Фантомные были - Юрий Поляков

Однако материал в свет так и не вышел. За несколько дней до праздника Змеюрик исчез из вольера. Муровцы определили, что двери вскрыты с помощью специальных средств, причем импортного производства, а сторож усыплен газом, который нередко используют в своих гнусных целях западные разведки. Милиционеров сменили вдумчивые дяди в хороших штатских костюмах и массивных очках. Они осматривали место преступления, встречались с детьми, расспрашивали, вникали в каждую мелочь и особенно озаботились тем фактом, что Саманта Смайл не только интересовалась полом динозавра, но сфотографировалась с ним в обнимку.

Постепенно картина прояснилась: кетцалькоатля выкрали американцы и вывезли в контейнере шведского дипломата, набуянившего в подпольном выборгском борделе и высланного на родину как персона нон грата. А папаша слишком рано созревшей Саманты, оказывается, служил в ЦРУ – в отделе секретных вооружений. Увидев снимок, на котором его дочь обнимает динозавра, он от удивления чуть не подавился кубиком льда из своего ежедневного скотча. Недавно в руки спецслужб США попало яйцо ящера, найденное спелеологом-любителем в пещере Гранд-каньона. Там, в глубине, по природному стечению обстоятельств всегда была одинаковая температура, поэтому яйцо идеально сохранилось и, полежав в инкубаторе, вскоре вылупило на свет детеныша, оказавшегося самкой кетцалькоатля – ископаемого летающего чудища с размахом крыльев до двадцати метров! И в воспаленных мозгах поджигателей войны возник план создания нового поколения биологического оружия. Представьте себе: над территорией воображаемого противника проносятся не бомбардировщики, к которым за буйный двадцатый век все давно привыкли, а стаи гигантских драконов, деморализуя и пожирая все на своем пути! Секретный проект получил название «Когти» и щедрое финансирование конгресса. Однако, чтобы приступить к производству нового оружия, надо было добыть самца. Увы, посланные во все концы света экспедиции вернулись ни с чем: яйца-то находили, но окаменевшие и безжизненные. Агрессоры расстроились и стали подумывать о разведении пчел, жалящих цианистым калием. Но тут случилось невероятное. Полковник Смайл вдруг отыскал кетцалькоатля-самца. И где же? На фотокарточке, привезенной его дочерью из СССР.

Немедленно в Москву под видом ученых-славистов якобы на конференцию «Русская поговорка в свете структурного анализа» прибыли диверсанты и выкрали Змеюрика. Это оказалось совсем не сложно, так как Юра Шмаков вступил с Самантой в переписку и проболтался, что динозавра из живого уголка забрали в Палеонтологический музей, который фактически не охранялся, если не считать старика-вохровца, контуженного еще в финскую войну. Современный читатель, особенно молодой, привыкший к секьюрити даже у дверей общественного туалета, может мне не поверить. Но честное благородное слово, я жил в Советском Союзе и помню: даже сберкассы никто не сторожил, не говоря уж о школах и детских садах!

Гораздо труднее оказалось вывезти ящера за пределы СССР. Динозавр рос стремительно, достигая уже размеров крупного аллигатора, и, усыпив гигантской дозой снотворного, его едва уместили в контейнер дипломатического багажа, досмотру не подлежащего. Затем на подводной лодке Змеюрика переправили в Штаты и спрятали на строго охраняемом ранчо, где уже томилась в огромной клетке его будущая подруга, словно в насмешку названная американцами Фрида, от английского freеdоm – «свобода». Над Советским Союзом нависла страшная угроза.

…И вот однажды вечером в квартиру, где Юра жил с матерью Лией Ивановной, позвонили люди в штатском.

– А в чем дело? – шумно забеспокоилась женщина.

Оставленная супругом, она сделалась нервной, а Юра, лишившись отцовского воспитания, совершил несколько неблаговидных поступков и озаботил сотрудников детской комнаты милиции.

– Ваш сын переписывается с американкой и выдал государственную тайну… – прозвучал суровый и совершенно неожиданный ответ.

