Тяжелые времена - Хиллари Клинтон

В 2008 году боевики напали на американское консульство в городе Монтеррей. Они были вооружены стрелковым оружием и гранатометами. К счастью, никто не пострадал. Однако в марте 2010 года были убиты три человека, связанные с нашим консульством в Сьюдад-Хуаресе. Служащая американского консульства, Лесли Энрикес, была застрелена в своей машине вместе с мужем, Артуром Редельфсом. Почти в то же время, на другом конце города, был застрелен Хорхе Альберто Сальсидо Сенисерос, муж местной служащей консульства. Эти убийства стали еще одним напоминанием о том, как рискуют мужчины и женщины, представляющие нашу страну по всему миру, не только в таких опасных местах, как Ирак, Афганистан или Ливия. Эти инциденты подтверждали тот факт, что Мексике было необходимо помочь восстановить порядок и безопасность.

Основной причиной войны между картелями была борьба за право на экспорт наркотиков в Соединенные Штаты. По приблизительным оценкам, 90 % всех наркотиков, употребляемых в США, поставлялось из Мексики, а примерно 90 % оружия, используемого картелями, поставлялось из Соединенных Штатов. (Запрет на применение стрелкового оружия, который был подписан Биллом в 1994 году, истек через десять лет и не был продлен, открыв тем самым возможность увеличения оборота оружия через границу.) Исходя из этих фактов, нельзя было не сделать вывод, что США тоже несли ответственность за те события, которые происходили в Мексике, и были обязаны ей помочь. В марте 2009 года, в одну из первых моих поездок в качестве госсекретаря, я вылетела в Мехико, чтобы обсудить, как мы можем расширить наше сотрудничество на фоне возросшего насилия.

Я встретилась с Кальдероном и его министром иностранных дел Патрисией Эспиносой, профессиональным дипломатом, которая стала одной из моих хороших коллег и прекрасным другом. Они обозначили свои потребности, которые включали также дополнительные вертолеты «Блэк хоук», необходимые для противостояния все более хорошо вооруженным картелям. Кальдерон искренне желал остановить насилие против своего народа. Он излучал энергию человека, для которого это было очень личным делом. Наглость наркокартелей оскорбляла его и подрывала его планы по созданию новых рабочих мест и развитию образования. Он был недоволен неоднозначной, как он считал, позицией Соединенных Штатов. Как я могу остановить хорошо вооруженных наркоторговцев, когда вы не останавливаете на границе оружие, которое они покупают, а некоторые ваши штаты начали легализовать употребление марихуаны? Почему граждане моей страны, правоохранительные органы, военные должны рисковать своей жизнью при таких обстоятельствах? Это были неудобные, но справедливые вопросы.

Я сказала Кальдерону и Эспиносе, что мы хотим прибегнуть к созданному администрацией Буша плану «Мерида» для того, чтобы помочь правоохранительным органам. Мы попросили конгресс выделить более 80 миллионов долларов на вертолеты, приборы ночного видения, бронежилеты и другое снаряжение. Мы также запросили финансирование для развертывания сотен новых пограничников на нашей стороне границы, чтобы покончить с торговлей оружием и контрабандой наркотиков. Это был результат совместной работы всей администрации, включая усилия министра внутренней безопасности Джанет Наполитано, генерального прокурора Эрика Холдера и Джона Бреннана, помощника президента по вопросам внутренней безопасности и борьбы с терроризмом.

После нашей встречи Эспиноса и я провели совместную пресс-конференцию. Я объяснила, что администрация Обамы рассматривает наркобизнес как «общую проблему» и что мы поставили перед собой задачу сокращения использования в Соединенных Штатах незаконных наркотиков и пресечения незаконного провоза оружия через границу в Мексику. На следующий день я полетела на север, в Монтеррей. В своей речи в университете Текмиленио я подтвердила ранее данные обязательства.

