Закон мести - Валерий Горшков

Бармаш хрипло расхохотался и почти беззлобно прокомментировал:

– Знаешь, мудила, с кем я сейчас разговариваю?! – Он помолчал и добавил: – С трупом! Ты – труп, понял?!

После сухого щелчка Максим взглянул на часы. Они показывали начало шестого. До встречи на пепелище сгоревшего универмага оставалось чуть больше четырех часов.

Темно-зеленый «Мерседес» с доверенным лицом Юргена Кента в Санкт-Петербурге подъехал к станции метро «Невский проспект» в две минуты восьмого и, впустив в салон Денисова, свернул на набережную Фонтанки. Открыв протянутый ему тяжелый плоский чемоданчик с шифрованными замками, Максим пересчитал скрепленные банковской упаковочной лентой пачки стодолларовых купюр. Их, как и следовало ожидать, оказалось ровно сто. Создавалось впечатление, что «дипломат», в котором находились деньги, был специально предназначен для перевозки кругленькой суммы с шестью нулями. Возможно, так оно и было. Под удивленным взглядом маленького пузатого шведа проверив наугад две пачки, Денисов удовлетворенно хмыкнул и бросил их обратно в кейс.

– Это не простой чемоданчик, – словно отгадав мысли Денисова, сообщил мужчина, назвавшийся Бьерном, на приличном русском. – Это, если так можно сказать, мини-сейф. Он сделан из высокопрочного легкого сплава. Не горит, не пропускает воду и не простреливается из обычного оружия. Комбинация замка – 4258876. Запомнили?

– Да, спасибо, – кивнул Денисов.

– Когда вернетесь в Эссен, передайте от меня привет Юргену. – Покончив с формальностями, Бьерн несколько расслабился. Он не спеша достал из портсигара тонкую коричневую сигаретку и закурил. По салону «Мерседеса» распространился запах ароматизированного табака. – Я уже почти три месяца торчу в этом городе и вряд ли смогу вырваться в Европу в ближайшее время. Мы с Юргеном в некотором смысле партнеры, и он мне кое-что рассказал про вас, господин Денисов. – Швед пристально посмотрел в глаза Максима. – Вы правильно сделали, что уехали отсюда, Макс. Боюсь, что через десять-пятнадцать лет Россия, разграбленная окончательно, превратится в гигантские трущобы, по которым, в поисках куска хлеба, будут слоняться из города в город миллионы людей, грабя и убивая друг друга… Страшная перспектива, не правда ли?

– Мне кажется, вы чересчур сгущаете краски, – натянуто ответил Денисов. – Сколько существует Россия, ее всегда и беспощадно грабили, не думая о будущем. И при хане Батые, и при Петре Первом, и при коммунистах. Сотни лет. И, как видите, еще есть на чем погреть руки половине цивилизованного мира. Так что, думаю, ничего такого уж страшного не произойдет. Возможно, как и за всю свою прошедшую историю, это государство будет жить нелегко, потенциально являясь самой богатой страной в мире. Но погибнуть оно не может. Страна обладает колоссальными природными ресурсами, огромной территорией, образованным населением. А вы говорите, что у России нет будущего!

– А вы, господин Денисов, в отличие от большинства ваших соотечественников, оказывается, оптимист! – усмехнулся Бьерн. – Жаль, что вы сами уехали из такой замечательно перспективной страны. – Встретившись взглядом с водителем в зеркале заднего вида, швед чуть заметно ему кивнул.

– Я просто реалист, – сухо ответил Максим, глядя в окно на мокрый от дождя Невский проспект. – И к тому же у меня так сложились обстоятельства…

– Понимаю, понимаю… – снова усмехнулся швед.

Машина мягко притормозила возле запруженной людьми станции метро. Денисов положил на колени чемоданчик, застегнул на запястье темные наручники, соединяющие руку с кейсом, и, попрощавшись с компаньоном Канта, вышел из «Мерседеса».

Стоящий под крышей и дожидающийся его Генрих сразу же обратил внимание на «браслеты» и, приподняв брови, одобрительно кивнул. Ему, видимо, тоже не раз приходилось использовать наручники в подобных целях.

Время летело, большая стрелка часов неумолимо приближалась к цифре десять. На сырой пустеющий город спускались сумерки. Но, учитывая неумолимо входящие в свои права белые ночи, они не сгущались настолько, чтобы нельзя было рассмотреть стоявшего в десяти метрах от тебя человека.

Сгоревший несколько лет назад практически дотла и так и не отстроенный, Фрунзенский универмаг в это время суток напоминал скелет гигантского динозавра, неизвестно каким образом оказавшегося почти в самом центре большого города. Сквозь многочисленные дыры в крыше и зияющие пустотой глазницы окон внутрь мрачного здания проникал рассеянный сумрачный свет. Оплавившийся местами камень и перевернутое, вылизанное огнем оборудование придавали первому этажу некогда многолюдного универмага сходство с огромным заброшенным склепом.

В этот вечер вокруг «фрунзика», как называли его в народе, должно было плотно сомкнуться кольцо бойцов СОБРа. Командование операцией по неизвестным причинам взял на себя лично полковник Кирилленко, который больше слыл кабинетной крысой, нежели боевым офицером. Майор Безукладников, командир СОБРа, не так давно назначенный заместителем Кирилленко, уже был в курсе состоявшегося между Денисовым и Бармашом телефонного разговора, запись которого ему принесли прямо в кабинет. Коварный план, сочиненный полковником две недели назад, сегодня должен был наконец стать реальностью.

За два часа до условленного времени начала операции по обмену заложников на деньги в здание универмага незаметно проникли три спецсотрудника СОБРа, вооруженные приборами ночного видения и снайперскими винтовками с лазерной системой наведения. Бойцы заняли выгодные для наблюдения и стрельбы позиции и каждые пять минут докладывали о развивающейся обстановке «первому», находящемуся неподалеку от универмага в черной «Волге» с тонированными стеклами…

И вот в начале одиннадцатого к сгоревшему универмагу подъехал черный джип. Въехав на огороженную забором территорию, он остановился прямо у огромной дыры в фасаде, где до пожара находились громоздкие двери главного входа в универмаг. Из тачки вылез коренастый парень в черной куртке, внимательно осмотрелся вокруг и скрылся в здании. Вернувшись минут через пять, он позвонил по сотовому кому-то из своих, видимо, давая понять, что все чисто. Через пять минут ко входу подъехала «бээмвуха», из которой выбрался сам Бармаш. О чем-то переговариваясь, Бармаш с Ишаком торопливо, в несколько глубоких затяжек, выкурили по сигарете, затем открыли заднюю дверцу джипа и выволокли оттуда женщину, руки которой были связаны за спиной, а рот заклеен липкой лентой. Похитители и заложница вошли в обгоревший универмаг и сразу же оказались в поле зрения снайперов, занявших позиции между перекрытиями первого и второго этажей, на оголенных металлических балках и в отверстиях вентиляционной системы.

Полковник Кирилленко, у которого до сих пор трещала голова после вчерашней свадьбы его сына Вадима с дочерью банкира Кариной Миллер, находился на командном пункте, в черной «Волге», вместе с майором Безукладниковым и водителем-сержантом. Когда Ишак, Бармаш и Рената зашли в мрачное пепелище, рация тотчас отозвалась голосом одного из бойцов-снайперов:

– Первый, я Третий! Объекты появились в зоне видимости. Двое террористов и заложница. Ребенка с ними нет.