Мы просили у вечности рай - Виктория Вайт

с нетронутой едой. На котором располагается небольшой столовый ножик. Почти не двигаясь. Позволяя мужчине лапать мое тело, начинаю медленно вести рукой в сторону подноса. Тянусь, кое-как нащупывая его кончиками пальцем. Резко двигаюсь, уверенно хватая нож. Замахиваясь, ударяю прямо в шею мужчине, но ощущаю, что сделала это не правильно. Лишь только поцарапала. Мужик начинает орать на всю комнату, зажимая рукой место пореза. Истеря так, словно я проткнула его сонную артерию, хотя этого очень бы хотелось.

— Охрана. — Неестественным голосом. Так громко, что ушные перепонки натягиваются. — Аааа Аааа! — Затыкаю уши ладонями, не имея желания слышать этот противный писк. Провалиться бы сквозь землю, навсегда стерев из памяти этот ужас. Не проходит и минуты, как в комнату забегают несколько мужчин. Видимо тех, которые и привезли меня в этот дом. Один из них отвращено усмехается, пренебрежительно осматривая с головы до ног. — Клеймить суку! — Кивает в дальний угол комнаты, где в чаше горит огонь. Давая безмолвный приказ, который я не могу распознать.

Глава 29 Часть 3

— Иди-ка сюда, птичка. Сейчас ты превратишься в мою личную шлюху. — Силой стаскивает меня с кровати на пол. Волочит на середину комнаты, будто я даже не человек.

— Не трогай! — хватаюсь рукой за его запястье, начинаю расцарапывать ногтями его кожу. Не реагирует, продолжая удерживать на месте.

— Давай, поставим клеймо на твое милое личико. Чтобы все знали, кому ты принадлежишь. — Наклоняет голову, скалясь. Брызгая слюной отвратительно. Отворачиваюсь, зажмуривая глаза. Ощущая, что как бы не пыталась, мне не удастся сопротивляться. Один из мужиков поднимает юбку до предела, прижимая к бедру кусок раскалённого металла. Жмет, впечатывая его в кожу. Выжигая на моем теле не только это клеймо. Уничтожая все остатки чистоты. Веры в человечность. Отзывчивость и доброту. Опустошая до последней капли. — Запереть шлюху в подвале. Без моего разрешения не давать ей ни воды, ни еды! Даже если стоять на коленях будет! — орет, указывая своей охране на дверь. Почти теряя сознание, ощущаю, что меня хватают под руки, вынося их комнаты этого урода. Тянуть по длинному коридору, а потом спускают по ступенькам куда-то ниже. Начинает пахнуть плесенью и сыростью. Затхлый запах, который отравляет моментально все нутро. Жутко жарко. Один из мужчин открывает зарешеченную дверь, швыряя меня внутрь. Резко захлопывает ее, звонко прокручивая ключ в замочной скважине. Внутри все огнем горит. Дышать здесь абсолютно нечем. Дергаюсь, слыша характерный писк мышей или крыс. В душе полнейшая пустота. Изнасилована. Морально. Вся моя невинность и чистота затоптаны грязными ногами. Заплевана мерзким арабом, которому плевать на человеческую жизнь. Особенно девушки, которая не имеет отношение к Востоку. Обессиленно съезжаю по стене, падая коленями на теплый земляной пол. Пытаюсь дышать, но осознаю, что здесь вообще нет воздуха. Задираю юбку, стараясь дотронуться до ожога. Клеймо блудницы. Беспощадные слезы начинаю бегать из глаз, и я тихо всхлипывая, позволяю эмоциям взять верх над разумом. Если находясь в доме Эмира, я думала что пребываю в плену, то сейчас я понимала насколько ошибалась. Сворачиваю край юбки, с силой прижимая к обожжённой ране, из которой начинает струйкой литься кровь. Насыщенный ее запах удваивается в этой невыносимой жаре. Ведет в сторону. Голова становиться свинцовой. Пульсирующая боль импульсом гуляет по всему телу. Клонясь, падаю всем телом на землю, поджимая ноги. Продолжаю плакать, чувствуя, что глаза самостоятельно закрываются. Тьма поглощает, и возможно на этот раз уже не выпустит из своих лап.

Пробую пошевелиться, не в силах распахнуть слипшиеся от слез распухшие глаза. Но все же впиваюсь пальцами в мягкую землю, приподнимаясь. Тыльной стороной кистей начинаю тереть лицо, чтобы проснуться. Реальность накрывает с головой. Мгновенно вспоминаю все, что вчера произошло. Алчно заглатываю воздух, но чувствую, что в нем совершенно нет чистого кислорода. Замираю на месте, когда слышу, что к двери кто-то подходит. Судя по свету в небольшом окне у потолка, наступило утро. Ерзаю, двигаясь назад по песку. До тех пор, пока не упираюсь спиной в стену. Ключ проворачивает в замке, и двери раскрываются настежь. Всего секунда и я вижу перед собой того самого мерзкого араба, который видимо пришел продолжить свои издевательства.

— Понравилось заточение? — Ядовито усмехается. Кривит губы в ухмылке, рассматривая мой внешний вид. — Птичка, ты можешь все исправить. Поднимайся сейчас же, и раздели со мной постель. — Еще шаг, и он становиться рядом, смотря сверху вниз. Поднимаю голову, прищуриваясь. — Взамен, я готов подарить тебе свободу. Разве не о ней ты мечтала? — Провоцирует, полагая, что я пойду абсолютно на все лишь бы поскорее убраться из этого дома. Из его плена. Я больше не глупая дура, чтобы поверить в искренность его слов. Ни за что на свете, не пожертвую собственным телом ради мнимой свободы.

— Пошел ты к черту! — Смело. Уверенно смотря этому мужчине в глаза. Не сдаваясь ни при каких условиях. Лучше сдохнуть в этом подвале, но не поддаться.

— Приду вечером. — Плюет в сторону, показывая свое отвращение. — Может тогда, ты будешь более сговорчивой. Твой организм истощается. Посмотрим, на что ты решишься ради глотка воды. — Гадкая усмешка. Мужчина разворачивается, выходя из этой темной комнаты. Закрывает ее на замок, оставляя меня умирать. Плевать. Пусть будет так. Видимо судьба решила поставить точку. Пить немыслимо хочется. С каждой проведенной минутой в этом подвале становиться все хуже и хуже. Сильная вялость, из-за которой я начинаю терять ориентацию в пространстве. Смотрю перед собой, и кажется, что комната начинает кружиться. Слышу посторонние голоса, даже на задворках разума осознавая, что это лишь слуховые галлюцинации. Полностью теряюсь во времени. Все, что происходит за пределами этой мрачной комнаты, не имеет никакого значения. Эмир действительно развлекается со своей законной женой, и даже не пытается отыскать, куда я могла пропасть. Ведь за эти сутки, Назаре, наверняка сообщила о том, что произошло в племени. Если конечно сама все видела. Не могу дышать. Сердце стучит так глухо, что я совсем не улавливаю его ударов. Наверно еще немного и тьма станет моим новым пристанищем. Спасением, которое так чертовски необходимо. Угнетающая тишина оглушает совсем. Физические силы покидают. Но ради этого проклятого глотка воды я не готова сдаться и отдаться на растерзание этому мужику. Нет! Нет! Нет! Лихорадочно мотаю головой, прижимая к себе ноги. Обнимая их руками. Держась кое-как в сознании. Долгие часы превращаются в вечность. В адскую пытку, которую не пожелаешь даже самому лютому врагу. Плавающая в пространстве, не слышу, как в очередной раз открывается дверь подвала. Как