Мятежница - Марина Эльденберт

— Я не прогонял тебя. Ты сама хотела свободы, и я дал тебе ее. Дал тебе выбор, а ты уехала, увезла с собой мою свободу. Мои мысли и мое сердце.

Мое собственное сердце защемило, а на глазах выступили предательские слезы, грозящие вот-вот пролиться.

— Но что-то ты совсем не торопился за мной приезжать. — Это прозвучало тихо и совсем не насмешливо. Как я и думала, его слова приносили лишь боль, потому что надеяться я уже не могла. И верить тоже.

По лицу Кейна снова прошла судорога, он сжал кулаки.

— Я отправился за тобой через неделю, развернул корабли. Но проклятый шторм все испортил. Пришлось стоять целый месяц в Дааре… — Кейн осекся, перехватил мой взгляд. — Все это время я раздумывал над тем, что скажу тебе при встрече. Поэтому хотя бы выслушай меня. — В его голосе было столько тщательно скрываемой тоски, что я поняла, что просто не могу развернуться и уйти. Будь он проклят, не могу!

Не в силах говорить, я кивнула и сложила руки на груди.

— Когда ты захотела уехать, я был вне себя от гнева. — Судя по тому, что кулаки он так и не разжал, признание далось Кейну непросто. — Потому что понимал, что больше всего на свете хочу остановить тебя, запереть во дворце, и мне действительно было наплевать на то, что ты имеешь право попросить в награду все что угодно. Но именно так поступил Карас с моей матерью, и это никому не принесло счастья. Тогда я решил отпустить тебя.

Мне бы хотелось думать, что признание Логхарда всего лишь красивая ложь, но каждое его слово было пропитано болью и чувством, которые я не могла не признать, потому что знала о них лучше других и сгорала в том же огне.

Ком в горле не позволил мне прервать Кейна.

— Но стоило крийским кораблям отойти от берега, я в полной мере осознал, что натворил, и то, что чувствовал отец. Боль и радость, невозможность выбросить тебя из мыслей, желание и нежелание это сделать. Это магия, наваждение, но находиться вдали от тебя — для меня медленная и мучительная смерть.

— Это и была магия, — возразила я. — Тебя ко мне притягивало Древо.

— Ошибаешься, мятежница, я всегда хотел тебя. Всю, целиком. С первой встречи. И по-прежнему хочу.

Это я уже слышала, только было одно большое «но».

— Даже с ребенком от чужого мужчины? Или жрецы нашли способ определить отца младенца до его рождения и поэтому ты вдруг передумал?

— Жрецы тут ни при чем. — Кейн сдвинул брови, и черты лица Брадена стали жесткими. — Я был ослеплен ревностью и отказывался признать очевидное, но когда ты уехала… У меня было время подумать, Амелия, подумать и осознать, что ты всегда была искренней в своих чувствах, будь то ненависть или страсть. Иногда даже во вред себе. Гораздо проще было признать, что ты не знаешь, кто отец ребенка, но ты настаивала, что он мой. Значит, была только со мной.

Как же я ждала этих слов в Артане. Как же искала ответ на свои чувства в ледяных глазах. Но теперь…

— Ты опоздал, Кейн Логхард. Ничего не изменилось: ты по-прежнему не можешь читать мои мысли. А значит, всегда будешь ставить мои слова под сомнение. Поэтому у нас ничего не получится.

Казалось бы, после откровенного разговора мне должно было стать легче, но легче не становилось. Скорее, наоборот, что-то сдавило грудь, мешая дышать. Я резко отвернулась, и внутри будто лопнула струна, по телу прокатилась судорога, и боль вырвалась наружу криком. Я попыталась ухватиться за стену, но поняла, что падаю.

Кажется, меня подхватили на руки, не позволив рухнуть, и опустили на землю. Но мне было уже все равно: в глазах потемнело, от боли в спине я выгнулась дугой и снова закричала.

Так быть не должно! Что-то не так. Неправильно. Слишком больно, слишком остро, слишком сильно и…

Магия?!

Спутать невозможно. Магия погибшего источника вспыхнула в моем теле, набирая мощь и будто разрывая меня изнутри. Ее потоки струились по рукам и ногам, соединяясь в животе. Там, где был мой малыш, который собирался вот-вот появиться на свет.

Нет!

Нет-нет-нет, только не это. Древо же погибло, так почему я его снова чувствую?

— Амелия!

Я широко распахнула глаза, встречая серебристый взгляд Кейна. Он по-прежнему был здесь, я вздохнула с облегчением, но через мгновение вцепилась в его ладонь, ощутив новый приступ.

— Прикажи пропустить меня в замок! — В голосе Логхарда схлестнулись беспокойство и решимость. — Прикажи, или я ворвусь сюда силой!

Краем глаза заметила вбежавшую в сад маму и фрейлин, которые обычно приглядывали за мной. За ними следовали стражники.

— Прикажи! — рыкнул он снова.

— Пустите. Его. Ко мне, — рывками выдохнула я. — Кейна. Пустите…

Не знаю, услышали ли меня, но в то же мгновение серебристое мерцание во взгляде Брадена развеялось, а я задохнулась от следующей схватки. Вот только вцепиться было не во что: друга оттеснили в сторону. Сразу стало холодно, несмотря на жар, пульсирующий в животе. Меня будто сильнее вжало в землю, не позволяя пошевелиться.

— Нужно отнести ее в спальню.

— Ничего не получится! Древо не позволяет к ней прикоснуться.

От боли и бурлящей во мне силы я уже плохо соображала и не могла разобрать, кому принадлежат голоса.

— Можно пробовать снова?

— Нет, лучше принесите сюда одеяла и горячую воду. — Это голос мамы, склонившейся надо мной. — Все хорошо, доченька. Все будет хорошо. Просто дыши глубже.

Это она меня успокаивает или себя?

— Срочно позовите моего мужа.

— Я вижу такое впервые.

— Еще бы, рождение источника!

Последняя фраза врезалась в сознание. Вот почему все это ненормально!

Животный страх выбил из головы все разумные мысли, оставляя только одну — мой ребенок должен выжить. И плевать на источники!

— Малыш, — просипела я.

— С ним тоже все будет хорошо, — пообещала мама, погладив меня по голове.

По телу вновь пронесся поток силы, напомнивший мне о произошедшем в Долине вулканов. Вот только тогда я могла это контролировать, а сейчас — нет. Любая попытка обуздать магию заканчивалась ничем. Она выплескивалась из меня мощными рывками, и я кричала от боли.

Суета вокруг меня мешала мне сосредоточиться или хотя бы расслабиться. Боль накатывала волнами, но казалась бесконечной, а когда утихала, я сжималась в ожидании следующей. В какой-то миг я осознала, что просто не выдержу, потому что вместе с моим ребенком родится новое Древо. Надежда Нифрейи.

Но меня это убьет.

А ведь я даже не простилась с Кейном. Не сказала ему правду. О том, что люблю его.

Небо будто решило дать мне шанс: мою ладонь сжали сильные пальцы, а надо мной склонился мой мужчина. Бровь рассечена, на подбородке густая щетина, но глаза яростно сияют. Сначала сама себе не поверила, решив, что это шутки измученного сознания, но тепло его рук, близость говорили, что вот он, рядом со мной.