Древнее китайское проклятие - Сергей Мусаниф

– Тусуюсь.

– Не лучший выбор, – сообщил он. – Идите на мою сторону, и мы своротим горы.

– Нас больше, – перебил Гэндальф.

– Посчитай еще раз, – возразил Саруман, возникая из темноты рядом с Федотом.

– Ты кто такой? – спросил Федот.

– Союзник. Бери Кольцо.

– Не рекомендую, – раздался все тот же голос из темноты.

– Выходи, а? – попросил Федот. – Чего это все пацаны на свету стоят, один ты в тени прячешься.

– Ты сам попросил, – сказал голос, и в очерченный светом Гэндальфа круг из темноты ступил Ван Хельсинг. В руках у него был арбалет.

Легендарная личность. Совершенно невосприимчив к магии, что делает его идеальным убийцей магов, вампиров, оборотней и прочих представителей оккультного мира. Об одном из его подвигов даже книжку написали, пусть он этого и стесняется. Поэтому в заглавие вынесли имя убитого им врага.

Мне лично претит то, чем он занимается, но Совет Мудрецов считает, что на данном этапе он необходим.

Ван Хельсинг против Федота?

Это даже не смешно.

Правда, похоже, что никто, кроме меня, так не считал. Главное, что так не считал сам Ван Хельсинг. И арбалет его был заряжен стрелой с серебряным наконечником.

– Похоже, что все решится здесь и сейчас, – сказал Саруман. – Бери Кольцо, и мы их всех уделаем.

– Сомневаюсь, – ответил Федот. – Этого парня с арбалетом магия не берет.

– Совсем?

– Ага.

– И как такое может быть?

– Долгая история, – горько усмехнулся Федот. – Сами до сих пор удивляемся.

– Не делай глупостей, Костя, – предупредил Роман. – И тогда никто не пострадает.

– Видишь, Серый, – сказал Горлум. – До чего довело твое разгильдяйство?

Я уже хотел было возмутиться, но потом сообразил, что Горлум обращается к Гэндальфу, а не ко мне. Рука, на которой лежала Прелесть, дрожала все больше.

– Бери Кольцо, – повторил Саруман.

– Не, – сказал Федот. – Должен признать, хоть я тебя и не знаю, мы эту партию проиграли. Их больше.

– Кольцо делает своего обладателя невидимым, – напомнил Саруман. – Бери.

– Что ты ко мне пристал? – возмутился Федот. – Бери и бери. Раз тебе так надо, сам и бери.

На чумазой роже Горлума отражалась внутренняя борьба. Его здравомыслящая часть пыталась спрятать Кольцо обратно и не отдать его Федоту, но часть, подконтрольная зловещему артефакту, не позволяла этого сделать.

Федот тоже колебался. С одной стороны, Кольцо было нужно ему позарез. А с другой стороны стоял Ван Хельсинг с арбалетом.

Зато Гэндальф, Саруман и Ван Хельсинг колебаний не ведали.

– Не понимаю сути проблемы, – сказал Гэндальф. – Сейчас камрад с арбалетом пристрелит этого типа, Горлум отдаст мне Кольцо, а с Саруманом мы разберемся сами.

– Не стрелять, – скомандовал Роман. – Стрельба – это последняя мера. Крайняя. Давайте попробуем разобраться без стрельбы.

– Здравая мысль, – поддержал Федот. – Ваши предложения?

Я поймал себя на мысли, что здесь слишком много народу. Семь человек, ну, относительно, конечно, человек, на одно Кольцо. Ой, что-то будет.

– Мы изымем Кольцо, – сказал Роман, – и поместим его в безопасное место, пока не решим, что с ним делать.

– А для меня вы предложите вариант «Все будет прощено и забыто»? – спросил Федот.

– Мы это обсудим.

– Давайте обсудим это сейчас.

– Тебе все равно придется отвечать за военные преступления.

– Не похоже на «прощено и забыто».

Федот вдруг дернулся, отводя голову на несколько сантиметров влево, и арбалетный болт вонзился в стену над головой Горлума. А если бы Федот оставался на месте, болт торчал бы у него из глаза.

– Стоп! – рявкнул Роман, выпрыгивая перед охотником и закрывая ему сектор огня. – Какого черта, здесь происходит?

– Мне тоже хотелось бы это знать, – сказал Федот.

– Уйди с дороги, колдун, – прошипел Ван Хельсинг. – Я все равно его убью.

– Что? – тихо спросил Роман. – Без моей санкции вы никого не можете убить.

– Плевал я на тебя и на твою санкцию, – крикнул Ван Хельсинг, прилаживая к арбалету новый болт и натягивая тетиву. – Я терплю ваш дьявольский совет и ваше дьявольское племя, но все вы находитесь на грани. И стоит вам эту грань переступить, как вы становитесь моей добычей. Он уже за гранью, и ты меня не остановишь.

– Цепной пес сорвался с цепи, – пробормотал Гэндальф. Услышал его только я.

– Всю свою жизнь я посвятил уничтожению исчадий ада, – продолжал Ван Хельсинг. – Я убивал вампиров, оборотней, зомби, ведьм и колдунов. Ватикан думал, что направляет мои действия, потом так думал Совет Шамбалы. Но я не ваше оружие. Я оружие Господа, а все вы оскверняете его землю своим присутствием. Я терпел вас достаточно долго, потому что не видел в ваших действиях злого умысла, но теперь считаю, что ошибался. Вы порочны по своей природе и готовы идти на переговоры с этим мерзавцем, которого сами воспитали и на которого потом натравили меня. Уйди с дороги, колдун, или вы умрете все.

Фаербол Сарумана погас, не долетев до Ван Хельсинга полметра.

– Я же говорил, – сказал Федот. – Магия на него не действует.

– Надо же было проверить, – пожал плечами Саруман.

Я судорожно представлял наши шансы справиться с Ван Хельсингом, если все будет идти так, как оно идет сейчас. Допустим, мы навалимся на него втроем: я, Роман и Гэндальф. Возможно, нам поможет Горлум. Федот с Саруманом под шумок попытаются улизнуть. Да и Гэндальф больше озабочен судьбой Кольца, чем нашими разборками, посему не факт, что он будет помогать нам, а не бросится за своим давним врагом.

И даже если мы навалимся на Ван Хельсинга все вшестером, нам все равно ничего не светит. По части рукопашного боя он большой мастак, и короткий меч, который висит на его поясе, – совсем не украшение.

Некрасиво бежать или красиво умереть – вот и весь наш выбор.

Ван Хельсинг закончил со своим арбалетом и наставил его на Романа.

– С дороги, колдун.

Роман отрицательно покачал головой.

И начался хаос.

Ван Хельсинг нажал на спусковой крючок.

Гэндальф ударил его по руке своим посохом.

Арбалетный болт ушел в потолок.

Саруман толкнул Горлума в плечо.

Роман шагнул навстречу охотнику.

Горлум полетел на пол и выронил Кольцо.

Я бросился за Кольцом.

Федот бросился за Кольцом.