— Соединенные Штаты признают, что незаконный оборот наркотиков является проблемой не только Мексики, — заявила я аудитории, — но также и нашей проблемой. В связи с этим США обязаны оказать всяческое содействие в решении этой проблемы.

Я считала, что говорю совершенно очевидные вещи. Было очевидно, что все это не противоречит истине. Это был основополагающий принцип нового подхода администрации президента Обамы на латиноамериканском направлении. Но я понимала, что такая откровенность не могла остаться незамеченной в США. От некоторых средств массовой информации можно было ожидать негативной реакции и обвинений в том, что мы «извинялись за Америку». Политические соображения не могут не иметь никакого отношения к внешней политике страны. Мы сильнее, когда мы противостоим угрозам внешнего мира вместе, поэтому так важно всегда обращать пристальное внимание на общественное мнение в своей стране относительно нашей политики. Но в данном случае я была готова игнорировать критику ради того, чтобы выполнить то, что было необходимо, и то, что уже было обещано. Мои опасения подтвердились: заголовок в «Нью-Йорк пост» гласил: «Хиллари шокирована информацией о наркотиках». Я уже давно перестала принимать такую критику на свой счет. Я совершенно четко понимала, что если мы хотим укрепить свои позиции на международной арене и действительно решать важные проблемы, то нам придется говорить неприятную правду во всеуслышание и принимать мир таким, как он есть.

Вскоре наше активное сотрудничество стало приносить свои плоды. В 2009 году Мексика выдала Соединенным Штатам более ста лиц, скрывавшихся от правосудия. Почти два десятка крупных наркоторговцев были захвачены в плен или убиты благодаря улучшению мер по их поиску. Администрация президента Обамы более чем на 10 миллиардов долларов США в год увеличила финансирование программы по сокращению использования в Соединенных Штатах нелегальных наркотиков, а ФБР расширило масштабы задержания членов картелей, действующих в южных приграничных районах. Мы помогли обучить тысячи мексиканских полицейских, судей и прокуроров и создать новые взаимовыгодные союзы со странами в Центральной Америке и в зоне Карибского бассейна. Все это стало возможным потому, что безопасность граждан являлась приоритетом нашей дипломатии в Латинской Америке.

Наши отношения с Мексикой стали натянутыми в конце 2010 года, когда секретные доклады нашего посла в Мексике Карлоса Паскуаля были опубликованы в рамках проекта «Викиликс». Когда я вернулась в Мексику в январе 2011 года, Кальдерон был в ярости. Газета «Нью-Йорк таймс» сообщила, что он был особенно расстроен из-за одного выложенного в сеть доклада, «в котором Паскуаль усомнился в искреннем желании мексиканской армии содействовать американской разведке в операции против лидера наркокартеля». Кальдерон сообщил прессе, что утечка нанесла «серьезный ущерб» отношениям Мексики и Соединенных Штатов. В своем интервью для «Вашингтон пост» он пожаловался, что «очень огорчился, когда мужество его солдат [поставили под сомнение]. Мексиканцы, вероятно, потеряли около 300 солдат… и вдруг кто-то в американском посольстве заявляет, что мексиканские солдаты были недостаточно храбрыми». Эспиноса посоветовала мне встретиться с президентом, чтобы объясниться и извиниться перед ним. Когда я это сделала, Кальдерон сказал мне, что он больше не хочет работать с Карлосом, и настоял на том, чтобы его заменили. Это была одна из самых напряженных встреч, в которых я когда-либо участвовала. В последующем я сказала Карлосу, что у меня нет другого выбора, кроме как отозвать его домой. Однако я заверила его, что найду ему новую должность, которая позволит использовать его навыки и опыт. В марте он официально подал в отставку со своего поста, а вскоре после этого возглавил наше новое бюро по глобальным вопросам энергетики. Эспиноса и я упорно работали, чтобы возместить ущерб, причиненный отношениям между нашими странами, и наше сотрудничество продолжилось.