Влиятельные семьи Англии. Как наживали состояния Коэны, Ротшильды, Голдсмиды, Монтефиоре, Сэмюэлы и Сассуны - Хаим Бермант

Самую важную работу в его организации выполняли Фред Лейн и Фортекскью Фланнери, внештатные консультанты, которые время от времени наведывались к Маркусу, чтобы прочитать корреспонденцию и дать совет. Лейн провел переговоры по контракту с БНИТО и Ротшильдами и продолжал консультировать Маркуса по транспортировке, страхованию и брокерству, как и по целой горе вопросов по управлению уже значительным флотом. Фланнери, военноморской инженер, основатель флота «Шелл», занимался проблемами технического характера. Головной офис состоял из верениц непримечательных комнат в темном переулке Хаундсдич. В одной комнате сидели партнеры Маркус и Сэмюэл, и из-за двери доносились их бранящиеся голоса: громкий и гневный – Сэма, тихий и желчный – Маркуса. «Идиот! Дурак! Болван!» – Ругань эхом разносилась по конторе, а потом наступала тишина, когда кто-то из братьев уступал. Возникало впечатление, что для решения проблемы им требуется скандал.

Сэм не отличался особыми талантами, и Лейн, понимавший кое-что в руководстве бизнесом, считал его совершенно некомпетентным, однако он был полной противоположностью Маркусу, и само раздражение, которое он вызывал в брате, каким-то образом помогало Маркусу привести в порядок собственные мысли, и их партнерство во многих отношениях было эффективным.

Был у них и третий партнер – Генри Бенджамин, зять Маркуса, которому иногда поручали важные дела, но в основном он играл второстепенную роль, и вряд ли его вообще взяли бы в партнеры, если бы он не был родственником. До того как поступить в «М. Сэмюэл», Генри возглавлял семейную портновскую фирму, и Маркуса, который, как мы увидим ниже, имел большие амбиции, быть может, смущал тот факт, что его зять раньше портняжил.

В 1958 году Роберт Энрикес, женатый на одной из внучек Маркуса Сэмюэла, написал его биографию. В ней он педантично отслеживает разнообразные операции фирмы «М. Сэмюэл и Кº» по всему миру, а также характеризует самого Маркуса Сэмюэла как человека. Однако, как мне кажется, эта биография упускает один важнейший элемент в успехе Маркуса – его удачу, необычайное, необъяснимое, непрерывное везение. В первые годы своей карьеры он как будто вообще был не способен сделать неверный шаг, и даже позже, когда порой все шло наперекосяк, в итоге ход событий резко разворачивался в его пользу.

Хорошим примером служит проект Борнео. В первые годы «Шелл» Маркус полностью зависел от поставок русской нефти. Это был ненадежный источник, сначала из-за колеблющейся политики русского правительства, потом из-за беспорядков в стране, а третьей и самой важной причиной был риск, что его поставщики Ротшильды вступят в партнерство со «Стандард ойл» и оставят его на мели с крупным флотом и сетью дорогостоящих сооружений.

Он хотел иметь свой собственный, гарантированный источник нефти, и с этой целью приобрел концессию на разработку в обширном регионе Борнео в голландской Ост-Индии. Остров имел то преимущество, что находился неподалеку от его рынков сбыта, и в случае успеха он смог бы подставить ножку «Стандард ойл», которая доставляла нефть из Америки, и эффективно конкурировать с развивающейся голландской компанией «Роял датч», имевшей концессии на Суматре.

Но есть ли нефть на Борнео? Можно ли до нее добраться? И если можно, годится ли ее качество для продажи?

Ни по одному из этих вопросов не было уверенности, когда Маркус приобретал концессию. Весь проект, требовавший затрат в сотни тысяч фунтов, был отдан в руки неутомимого Марка Абрахамса, который хотя и был инженером, но не был ни инженером-нефтяником, ни нефтехимиком, ни геологом, да и вообще не имел опыта, необходимого для руководства столь сложной операцией.

