Север и Юг. Великая сага. Книга 1 - Джон Джейкс

На лбу Чарльза выступила испарина. Пока заряжали пистолеты, он не переставая мерил шагами землю. Наконец один пистолет передали второму дуэлянту, потом еще раз проверили барьер. На последние приготовления отвели еще пять минут.

Чарльз казался спокойным. Напряжение выдавало лишь то, что он то и дело приглаживал ладонями волосы. Орри вдруг отчаянно понадобилось освободить мочевой пузырь – вероятно, от напряжения, но он не хотел оставлять Чарльза одного. Особенно наедине с круглолицым Уитни Смитом и его дружком Докинзом, которые без конца ухмылялись и вполголоса отпускали шуточки в адрес противника.

– Я знаю, что ты боишься, Чарльз, – сказал Орри, отвернувшись от них. – Но запомни: у тебя есть одно бесспорное преимущество. Ты поймешь это, если хорошенько присмотришься к тому павлину у меня за спиной. Внешний лоск для него важнее маневренности. Видишь, он до сих пор не снял тяжелое пальто. Более того, он слишком глуп, чтобы бояться, а испуганные люди всегда более осторожны. В настоящем сражении такие, как Уитни, обычно погибают первыми.

Чарльз хотел что-то ответить, но из его горла вырвался лишь нервный хрип. Орри сжал его руку, Чарльз накрыл ее своей и держал так секунду.

– Спасибо, – сказал он.

– Джентльмены, вы готовы? – нетерпеливо окликнул их Смит Докинз.

Орри живо обернулся:

– Готовы.

Он пошел к середине поляны, Чарльз последовал за ним. Зрители стояли в молчании. Над освещенными верхушками деревьев взлетела белая цапля. За краем поляны текла река, золотистая и безмятежная.

Противники кивнули друг другу. Орри отметил, что Уитни сделал это с пренебрежением. Вблизи стали отчетливо видны прыщи на лице Уитни. Чарльз, который был на пять лет моложе, выглядел намного более зрелым и уравновешенным. Когда Уитни держал перед собой пистолет с устремленным вверх дулом, рука его заметно дрожала. Это было хорошим знаком, если, конечно, Уитни не принадлежал к тем редким дуэлянтам, которые справлялись с нервами в последнее мгновение.

Докинз откашлялся и обратился к противникам, стоявшим спина к спине с поднятыми пистолетами:

– Сначала я скажу: «Начали!» По этому сигналу вы начнете расходиться, пока я буду считать. Когда счет дойдет до десяти и вы сделаете последний шаг, то можете повернуться и сделать выстрел, если пожелаете. Готовы? Начали!

Чарльз пошел в одну сторону, Уитни – в другую. Сердце Орри бешено колотилось. Он глубоко вдохнул и задержал дыхание. Они с Докинзом быстро отступили к краю поляны. Стоя рядом, Докинз продолжал считать:

– Три… Четыре… Пять…

Шаги Чарльза были размашистыми и уверенными. Лучи солнца, падая сквозь деревья, золотили его волосы. У парня такие замечательные задатки, подумал Орри. Если бы только им суждено было сбыться. Если бы его жизнь оказалась достаточно длинной для того, чтобы кто-то попытался ему в этом помочь…

– Семь… Восемь…

Прыщавое лицо Уитни заливал пот. Дрожь руки передалась плечам. Сможет ли он нажать на курок или просто свалится без чувств?

– Девять…

Чарльз смотрел прямо перед собой. Орри видел, как мальчик кончиком языка слизнул пот с губы, и это было единственным внешним признаком тревоги, которая наверняка скручивала его изнутри. Орри хотелось крикнуть: «Помни! Спокойно и плавно!»

– Десять.

Колени Уитни подогнулись, но он устоял на ногах и даже сумел развернуться. Руку с пистолетом он выбросил вперед точно так, как это сделал еще в самый первый раз Чарльз. Прогремел выстрел. Чарльз так усиленно заморгал, что Орри даже подумал, не ранен ли он. Но в ту же секунду с дерева примерно футах в четырех от мальчика рухнула ветка.

Спереди на брюках Уитни выступило влажное пятно. Он слегка повернулся и хотел уже шагнуть в сторону. Толпа родственников охнула.

– Ты должен стоять, Уитни! – гневно зашипел Докинз. – Стой!

Уитни замер, что явно далось ему с большим трудом. Унизительное пятно увеличивалось. Смит дрожал так, что пистолет в его согнутой руке подпрыгивал. Чарльз медленно вытянул руку, прицелился и, холодно глядя вперед, выстрелил.

Уитни завизжал, как девчонка, согнулся влево и упал, хватаясь за рукав. Между пальцами выступила кровь, но ранение было пустяковым – пуля лишь слегка оцарапала кожу. Более того – Чарльз попал именно туда, куда целился. Орри радостно бросился вперед.

Когда Докинз опустился рядом со своим родственником на колени, Уитни потерял сознание. Все, кто был на поляне, зааплодировали. А Чарльз, измученный напряжением, рассеянно побрел к реке.

– Ты получил признание этими аплодисментами! – воскликнул Орри, догоняя его. – Именно ты!

Мальчик ошеломленно уставился на него. Потом оглянулся на родню Смита. Это была истинная правда. Они действительно аплодировали – его меткости, его храбрости и его благородству, ведь он только ранил своего противника, а мог спокойно убить. Он поступил как настоящий каролинский джентльмен, подумал Орри, чувствуя, как у него самого от счастья кру́гом идет голова.

Чарльз отсалютовал зрителям пистолетом, по-прежнему не веря, что все это произошло с ним.

* * *

– Я должен еще раз тебя поблагодарить, – сказал Чарльз, когда они уже возвращались домой.

Утренний свет просачивался сквозь ветви деревьев и мягко ложился на дорогу. Оба всадника, не сговариваясь, подумали, что такой прекрасный зимний день вполне достоин того, чтобы остаться в живых.

– Ты сам это сделал, Чарльз, – сказал Орри.

– Нет, сэр. Без вашей помощи я бы сейчас лежал там мертвым. – Чарльз улыбнулся и покачал головой. – Боже мой, Орри, ты даже не представляешь себе, что я чувствую! Ведь эти люди хлопали мне – мне, а не этому своему родственничку.

– Который, к несчастью, проявил себя трусом. Одно бахвальство, и больше ничего. Кому такое понравится?

– Да, мне этого никогда не забыть. Вот только я спросить хотел…

Он замолчал. Орри ждал, что мальчик закончит фразу, но тот больше ничего не сказал. Орри показал рукой на покосившийся домишко у дороги с криво висящей потрепанной вывеской:

– Знаешь это место? Таверной его вряд ли можно назвать, но запас вполне сносного виски там имеется. Думаю, мы с тобой заслужили по стаканчику. Остановимся?

– А как же, – ухмыльнулся Чарльз и пришпорил коня.

Хозяин выпучил глаза, когда гости заказали крепкое спиртное в половине восьмого утра. Но деньги Орри быстро заглушили все возражения и вопросы. В помещении был плохой запах, поэтому они устроились снаружи на скамейке.

Проглотив половину своего виски, Орри с наслаждением потянулся и сощурил глаза, глядя на яркое солнце.

– Ты вроде хотел о чем-то спросить, – сказал он.

– Да. Раньше всем ужасно не нравилось, когда я ввязывался в драки. И тебе в том числе. Почему же сегодня никто не ругал меня? А мы ведь не просто отмутузили друг друга, пистолеты-то куда серьезнее. Почему никто не возражал?