Кроме того, была приобретена действовавшая приемно-передающая коротковолновая станция мощностью 50 ватт; эта станция должна была обеспечивать связь на дальность 1500–2000 км при наличии наружной антенны.

Прибыв в Шанхай, Гурвич прошел таможенный досмотр. Согласно китайской таможенной декларации, в Китай было запрещено ввозить какие бы то ни было радиопринадлежности, оружие и опиум. Естественно, что чиновник, получив небольшую взятку, пропустил два чемодана с радиостанцией без какого-либо досмотра.

Ситуация к приезду Гурвича, по его словам, была следующая. Полная растерянность в связи с провалом «Алексеева» и «…безответственная ликвидация этого провала». Единственно, что реально сохранилось, – это полученные деньги по чекам «Алексеева» и автомобиль у «Громова» (Горбатюка), зарегистрированный на его имя.