Какое-то время даже Маркус задумывался, не слишком ли опрометчиво поступил, ведь казалось, что он тратит целое состояние на какую-то аферу. С Хаундсдича приходили гневные письма с требованиями доложить, что происходит, а Марк слал извинения с оттенком вызова или, что бывало чаще, молчал.

Наконец 15 апреля 1898 года случился прорыв. Раздался громкий гневный грохот, вся земля как будто бы затряслась, и вдруг в воздух взметнулась черная колонна нефти, лавой обрушилась вниз и неумолимо потекла по белому песку в голубые воды залива. Пока что удержать ее поток не было никакого способа.

Нашлось и другое месторождение, и поток нефти взяли под контроль, но потом опять наступило разочарование – оказалось, что нефть слишком тяжела для производства керосина. Неудача была лишь временной, так как в рамках той же концессии нашли другую нефть, более легкую, да и тяжелая нефть, которую сначала сочли непригодной, как выяснилось, обладает особыми свойствами, куда более полезными, чем нужны для производства керосина.

Нефть с Борнео смогла затронуть только краешек огромного рынка, созданного «Шелл», и с учетом сомнений Маркуса насчет русской нефти единственной альтернативой оставалась сделка с «Роял датч».

«Роял датч» была одной из многих нефтяных компаний, владевших концессиями в голландской Ост-Индии, однако значительно превосходила остальные по масштабу и успеху. И «Роял датч», и «Шелл» страдали от конкуренции со стороны сбивавшей цены «Стандард ойл», и обе дополняли друг друга, ведь у «Роял датч» была нефть, но не хватало танкеров, а у «Шелл» были танкеры, но не хватало нефти. Переговоры безуспешно шли все первые годы 1890-х. Перспективы добычи на Суматре были слишком ненадежны, чтобы гарантировать крупные и регулярные поставки, необходимые Маркусу, чтобы его флот не простаивал.

В 1897 году, после очередного приступа агрессивного маркетинга со стороны «Стандард ойл», Маркус снова вступил в переговоры с голландцами и в какой-то момент предложил просто слить обе компании, но «Роял датч» слишком хотела сохранить свою самостоятельность и независимость, и переговоры опять сорвались. В начале следующего года стало ясно, что суматранские месторождения иссякают. Акции «Роял датч» на амстердамской бирже катастрофически упали. В тот момент Маркус мог бы получить компанию чуть ли не задаром. Он мог взять и ее саму, и ее долю на восточном рынке. Но Маркус не был Рокфеллером. «Восток достаточно велик и для „Роял датч”, и для „Шелл”», – сказал он. Так или иначе, это не решило бы его прямой проблемы – не дало бы гарантированных поставок нефти в достаточных объемах, чтобы заменить истекающий через несколько лет контракт с БНИТО. Чтобы выйти из кризиса, голландцы сами начали скупать русскую нефть.

Опасения Маркуса насчет ненадежности Ротшильдов, похоже, были напрасны, так как в 1901 году он возобновил контракт с БНИТО. Он скупил огромное количество акций на развивающемся рынке, чтобы подстраховаться на случай срыва переговоров с Батумским обществом. А теперь рынок упал, и у него на руках оказалась гора практически неликвидных активов.

В начале 1901 года нефть нашли в Спиндлтопе, в штате Техас. Огромный черный столб, вздымавшийся в небо на несколько сот футов, был виден с расстояния 12 миль. Эта новость прогремела по всей Америке, но только что скончалась королева Виктория, и британская пресса почти не обращала внимания на события за рубежом. Однако и то малое, что просочилось в печать, взбудоражило воображение Маркуса. Его бизнес, пусть даже обширный, все так же ограничивался Востоком, тогда как «Стандард ойл» торговала по всему миру и имела возможность сбивать цены на Востоке благодаря поддержанию высоких цен на Западе. Если б у него были надежные поставки нефти из Америки, он смог бы побороться со «Стандард ойл» на ее собственном поле. По условиям контракта с БНИТО он обязался не продавать русскую нефть в Европе, но ничто не мешало ему продавать американскую нефть.