Жестокие игры - Мэгги Стивотер

Корр умолкает, видя, что я не иду к нему. И снова смотрит на бескрайний горизонт. Я вижу, как он поднимает одну ногу и снова опускает ее. Потом еще раз испытывает свой вес…

А потом Корр поворачивается и выходит из океана. Его голова дергается, когда сломанная нога касается земли, но он, хотя и с трудом, делает еще шаг и снова зовет меня. А после делает еще один шаг прочь от ноябрьского моря. И еще один.

Он движется медленно, а море поет для нас обоих… но Корр возвращается ко мне.

Когда еще подростком я читала о том, как авторы месяцами обдумывали содержание своих будущих произведений, то всегда чрезвычайно удивлялась. Когда я сама стала писать книги для подростков и воплощала свои идеи, стоило им прийти мне в голову, меня еще больше удивляла такая долгая подготовка.

«Неужели можно не понимать, как записать собственную выдумку?» — думала я, стряпая в течение месяца очередной ужасный роман.

А теперь я стала одним из тех самых авторов. Мне очень давно хотелось написать роман, где были бы задействованы водяные лошади. И я даже несколько раз пыталась это сделать. В первый раз — еще в колледже, потом — сразу после его окончания. Я уже почти сдалась, но несколько лет назад — после того как опубликовала три романа и уже вроде бы понимала, что и как делать, — я снова попыталась взяться за эту легенду. И снова потерпела неудачу.

Разница только в том, что на сей раз неудача не ошарашила меня, как прежде, а просто расстроила.

Проблема была в том, что заинтересовавший меня миф о водяных лошадях был одновременно и сложным, и бессюжетным, в нем не было естественно присущего ему повествования, которое могло бы вести за собой обескураженного автора. К тому же миф имел множество вариаций: в версии жителей острова Мэн этих волшебных животных называют глаштин; ирландцы дали им сразу несколько названий — кабилл-ушти и агишки; в шотландском варианте легенды они зовутся эх-ушге и келпи. Помимо того что практически все эти названия труднопроизносимы, у водяных лошадей из разных легенд есть и другая общая главная черта: это очень опасные волшебные существа, живущие в воде.

В мифах о водяных лошадях есть множество магических элементов, которые меня привлекали: лошади ассоциируются с ноябрем; они пожирают живую плоть; если вы заманите их подальше от океана, они становятся самыми чудесными скакунами… до тех пор, пока не коснутся снова соленой воды.

В мифе описывается и зловещая способность водяных лошадей менять облик. И в некоторых вариантах мифа говорится о том, что водяная лошадь может превратиться в красивого молодого человека с каштановыми волосами. Такой заново отчеканенный юноша бродит неподалеку от воды, легко приманивая к себе девиц, — потому что, ясное дело, нет ничего более соблазнительного, чем незнакомец с темно-рыжими волосами, слегка пахнущий рыбой, — а после утаскивает свои жертвы в воду, чтобы сожрать. Позже на поверхность воды могут всплыть легкие и печень.

Вот как раз вторая часть мифа и убивала меня. Каждый раз, работая над историей о существе, которое одновременно является и мужчиной, и конем, я чувствовала, что рассказывать об этом мне совсем не хочется. И так продолжалось до тех пор, пока я не сочинила трилогию «Волки из Мерси-Фоллз», использовав довольно сильно искаженную версию легенд о вервольфах, — только тогда я осознала, что совсем не обязательно строго придерживаться мифа. Я могу позволить себе обращаться с ним как угодно вольно.

Я отбросила абсолютно все, что мне было не нужно в легендах о водяных лошадях, и в результате написала «Жестокие игры», историю, которая на самом деле вообще не имеет отношения к водяным лошадям или волшебству, как мне теперь представляется.

А если вам хочется узнать побольше о вызывающих мурашки темноволосых водяных юношах с водорослями в кудрях, предлагаю вам найти книгу Катарины Бриггс «Энциклопедия волшебства: гоблины, домовые, привидения и прочие сверхъестественные существа», где вы прочтете рассказы обо всех мифических созданиях.

Полагаю, вполне возможно, что когда-нибудь я использую и вторую часть этой легенды.

Впрочем, нет. Вряд ли.

Я могла бы сделать эту часть совсем короткой, сказав просто: я хочу поблагодарить каждого, кто помог мне побывать на разных утесах в последние полтора года.

Но наверное, это выглядело бы как простая лень, и в любом случае все эти люди заслуживают того, чтобы их упомянули поименно. Мой первый агент, Саманта Гриф, которая сумела так составить мое расписание, что я смогла повидать утесы в Калифорнии. Моя милая команда по лицензированию переводов — Рейчел Горовиц, Жанель Делуизе, Марен Монителло и Лиза Маттингли, которые скоординировали мои поездки на другую сторону океана так, что у меня хватило времени посетить утесы в Нормандии. Мои помощники из издательства «Сколасгик» Алис Прайс и Алекс Ричардсон, которые приложили все усилия к тому, чтобы я добралась до утесов на юге Англии. И мои самые дорогие друзья Эрин и Ричард Хилл, которые даже не один раз, а дважды выдержали совместные поездки к утесам Соединенного Королевства, в первый раз — на юг, второй — на восток.

Мне также следует поблагодарить и тех, кто вообще помогал мне в работе: моего многострадального редактора Дэвида Левитана, который сумел не впасть в панику, когда я сообщила, что моя следующая книга будет о лошадях-убийцах. Моего терпеливого агента Лору Реннерт — за то, что она, так сказать, вымостила слегка неровную дорогу перед этим романом. И Тессу Грэттон, и Бренну Йованофф, очень весело критиковавших неудачные места! И Кэрри Райан, Натали Паркер, Джексона Пирса и Кэт Хаммел — за обширные комментарии и рассказы о жокеях.

Как всегда, я бесконечно благодарна моей семье за постоянную помощь в тот долгий период, пока рождалась книга, — они держали оборону и в то же время создавали для меня обстановку отдыха. И в особенности я благодарна своим родителям, которые всегда протестовали (хотя и мягко), когда мы скакали на наших лошадях без седел.

Но больше всего, конечно, я благодарна Эду, моему мужу, который постоянно карабкался вместе со мной на многочисленные утесы.