Лия Ивановна с пониманием испугалась (ее бывший муж увлекался антисоветчинкой) и побежала собирать сыну смену белья, а также провизию на первое время. Но один из пришедших, пожилой интеллигентный мужчина в массивных очках, к которому остальные уважительно обращались «Юрий Владимирович» или «товарищ председатель», успокоил встревоженную мать:

– Не волнуйтесь! Я просто поговорю с тезкой. Вы позволите?

– Да, конечно…

Оставшись наедине с мальчиком, Юрий Владимирович очень серьезно спросил:

– Ну-с, молодой человек, рассказывайте, что было у вас с Самантой Смайл?

– Ничего… – пролепетал подросток.

– Родину обманывать нельзя! – «Товарищ председатель» грустно смотрел на подростка сквозь толстые дымчатые стекла.

– Всего один раз…

– Конкретнее!

– Два раза…

– Еще конкретнее! – поморщился Юрий Владимирович.

– Целовались.

– И все?

– Нет.

– Что еще?

– Еще она просила потрогать ее там…

– Там? Это хорошо!

– Правда? – удивился мальчик. – Вы только Ленке Зайцевой ничего не говорите, ладно?

– Не скажу, тезка, не бойся! А теперь слушай меня внимательно! Готовится ответная поездка учеников вашей школы в Америку. Жить вы будете в семьях. Прямо сейчас, при мне, напиши Саманте о том, что ты не можешь забыть ваши поцелуи, но особенно то, что у нее там!

– Я не знаю, как это по-английски, – смутился ребенок.

– Мы подскажем. Напиши, что очень хотел бы пожить в ее семье. Понял? Остальные инструкции получишь позднее… – и он вручил Юре обычный транзисторный приемник «Сокол» в кожаном футляре. – Запомни: прибор должен быть всегда включен и настроен только на эту волну, – Юрий Владимирович постучал ногтем по красной стрелочке.

– А если сядут батарейки?

– Не сядут. Я умру, ты на пенсию выйдешь, а они все еще не сядут… Наука! – впервые за все время их разговора улыбнулся «товарищ председатель». – Твой позывной – «Орленок». Мы – «Гнездо».

Не стоит рассказывать, как тщательно готовили делегацию школьников, как учили вести политические дискуссии, ходить по трое, не терять сознание при виде немыслимых магазинных витрин. В Америке Юра поселился в доме Бобби Смайла, преуспевающего торговца ортопедической обувью. Пегги Смайл, пышноволосой блондинке с формами куклы Барби и белоснежной, как сантехнический фаянс, улыбкой, русский мальчик сразу понравился. Одобряя выбор дочери, она кормила его пудингами, приговаривая: «Ешь, бедненький, в России дефицит, у вас все, кроме членов партии, голодают, не так ли?» Юра, конечно, возражал, с трудом рассказывая по-английски о продовольственной программе, принятой на недавнем съезде КПСС. В свободное от дискуссий время он купался в бассейне, бегал по зеленой лужайке наперегонки с Сэмми и томился в гостевой спальне, пятой по счету, прислушиваясь к молчащему приемнику «Сокол». На четвертую ночь аппарат заработал, и тихий голос приказал: «Орленок, Орленок, я Гнездо, слушай и запоминай!» Согласно полученным инструкциям, на следующий день Юра увлек Саманту в парк, поцеловал ее, потрогал там, где она хотела, и поведал страшную тайну: ее отец никакой не торговец ортопедической обувью, а полковник ЦРУ, куратор безумного проекта «Когти». Это по его заданию спецгруппа выкрала из Москвы Змеюрика, чтобы наладить промышленное разведение страшных летающих ящеров и уничтожить в конце концов человечество. Теперь от Саманты зависит судьба цивилизации! Поплакав и несколько раз повторив задумчивое слово «shit», которому в спецшколе Юру не обучили, она, как всякая нормальная американская девочка, охотно согласилась принять участие в спасении мира. Но что надо делать? Об этом Юре во время следующего сеанса связи рассказал приемник «Сокол».