Брестский мир. Ловушка Ленина для кайзеровской Германии - Ярослав Бутаков

Она закончилась так же, как и предыдущая — революционным разложением оккупационной армии. Невозможно было объяснить французскому солдату и матросу, почему, после капитуляции Германии, он и дальше обязан тянуть лямку военной службы на чужбине. Ещё неохотнее этот солдат стал бы жертвовать собой в войне против рабочих и крестьян далёкой холодной России, к которой не испытывал ни симпатий, ни антипатий, но точно знал, что Советская Россия его родине никак не угрожает.

Немалое число французских военных и политиков считали вредным всякое вмешательство в русскую междоусобицу. Их влиянием Деникин пытался объяснить, почему Франция так и не поддержала решительно Белое движение против большевиков. Между тем те доводы, которые Деникин влагает в уста этой прослойки французской элиты, вполне разумны: «Красные в занимаемых ими пунктах водворяют и поддерживают строжайший порядок. Французов особенно поразил тщательно, по их словам, проверенный факт, что в Киеве, после царившей там анархии, полный порядок был восстановлен в 24 часа. Советские генералы собирают на своём пути офицеров и предлагают им вступить в Русскую армию, сражающуюся за восстановление единой, великой России»[290]. Последнее наблюдение особенно показательно. Оно отражает объективный характер действий Красной Армии зимой 1918/19 г. и весной 1919 г.

Иностранная интервенция не оправдала всех тех надежд, какие возлагало на неё Белое движение. Только поэтому Деникин отзывается о ней резко негативно. Здесь он явно пристрастен. Интервенция оказала значительное воздействие на консолидацию антисоветских сил юга России. Только благодаря политическому нажиму западных держав донской атаман Краснов 8 января 1919 г. признал над собой власть генерала Деникина. Так образовались Вооружённые силы юга России (ВСЮР) — крупнейшее военно-политическое формирование Белого движения. Причём это не спасло Краснова, и вследствие дальнейших интриг Деникина против него в феврале 1919 г. ему пришлось уйти с должности донского атамана.

По Компьенскому перемирию Германия должна была предоставить свободный проход судам Антанты из Северного моря в Балтийское и обратно. Зимой 1918/19 г. военные корабли Антанты появились также и у берегов Прибалтики. Здесь они сыграли свою роль в поддержке национал-сепаратистов против Советской России.

Секретное соглашение Фоша — Гинденбурга о России оказалось мертворождённым. Обе стороны были не в состоянии выполнить его до конца. Антанта не могла полностью заменить своими войсками немцев на всех оккупированных теми землях России. Новые правители Германии после Ноябрьской революции 1918 г. не могли дольше держать силы своей армии так далеко от фатерлянда. Не дожидаясь подхода армий Антанты, они вынуждены были сдавать территорию Красной Армии.

Дальнейшее пребывание германской армии на оккупированной территории грозило её полным разложением идеями большевизма. Поэтому германское командование приступило к отводу войск. Оно, в целях обеспечения беспрепятственного отхода, заключало на местах соглашения с командованием Красной Армии. Немецкие войска забирали с собой оружие и снаряжение. Советская сторона следила за тем, чтобы немцы уходя не грабили местное население, не расхищали российское достояние. На практике соглашения соблюдались не всегда. Иногда и красноармейские начальники стремились овладеть немецкими складами оружия, пытались силой подтолкнуть немцев к скорейшему уходу, а чаще даже — к их переходу на сторону Красной Армии «для совместного участия в мировой пролетарской революции». Местами вспыхивали бои. Но по большей части ликвидация германской оккупации была мирной. Это была не чисто военная, а военно-дипломатическая операция.

Даже теперь Советская Россия при всём желании не могла бы принудить немцев одною силой к оставлению занятой территории. В Прибалтике, Белоруссии, Украине, Крыму находились 28 германских дивизий — около 250–300 тысяч штыков. Советские силы «западной завесы», преобразованные в Западную армию и Украинский фронт, насчитывали не более 130 тысяч активных бойцов — вдвое меньше. Понятно, что наступать при таком неравенстве сил советские войска могли лишь с… согласия противника. Но совсем без силового давления с советской стороны немецкие войска могли не сдать российскую территорию Красной Армии, а дожидаться, в соответствии с пактом Фоша — Гинденбурга, своей замены на войска Антанты. Поэтому советская стратегия по вытеснению оккупационных войск заключалась в сочетании мер дипломатических, агитационно-пропагандистских и чисто военных, включая действия партизанских отрядов. Так, уже 25 ноября 1918 г. Красная Армия заставила немцев очистить Псков, 29 ноября — Нарву.

Германская армия, несмотря на революционное разложение, представляла собой грозную силу на Восточноевропейском ТВД. Одно дело — война на Западном фронте за непонятные солдату цели правящей верхушки. Другое дело — защищать собственные жизни для того, чтобы уйти домой, в фатерлянд. С оружием в руках германский солдат готов был отстоять любые посягательства на свою свободу и честь, с чьей бы стороны они не исходили. Решимость тем более актуальная, что, сразу после Компьенской капитуляции, на оккупированных территориях начались восстания. Чаще всего они происходили под национальными лозунгами.

На Волыни восстание против режима немецкого ставленника Скоропадского поднял Симон Петлюра. Движение, которое он возглавлял, ставило задачей создание независимой Украины. Социальная ориентация петлюровского движения была эсеровской. Восстание, будучи направлено не столько против оккупантов, сколько против власти местной крупной буржуазии и помещиков, ширилось. Это было продолжение русской социальной революции, которая на Украине развёртывалась с запозданием и имела свою специфику. На первых порах Петлюра пользовался поддержкой значительной части населения Правобережной Украины. Уже в конце ноября 1918 г. отряды петлюровского атамана Коновальца подошли к Киеву.

Гетман, видя крах своего покровителя — кайзеровской Германии, в новых условиях попытался заручиться дипломатической поддержкой победителя в Мировой войне — Франции. Одновременно, чтобы привлечь на свою сторону русское офицерство (больше защищать гетмана-самостийника было некому), он заявил себя сторонником федерации Украины с Россией, выпустив по этому поводу 15 ноября 1918 г. соответствующий «универсал». Немецкое командование объявило о своём нейтралитете, не желая защищать прогнивший режим Скоропадского. 14 декабря 1918 г. «сечевики» Коновальца вошли в Киев. Взятие Киева сопровождалось массовыми убийствами офицеров-«москалей», имевших несчастье записаться в армию гетмана. Когда же летом 1919 г. Украину начали занимать войска Деникина, то уцелевшие от этой резни пали под подозрение на том основании, что они… служили в войске немецкого ставленника! И им, прежде чем поступить на службу в ВСЮР, приходилось долго очищать себя от обвинений в нелояльности к Белому движению…

Германская армия, как видим, не вмешивалась больше в события Гражданской войны на Украине. Но она ещё могла показать зубы. Паустовский оставил в «Повести о жизни» яркое описание одной такой демонстрации: