28 лет, каждое лето - Элин Хильдебранд

– Понимаете, я не могу рисковать. Журналисты и оппоненты могут обо всем узнать. Мэлори, поверьте, вы тоже не захотели бы такого исхода. Вас смешают с грязью. Демонизируют. Вы ведь учительница? Любимая всеми, если я правильно понимаю.

– Вы ничего обо мне не знаете.

– Напротив. Вы любите Джейка. Это я понимаю, и даже лучше, чем кто-либо другой. Но, прошу вас, остановитесь. Он мой муж.

Муж.

Пятно становится шире. Оно белое, слепящее. Это ее совесть вторгается в разговор, столько лет спустя.

Их с Джейком удивительная, легкая, сказочная любовь всегда казалась бегством от реальности. Или Мэлори хотелось в это верить. Никаких правил не было, поэтому им не приходилось ничего нарушать. Никто ни о чем не знал, значит, они не задевали ничьих чувств.

Но не теперь.

Мэлори должна принять решение. Признать все и остановиться. Или отказаться признавать, и тогда пусть все будет как раньше.

Пятно в глазу ослепляет.

– Хорошо.

– Что хорошо?

– Я перестану с ним видеться.

– Правда?

Урсула прищуривается. У нее такие темные глаза, почти черные, как обсидиан.

– Даю вам слово.

– Хм.

– Урсула, – сейчас Мэлори спокойна, – я обещаю вам.

Та кивает.

– Спасибо.

Кажется, только сейчас Урсула видит дом, замечает обстановку, стены, шторы. Неужели ей нравится? И почему Мэлори об этом думает? Она должна чувствовать презрение, может, даже ненависть к этой женщине, многолетней сопернице. Но нет, ничего подобного. Урсула поднимается и идет к двери, постукивая каблуками. Мэлори даже немного грустно, что она уходит. Теряя Джейка, она теряет и ее тоже, свой вечный бой с тенью, ту, что нависала над ее плечом все эти годы и заставляла становиться лучше. Если начистоту, соревнование с Урсулой вдохновляло Мэлори.

У двери та оборачивается.

– Он счастлив с вами.

К горлу подступает ком, но ни слезинки Мэлори не может сейчас себе позволить.

– Я знаю, – спокойно отвечает она.

Проходят две недели. Жужжит телефон. Сообщение от Джейка: «Я здесь». Мэлори запирает дом и идет в укрытие за тридцать метров вдоль берега, за ямой в дюнах. Как ребенок, честное слово. Правда, из всех возможных сценариев этот показался ей, скажем так, наиболее правдоподобным. Джейк не знает, что Урсула в курсе их связи. Все должно выглядеть так, как будто решение расстаться принадлежит самой Мэлори. Рука так и тянется написать: «Кое-что случилось. Встреча отменяется». Или по-другому: «Я встретила кое-кого. Не приезжай». Но нет, она не может так жестоко обойтись с ним. А еще она эгоистка: хочет его увидеть.

Мэлори не отвечает на сообщение. Следом приходит другое: «Ты дома?»

Поразительно: их отношения продержались на доверии и традициях! Ни разу ничто не помешало. Бывало, что препятствия вставали у них на пути, но в итоге все разрешалось.

До сих пор.

Она ждет. Как это будет? Он приедет, поймет, что что-то не так, – и уедет? Урсула баллотируется в президенты. Каждое его движение наверняка под контролем. Тревога!

Потом она слышит, как подъехала машина. Выглядывает из-за дюны – джип в облаке пыли. Он здесь. Сердце екает, как в тот первый день, когда она увидела его. Двадцать шесть лет назад.

К черту Урсулу.

Только Мэлори ведь дала слово. Она видела, Урсула колеблется – доверять или нет? Та, с кем ее муж спал все эти годы, вряд ли вот так возьмет и остановится.

Хлопает дверца, Мэлори вздрагивает. Она видит, что Джейк вышел. Вздыхает. Джейк! По походке она понимает, что он взволнован, сбит с толку, может быть, сердится. Идет к двери и дергает ручку. Закрыто. Слышно, как он что-то бормочет, потом обходит дом кругом, смотрит в одну сторону, в другую. Скрипит дверь душа. Мэлори вздыхает – хорошо, что не спряталась там.

– Мэлори!

Она закрывает глаза. Его голос.

– Где ты, Мэлори?

Ему плевать, услышат его или нет. Голос срывается – нет, он не плачет, но, наверное, волнуется. С ней что-то случилось? Она в порядке?

Ей вспомнилось первое лето, когда они ночью на пляже звали Фрея. Как она тогда испугалась! Любая девушка на ее месте перепугалась бы. Она часто накручивала себя, представляла, что могло бы произойти, если бы Фрей утонул. Не родился бы Линк. Интересно, вышла бы она замуж? Были бы у нее дети? Все возможно. Их связь с Джейком оборвалась бы, осталось только чувство вины.

Поразительно, как многое может измениться всего за одну ночь. Почему Старик решил выйти из машины? Мог ведь вызвать бригаду автослесарей и дождаться их на водительском сиденье. Такой он был, Купер Блессинг – старший. Решил, что сам справится с колесом, а то ведь пока дождешься этих ремонтников! А Китти вышла за ним, чтобы все проконтролировать, – как это на нее похоже.

– Мэлори! – зовет Джейк. – Мэл, где ты?

Вот так, оказывается, выглядит встреча с собственным лицемерием. Если бы ей по-настоящему хотелось, чтобы все удалось, она уехала бы куда-нибудь. Но нет, она всего лишь хотела посмотреть на реакцию Джейка. Услышать его голос, прочесть его мысли. Он любит ее настолько, что будет искать?

Приходит еще одно сообщение. Телефон жужжит громче, чем она ждала: «Где ты? Дом заперт, машина на месте. Прошу, скажи, где ты. Нехорошо заставлять меня вот так мучиться».

Да, нехорошо.

– Мэлори!

Она смотрит на ситуацию его глазами. Он ждет целый год. Потом собирается в поездку, врет Урсуле и сорока сотрудникам, которые теперь следят за каждым его шагом, приезжает, поднимается на крыльцо в надежде, что его ждут бургеры, кукуруза, помидоры, Кэт Стивенс, Ленни Кравиц и World Party, а еще книги, которые она для него купила. И она сама, к которой он так спешил.

Дверь заперта. Он не ожидал. Он в замешательстве.

Мэлори хочется выбежать из-за дюны и упасть в его объятья. Поцеловать его. Как в конце фильма, когда Дорис и Джордж решают больше не видеться, но Джордж возвращается, и они воссоединяются, а на будущий год встречаются снова, и так «до тех пор, пока мы еще можем обнять друг друга».

Только это не кино. Это жизнь, и Мэлори – живой человек. Она не может столько вынести.

Она набирает сообщение: «Джейк, мы больше не можем встречаться. Сейчас это слишком опасно».

«Мне все равно».

«Подумай о других. Обо мне. О Линке и Бесс».

«Ты здесь? Видишь меня?»

«Нет».

Она не успевает отправить – Джейк звонит. В полуденной тишине вибрацию слышно отчетливо. Он наверняка все слышал. Мэлори сбрасывает звонок.

«Ты здесь», – пишет Джейк.