Иной мир. Часть 4 - Никита Шарипов

— Если Основа, нынешняя Основа, точнее, её владыки, люди и медведи, то назревает вопрос, созданный твоим же рассказом, — мой дед, он из детей владык, чей-то ребёнок, которого потеряли по неизвестным причинам, при этом потеряли не на этой планете, а там, на Земле? Он вырос там, добился неких высот, а уже после оказался здесь, на Тауране и целью всей своей жизни выбрал борьбу с Основой. Даже думать не хочу о том, как потерялся мой дед, потому что мысли о делегации Основы, посещавшей Землю развлечения ради, не допускаю. Не хочу тратить время на глупые рассуждения. Если найду деда, то все ответы от него получу, а от тебя лишь хочу узнать — владыки Основы, они такие же, как мы и как вы, или они отличаются от нас?

— Ты прямой родственник своего деда, твоя мать была его дочерью, Никита. Как выглядишь ты сам и как выглядит твой дед, тебе известно, никаких особо выдающихся качеств никто из вас не получил, вы обычные люди. Ответ получен — владыки Основы не отличаются ни от вас, ни от нас. За исключением статуса, которым обладают и который даёт им огромные возможности. Они, пусть и смертны, как мы, но Богами могут называть себя смело. Если закрыть глаза на всё, что творила Основа, то можно смело сказать ей спасибо, не будь её, то вряд ли ты и я бы существовали. Лишившись контроля, мы бы давно исчезли, истребив либо самих себя, либо друг друга.

— А как же вечная жизнь, Орх? Владыки Основы не могли придумать себе бессмертие? Ты говорил про вершину научного и технического прогресса, которая была достигнута. Там, на её пике, так и не нашли лекарство от смерти?

— Лекарства от смерти не существует, конец жизни можно лишь отсрочить, избежать его никому не дано. Владыки Основы, можешь не сомневаться, живут долго, намного дольше нас и вас, но они тоже смертны. Когда-нибудь наступит момент, и они будут низложены. Основа исчезнет, а на её место придёт кто-то другой. Два носителя разума, люди и медведи, так надёжно вцепившихся в то, что мы зовём жизнью, сотрутся с памяти вселенной. Миллионы лет, в течение которых мы есть, закончатся, потому что они ничто в сравнении с вечностью, которую существует наша вселенная.

Берсерк Орх совсем плохой, он давно закрыл глаза и оставил все движения. Даже говорить умудряется так, что кажется, что звук идёт из динамика, а не с голосовых связок. Нужно торопиться, скоро мишка уйдёт, а я и половины ответов ещё не получил.

— Разум, Орх, ты говорил, что его было много. Рассказывал про геноцид, который вы творили над другими разумными видами как собственноручно, так и при помощи людей. Кто был создателем того разума? Основа?

— Она, кто же ещё. Её возможностей достаточно, чтобы даже из бругара за определённое количество времени сделать разумную тварь. Немного изменений в генетике, и разум начнёт зарождаться в любом живом существе. Как на этой планете, так и на Земле, разума было много, но на троне всегда один. Мы с тобой — те, кто на троне.

— Как победить Основу, Орх? Как остановить всё, что она творит?

— Я не знаю ответа, Никита, потому что если бы я его знал, то Основы бы уже не существовало. Знай одно, Основу нужно уничтожить, нужно не прекращать бороться с ней. Кому-то, возможно, вам, а может, вашим потомкам, повезёт в этой борьбе. Желаю удачи и прощаюсь, моё время пришло.

— У меня остались… — начал я, но был перебит.

— Вопросы всегда были и будут, потому что ты обладатель разума. Часть ответов когда-нибудь откроется тебе, а часть останется закрытыми. Как тот, кто вот-вот встретиться со смертью, я могу успокоить тебя, в моей голове много вопросов, ответов на которые я так и не получил и не получу их никогда. В данный момент они заботят меньше всего…

Пока я отсутствовал, всё успело измениться, берсерки куда-то ушли, забрав с собой поверженных в схватке с ящером собратьев. И живых, и мёртвых забрали. Харрора, не знаю, выжил он или нет, тоже забрали. Нас теперь мало, всего четверо. Я, инвалид Витя, Угрх и толстяк Урхарер. Был несокрушимый взвод, сокрушённый глупой схваткой с вакши, а теперь и до отделения полноценного не дотягиваем. Мало, очень мало, учитывая местность, в которой находимся.

— Орх умер…

Это было первое, что сказал я, вернувшись. Присев на удобный камешек, добавил:

— Берсерк рассказал много всего, но ничего стоящего, что может помочь нас победить Основу, я не услышал. Смерть Орха была напрасной, я так считаю, её могло не быть. Берсерк ушёл зря.

— Орх ещё не умер, но уже близок к смерти. — Толстяк Урхарер лежит на земле без движения и похож на шерстяной валун. — Скоро, совсем скоро старый берсерк уйдёт, и мы никак не можем повлиять на это. Смерть Орха — его решение, а то, какой она стала, лишь следствие. Он решил принести небольшую пользу, прежде чем уйти, и он её принёс. Польза — рассказ, который ты слушал, Никита. Берсерки, которые остались на ногах, забрали всех поверженных и скоро заберут Орха и Хорга. Обряд погребения берсерков пройдёт без нас, мы при его проведении присутствовать права не имеем.

— Нас теперь мало. — Я достал из рюкзака банку тушёнки и начал вскрывать ножом. — Если бы кто-то послушал Ущхама, то не было бы схватки с вакши и все бы остались живы. И ладно Орх, с его добровольной смертью могу смериться, он пожил долго, больше всех вас, может позволить себе такую роскошь… Но как же остальные? Хорг был молод, ему ещё жить да жить, и Харрору тоже! А остальным? Глупость, бесполезная глупость. Далась вам эта ящерица?

— Бой с ящером — решение Орха, как ты помнишь, Никита, — прорычал похожий на сидящую на камне статую Урхарер. — Отказаться было невозможно, наша сущность этого не позволила бы. Ты должен принять факт схватки, а затем всё отпустить. Павшие не восстанут, а выжившим теперь ничего не угрожает. Прекращай пустословить, человек.

— Что хочу, то и делаю, — буркнул я и начал жевать тушёнку, которую не мешало бы подогреть. Вспомнив, что забыл кое-что важное, спросил: — Харрор жив?

Ответил Витя, который похож на только что вылупившегося из яйца птенца: взъерошенный, где-то успевший промокнуть, ничего не понимающий.

— Берсерк выжил, он дышал, даже что-то рычал, но я не понимал ничегошеньки! Его другие берсерки забрали, утащили на носилках, которые сделали сами в лесу. Упёрли в гору, быстро упёрли!

— Харрор жив, но восстановится не скоро. — Урхарер решил внести немного ясности. — Три-пять дней, и берсерк будет в норме. Они догонят нас, но пока что путь придётся продолжить малым составом. Опасностей, с которыми я и Угрх справиться не в состоянии, не предвидится.

— Если ещё какую-нибудь ящерицу в горах не встретим… — пробормотал я. — А то ведь вас понесёт, сломя голову убивать побежите, ляжете все, но не испугаетесь…

Угрх встал, бесшумно подошёл, навис надо мной горой и, выхватив тушёнку, спрятал её в пасти. Довольно рыкнув, скомандовал:

— Мы продолжаем путь прямо сейчас. Поешь на ходу, ты хорошо умеешь это делать. Урхарер понесёт инвалида, а тебе отныне своими ногами все препятствия преодолевать придётся. Ездовой лошадью я быть устал…