Падь - Жанна Штиль

Напротив двери гостеприимно раскинул свои объятия большой стол светлого дерева с десятью стульями с высокими резными спинками по его длинным сторонам и двумя массивными креслами в торцах.

Сервированный посудой из серебра, стол поражал воображение. Подносы, плоские блюда для каждого гостя, кубки и кувшины для вина, украшенные чеканным орнаментом, были достойны внимания особ королевских кровей.

Во всю стену за местом для хозяина, ковёр ручной работы: персидский, исфаханский. На ярко-синем фоне в центре и по его углам вытканы медальоны. Мелкий серо-чёрный с бежевым рисунок смотрелся чётко и ярко. Узкий цветочный бордюр, переплетаясь с виньетками медальонов, создавал иллюзию райского сада, в кущах которого пели сказочные птицы. Всё выглядело настолько реалистичным, что пернатые, вытканные руками искусных ткачих, казались живыми.

Наташа скосила глаза влево, куда продлевалась комната.

Три больших окна. Герб на козырьке камина. Перед ним маленький столик с тремя скамейками и мягкими вышитыми подушками на них. На столике — вместительная шкатулка. Зимой, при горящем очаге, здесь должно быть очень уютно.

Стены комнаты разрисованы фресками со сценами охоты. Между окнами — узкий длинный стол с начищенной до блеска серебряной посудой.

Удивило изобилие мясной пищи на завтрак и вино с пивом. Ко всему прилагался творог, мёд, печенье, молоко, тонизирующий напиток. В высокой вазе розовый виноград и краснобокие яблоки летних сортов.

Все напряжённо молчали. Девушка, поедая творог с кусочком печенья, исподтишка рассматривала сидящую перед ней баронессу, вызвавшую у неё двоякое чувство. С одной стороны женщина не вселяла откровенной неприязни. Но было в ней что-то отталкивающее, пока не поддающееся объяснению.

Агна вытащила из ножен на поясе небольшой кинжал и брала им кусочки мяса с подноса. Как и тогда в комнате Ирмгарда она была разодета. Тёмно-синее закрытое платье, спрятанные под тонкую накидку волосы. Золотые украшения с сапфирами не утяжеляли образ. Со вкусом подобранные в тон платья, они гармонировали с цветом её глаз, притягивая взор.

Та, в свою очередь, исподтишка изучала новую обитательницу замка. По тому, как она поджала губы, можно было понять, что ей не нравилось то, что она видела.

Наташа смутилась, представив, как она выглядит со стороны в своём скромном платье без рукавов. Она бросала на женщину короткие взгляды и не могла понять, что её в ней настораживает? Что не так?

Юфрозина в отличие от своей компаньонки чувствовала себя спокойно и невозмутимо. На лице не отражалось никаких эмоций. Кинжал с рубином и то, как с ним обращалась монашка, вызвал у Наташи лёгкое головокружение, напомнив о встрече в лесу, и что случилось потом. Ничего, она выдержит и это испытание. Хорошо, что не придётся ходить голодной. Если перед ней находится убийца — Агна, — то приём пищи с общего стола — это полная гарантия безопасности всех, сидящих за ним. Ай да Бригахбург! Девушка глянула в его сторону. Орудуя кинжалом, он о чём-то сосредоточенно думал и при этом выглядел очень довольным.

Наташа прихватила из вазы гроздь винограда. Поскольку положить её было не на что, держала в руках, отщипывая ягоды, осторожно извлекая косточки изо рта и складывая их в мисочку из-под творога.

— Госпожа любит виноград? — произнёс Дитрих, улыбаясь. — Нынче отменный урожай винограда.

Наташа молчала, глядя на красавчика. Она не собирается поддерживать пустую светскую беседу. Есть Фрося и Агна. Вот с ними и беседуйте.

Герард хмыкнул, улыбнувшись краем губ: «Ну что, братец, получил?» Наблюдая за всеми, вспоминал проведённый накануне вечер, непринуждённую обстановку, как был спокоен сын, и смеялась русинка, как ему хотелось, чтобы так было всегда.

Барон без стеснения засматривался на иноземку. Скользил взором по её обнажённым загорелым рукам, тонким пальчикам, закладывающим в яркий ротик очередную ягодку. Как она незаметно слизывает капли сока с пухлых губ и прячет глаза под опущенными веками.

Агна ела, опустив взор в тарелку, вяло пережёвывая пищу.

Графиня, держа осанку, всем своим видом показывала полное безразличие к происходящему.

Наташа, насытившись, откинувшись на спинку стула, сидела, сложив руки на коленях, и ждала, когда представится возможность уйти.

Наконец, хозяин замка, окинув всех потяжелевшим взором, строго произнёс:

— На обед прошу не опаздывать. Я запретил разносить еду по покоям.

* * *

— Ну что, идём к портнихе? — напомнила Наташа, оборачиваясь к Юфрозине.

Они спустились на первый этаж в левое крыло. Там находилась мастерская по пошиву одежды для хозяина и его семьи.

В светлой комнате сидели четыре женщины с шитьём.

Старшая из них, выслушав господ, озадаченно потёрла нос и неуверенно кивнула в ответ. На графиню надели платье из жёсткой серой парчи. Было понятно: выкраивали на глазок и подгоняли на «модели».

Примерка длилась долго. Монашка капризничала, хлопая портниху по рукам, покрикивала на неё, размахивала длинными рукавами свадебного платья. На что женщина терпеливо молчала, коротко вздыхая и глядя в пол.

Девушка, сев в сторонке, в процесс примерки не вмешивалась, ограничиваясь переводом. После подгонки шестого платья, последнего, она облегчённо вздохнула:

— Простите, — отвлекла женщину от капризной клиентки, — мне тоже нужно пошить платье. Хозяин разрешил.

Портниха кивнула:

— Он вызывал меня рано утром. Сейчас закончим с госпожой и сходим выбрать ткани для вас. Вы не одно будете шить?

— Посмотрим, — уклонилась от ответа Наташа. — У вас и так сейчас много работы.

— Мы всё сделаем для вас без очереди. Это приказ хозяина.

Наташа улыбнулась. Приятно сознавать, что кто-то заботится о тебе.

Невеста вице-графа прислушивалась к разговору женщин. Отбросив последнее снятое платье, она направилась к выходу:

— Мне нужно выбрать ткань на сорочки.

В мастерской шили только одежду. Ткани находились в соседнем покое.

Портниха привела женщин к закрытой на навесной замок двери. Комната оказалась неожиданно большой. На низких и высоких столах, на утопающих в стенах полках, лежали скрученные в рулоны ткани, ширина которых не превышала метра. Их разнообразие поразило: однотонные, различной цветовой гаммы, грубые и тонкие, гладкие на ощупь, ворсистые. Восточный и византийский шёлк был вне конкуренции. Узкие и широкие отделочные парчовые ленты лежали отдельно.

Девушка ходила среди всего этого великолепия, мысленно примеряя ткани на себя и задумываясь об их стоимости. На Юфрозину они не произвели такого впечатления, как на неё. Та носила платья хоть и тёмных невзрачных тонов, но из качественного материала.

— Скажите, пожалуйста, — повернулась Наташа к портнихе, — сколько стоит отрез на платье, например, этой ткани? — погладила она рулон тёмно-изумрудной тонкой шерсти.