Секретные бункеры Кенигсберга - Андрей Пржездомский

На быстроходном джипе мы домчались до цели за считанные минуты. По дороге успели завести на дачу моего доброго и старшего друга Георгия Петровича — уважаемого в Калининграде ветерана-чекиста и участника многих событий послевоенной истории. Привычной дорогой вдоль каменного забора добрались до имения, свернули направо, потом повернули еще раз, огибая сараи под черепичной крышей. Водитель Андрей, мой тезка, искренне удивлялся, откуда я знаю все закоулки и повороты, не будучи калининградцем.

В праздничный день здесь было как-то уж совсем пустынно. Лишь на берегу пруда ребята ловили рыбу, да на огородах у близлежащих домов копошились хозяева — весенняя страда шла полным ходом. Вместе с водителем и моим калининградским товарищем Алексеем мы прошли через настежь распахнутые ворота с массивными каменными столбами-тумбами к тому месту, где когда-то находился дом Коха. Густой бурьян, заросли уже зеленеющего кустарника, горы позеленевшего от времени кирпича и щебня, какие-то проржавленные куски металла, мусор… Вот и все, что осталось от дома некогда самого могущественного человека Восточной Пруссии.

Неподалеку от проглядывающих из земли очертаний фундамента мы заметили большой обломок черной могильной плиты с немецкой надписью: «…Konrer. 8.4.1879 — 10.11.1926. Geliebt beweint und unvergessen». Как она попала сюда, на территорию имения, где никакого кладбища раньше не было?

Мы осмотрели с внешней стороны оба входа в бункер-бомбоубежище. Они нисколько не изменились с того времени, когда мне пришлось спускаться в подземелья имения, работая в составе Калининградской экспедиции. Толстенные бетонные перекрытия, облезлые, с еще оставшимися кое-где ошметками черной краски, стены, ступени, ведущие вниз к темным провалам…

Мы прошли по тихому поселку. Лишь радостное пение птиц, почувствовавших близкое лето, сопровождало наше неторопливое перемещение по бывшему имению. Я без особого труда обнаружил среди зарослей кустов остатки бассейна с какими-то замысловатыми приспособлениями неизвестного назначения, опасное круглое отверстие глубокого, из красного кирпича, колодца с поперечиной посередине. Для чего все это служило когда-то? Какие гидротехнические задачи решались с помощью непонятных устройств? Наверное, об этом теперь уж никто не узнает. Пройдет еще немного времени, и даже эти жалкие остатки прошлого будут засыпаны, завалены или использованы для хозяйственных нужд. И тогда уже нам будет совсем трудно «привязать» поисковые объекты к топографической карте или самодельным планам этой территории, составленным некоторыми свидетелями минувших событий.

Вдруг неожиданно к нам подошел немного подвыпивший седой мужичок и, узнав, что я из Москвы, стал рассказывать, шепелявя, о том, как здесь в послевоенные годы все кому не лень искали сокровища Коха. Он и сам не раз со своими сверстниками копался в завалах, спускался в подземные бункеры, «обследовал» чердаки и сараи.

Из рассказа старожила поселка Совхозное.

9 мая 1996 года

«…Вот здесь поселок… Я приехал сюда пацаном. Но я уже работал вовсю. Вот здесь бараки были. Немецкие. Да. Ну пленные там наши жили. Там печка стояла. Ну, я возьми да ткни ее ногой. Честно! Смотрю, б…, пистолет… С барабаном. Значит, пленные наши спрятали…

А еще там в подвале кто-то работал… Никто не знал. Свет провели… Булыжник поднятый был. И ничего нету. Куда, что делось… Тут милиция приехала. А что? Нету и ничего… Вот подняли и за ночь все сделали. Вот… А что взяли, никому не известно…»

Так спустя более трех десятков лет запечатлелся в памяти жителей поселка тот самый случай, когда Володя Семенихин и Петр Храмов проводили свои тайные раскопки в глубине коховского бункера.

Тогда, в шестидесятом, так ничего и не найдя, горе-кладоискатели засыпали яму в подвале, сбросив в нее все, что с таким трудом извлекали в течение нескольких часов. Сверху в яму полетели полусгнившие доски, валун, сломанный черепок от лопаты и пустая пачка от папирос «Беломор». Так закончилась очередная попытка доморощенных поисковиков-энтузиастов найти заветные сокровища нацистского гаулейтера.

Но что интересно. Спустя ровно девять лет с аналогичными надеждами, но уже при поддержке ученых и специалистов в бывшее имение прибыли сотрудники Калининградской экспедиции. К этому времени я и мой друг Виктор Купцов состояли уже во временном штате экспедиции и активно участвовали в поисковых работах в развалинах Королевского замка и Рейхсбанка, в саду у дома Альфреда Роде и рядом с Понартской кирхой. Однако наш с Витей путь до имения Коха был непростым, связанным прежде всего с преодолением сопротивления экспедиционного начальства. Нам с Витей очень хотелось самостоятельной работы. И имение Коха, казалось, было самым подходящим объектом для этого.

Из дневниковых записей А. С. Пржездомского.

17 июля 1969 года

«…Из разговора с Анатолием Михайловичем:

Я сказал ему, что мы хотели бы заняться каким-либо самостоятельным объектом, получив задание экспедиции. Он ответил, что переговорит с Марией Ивановной насчет того, чтобы меня и Витю послать на разведку нов. объектов…

Где-то под Калининградом находится дача Коха с бункерами. В окрестных лесах должны находиться еще 3 бункера. Немцы, которых допрашивали еще в 1945 году, говорили, что эти районы были запретной зоной… охранялись эсэсовцами, которые по свидетельству очевидцев что-то прятали там. В бункерах в период фашизма находились школы гитлерюгенда (Hitlerjugend).

В каком состоянии сейчас эти бункеры, целы ли, засыпаны ли, имеют подземные коммуникации — никто не знает. Нашей задачей и будет найти их расположение по ориентирам… Когда это будет найдено, приедут геофизики и будут искать аномалии…»

Наконец-то в кармане моей куртки лежала заветная «охранная грамота», выданная и подписанная начальником экспедиции. Бумажка в пол-листа с бланком Государственного исторического музея (для прикрытия!), а сколько заманчивого и неожиданного таили в себе три строки, отпечатанные на пишущей машинке:

«СПРАВКА

Дана настоящая Пржездомскому A. C. и Купцову В. Е. в том, что им поручается обследование бункеров в лесу района совхоза „Майского“.

Начальник археологической экспедиции М. Попова».

Еще пару недель назад мы приехали в Калининград из Москвы с надеждой включиться в поиски Янтарной комнаты, о которой уже давно писали многие центральные газеты. Мы с Виктором знали, что здесь, в Калининграде, работает экспедиция, которая ведет поиски. Но как попасть в нее, где найти ее штаб, мы, конечно, не имели никакого представления. И поэтому ехали, можно сказать, наобум. Несколько дней ушло на то, чтобы узнать, где размещается экспедиция, кто ею руководит. Нам пришлось буквально по пятам ходить за невысоким хмурым мужчиной, которого все называли Владимиром Михайловичем. Именно он был «самым главным» в экспедиции, и от него зависело, сбудутся ли наши надежды… Поначалу начальник лишь отмахивался от назойливых кандидатов в искатели, а потом все-таки пригласил в свой кабинет на втором этаже барачного типа здания около высокой кирхи и строго спросил: «А что вы умеете?»