Рай. Книга 1 - Джудит Макнот

— Да, — без обиняков объявил Мэтт. — Мне двойной скотч сольдом, а моей жене, — подчеркнул он, находя мелочное злобное удовлетворение вэтой ненужной маленькой мести, — еще один мартини.

Мередит, ненавидевшая публичные сцены, разъяренно уставиласьна старого друга:

— Я дам вам тысячу долларов, если подсыплете яд в егостакан!

Джон, слегка поклонившись, улыбнулся и с вежливойлюбезностью пообещал:

— Конечно, миссис Фаррел. И, повернувшись к взбешенномуМэтту, шутливо добавил:

— Мышьяк или предпочитаете что-нибудь более экзотичное,мистер Фаррел?

— Никогда не смейте называть меня этим именем! — предупредилаМередит. — Это не мое имя.

Веселое сочувствие мгновенно исчезло с лица Джона, и онснова поклонился:

— Мои глубочайшие извинения за неподобающие вольности, миссБенкрофт. Сейчас принесут напитки вместе с моими добрыми пожеланиями.

Мередит сознавала себя настоящей ведьмой. Как она могласорвать злость на невинном человеке! Оцепенев, она смотрела в неестественнопрямую спину удалявшегося Джона и лишь потом перевела взгляд на Мэтта. Выждавнесколько мгновений, чтобы успокоиться, она глубоко вздохнула и попросила:

— Мэтт, нам не имеет смысла обмениваться оскорблениями. Неможем ли мы по крайней мере держаться вежливо друг с другом? В таком случае намбыло бы гораздо легче справиться со всем этим.

Мэтт понял, что она права, и после мгновенного колебаниякоротко ответил:

— Наверное, стоит попытаться. Как, по-твоему, это лучшевсего уладить?

— Не поднимая шума, — облегченно улыбнулась Мередит. — Ибыстро. Необходимость в этом куда сильнее, чем ты, возможно, сознаешь.

Мэтт кивнул, постепенно приходя в себя, чувствуя, каквозвращается ясность разума.

— Твоя помолвка? Ты собиралась выйти замуж в феврале?

—  — Да. Паркер уже знает, что произошло. Именно он иобнаружил, что человек, нанятый отцом, — вовсе не адвокат и никакого развода небыло. Но существует и еще кое-что, жизненно важное для меня…

— Что именно?

— Мне нужен немедленный развод без огласки, чтобы помешатьсплетням и публикациям в прессе. Видишь ли, отец собирается взять длительныйотпуск по болезни, и мне отчаянно нужна эта возможность, чтобы временно занятьпост президента. Необходимо доказать совету директоров, что, когда онокончательно удалится от дел, я смогу получить эту должность. Совет колеблется…там очень консервативные люди и сомневаются во мне, потому что я слишком молодадля этого поста и к тому же женщина. Так что против меня уже два довода, апресса отнюдь не помогла, изобразив меня порхающей великосветской бабочкой,чего им, видимо, очень хотелось. Если теперь репортеры доберутся до истины,разразится скандал. Я объявляю о помолвке с известным банкиром, а ты заводишьроманы с полудюжиной старлеток, а оказывается, мы до сих пор женаты!Потенциальное двоемужество отнюдь не увеличивает мои шансы стать президентом.Если дойдет до этого, моим мечтам конец!

— Ты можешь верить этому, но не думаю, что дела так ужплохи, — утешил ее Мэтт.

— Неужели? — с горечью бросила она. — Вспомни, как тывскинулся, когда я сказала, что адвокат оказался мошенником. Немедленно решил,что я беспомощная дурочка, неспособная управлять собственной жизнью, не говоряуже о других людях или целой сети магазинов. Именно так посчитает и советдиректоров, потому что относится ко мне ничуть не с большей симпатией, чем ты.

— Но не может ли твой отец просто дать им понять, что хочеттвоего назначения?

— Да, но, согласно уставу корпорации, совет директоровдолжен единогласно одобрить избрание президента. Даже если отец и имел на нихбезусловное влияние, не уверена, что он заступился бы за меня.

Мэтт был избавлен от необходимости отвечать, поскольку одинофициант принес напитки, а другой — радиотелефон.

— Мистер Фаррел! Джентльмен говорит, что вы просили егопозвонить сюда.

Зная, что это, должно быть, Том Эндерсон, Мэтт извинилсяперед Мередит и, подняв трубку, без предисловий спросил:

— Как дела в Саутвилльской комиссии по районированию?

— Ничего хорошего, Мэтт, — вздохнул Том. — Они отказали.

— Но с чего это им вздумалось отказать в районировании,которое может пойти лишь на пользу их городу? — спросил Мэтт, скорееудивленный, чем рассерженный.

— Если верить моему человеку в комиссии, кто-то, крайневлиятельный, велел им дать нам от ворот поворот.

— Имеешь какое-нибудь представление, кто это?

— Да. Парень по имени Паулсон, глава комиссии. Он сказалнескольким членам, включая и моего человека, что сам сенатор Девис посчитаетличным одолжением, если просьба о районировании будет отклонена.

— Странно, — нахмурился Мэтт, пытаясь припомнить, жертвовалли он деньги на избирательную кампанию Девиса или его противника, но прежде чемуспел вспомнить, Эндерсон добавил исполненным сарказма голосом:

— Тебе не довелось видеть в светской хронике заметку овечере, данном в честь дня рождения доброго сенатора?

— Нет, а в чем дело?

— Вечер давал некий Филип Бенкрофт. Есть ли какая-то связьмежду ним и Мередит, о которой мы говорили на прошлой неделе?

Ярость раскаленной волной ударила в голову, взорвалась вгруди. Мэтт пристально взглянул на Мередит, мгновенно заметив внезапнуюбледность, которую можно было отнести лишь за счет упоминания о Саутвиллскойкомиссии по районированию.

— Связь есть. Ты сейчас в офисе? — тихим, ледяным голосомосведомился он у Тома. — Прекрасно. Оставайся там, я вернусь в три, и мыобсудим следующий шаг.

Медленно отложив телефон, Мэтт вновь уставился на Мередит,которой почему-то срочно понадобилось разгладить ногтем складочки на скатерти.Сознание вины и угрызения совести ясно отражались на ее лице, и в это мгновениеон ненавидел ее, ненавидел и презирал почти с несдерживаемой злобой. Онапросила о встрече не для того, чтобы «зарыть топор»! Просто хотела убить сразунескольких зайцев — выйти замуж за своего драгоценного банкира, занять постпрезидента «Бенкрофт»и добиться быстрого развода без огласки и шума. Мэтт былрад, что она так сильно хочет всего этого, поскольку теперь Мередит не получитничего, кроме войны, которую обязательно проиграет… вместе со всем, что имеет.

Он сделал официанту знак принести счет. Мередит поняла, чтоделает Мэтт, и тревога, пронизавшая ее при упоминании о комиссии порайонированию, переросла в панику. Они ни о чем не договорились, но Мэттвнезапно и резко положил конец встрече.