Научите меня летать - Ольга Шерстобитова

– В дар отдаю я перо. И прошу взамен лишь одного: распахни в свою душу дверцу, впусти меня в свое сердце, – стихами сказал Эжен.

Хотя сдается мне, что это особые заклинания. Он протянул ко мне вторую свободную руку, в которой держал перо. Я посмотрела на это сокровище, стащила его с ладони и прижала к себе. Теплое, пушистое, красивое. Мое.

Смех Фреи зазвенел колокольчиком. И что такого? У нее вот нет ничего подобного, просто уверена. Фениксы вряд ли разбрасываются перьями. Теперь смеялся уже Арлас, прочитав мои мысли. Перо же засияло и окутало меня пламенем, исчезнув.

– А где? – всех сразу спросила я.

На запястье руки, по-прежнему соединенной с рукой Эжена, что-то заискрилось. Золотисто-красный узорчатый браслет сверкнул и погас. Идентичный появился и у феникса. Я перевела с них взгляд на темного мага. А тот улыбнулся. От души так. Сделал ко мне шаг, наклонился и легко коснулся поцелуем губ, а потом блаженно уткнулся в мою макушку и затих.

– Поздравляем, – сказал Арлас. – Пусть свет не покинет вашу жизнь, наполнит дом радостью.

Я осторожно выпуталась из объятий мужчины, ставшего не совсем адекватным, на мой взгляд. Развернулась к богу света и хранительнице магии.

– За пожелания спасибо. А что это было? – обвела я рукой вокруг себя. – Браслет для чего-то нужен?

Фрея хихикнула. Арлас улыбнулся, но я видела, что он еле сдержался от смеха. Повернулась к Эжену.

– Он обручальный, Риана. Ты теперь моя жена.

Я совсем растерялась. Только глупо моргала и пялилась на феникса. Произнося стихотворные строки, я не думала, что прямо сейчас соглашаюсь на свадьбу. А ведь знала – намерения магов никогда не расходятся с делом.

А кто-то еще мне говорил о том, что маги и фениксы женятся одинаково.

– Мы всегда знали, что так будет, – сказала Фрея.

– С того момента, как ты, Риана, попросила крылья и нашла ледяную ласточку, – добавил Арлас. – Она, кстати, к тебе вернется, как только окажетесь в своем мире.

– Фрея заглядывала в Зеркало Судьбы? – уточнил Эжен, поглаживая рукой мое плечо, по которому толпой шествовали мурашки, отвлекая от разговора.

– Да, – отозвалась хранительница магии. – Но что еще я там увидела, не могу сказать. Не имею права.

Эжен нахмурился.

– У вас все будет хорошо, – улыбнулся Арлас. – Правда, вряд ли мы еще увидимся. В колодец можно нырнуть лишь дважды.

– Спасибо вам за все, – сказал Эжен, разворачиваясь ко мне. – Домой? – спросил он.

Я промолчала, все еще пытаясь прийти в себя. Не знаю, что он подразумевал под этим словом. Мой дом давно там, где Эжен.

– Счастливой дороги! – хором откликнулись Фрея и Арлас, обнимающий ее за плечи.

– Прощайте, – ответил за нас двоих Эжен.

Он прижал меня к себе, оттолкнулся и взлетел.

Эжен

Темные силы! Риана так на меня смотрит, что я готов сделать ее своей здесь и сейчас. Столько тоски, нежности, радости в одном-единственном взгляде, который до основания разрушает мой мир. И любовь к ней – самой желанной на свете, переполняет меня, и я с трудом сдерживаюсь, пока разговариваю с трактирщиком и собираю вещи моей ласточки.

Беру в руки варежки. Теплые, слегка пушистые. Зачем они ей в начале лета? Не понимаю. Ловлю ее растерянный, чуть смущенный взгляд. И объяснений больше не нужно. Мой подарок. Единственная вещь, что взяла на память. В горле встает ком, сила требует распахнуть крылья… А Риана сидит, сжимает ладони и молчит. Хоть бы слово сказала! Или думает сбежать?

Вдох. Выдох. Еще раз. К Фрее и Арлосу, чтобы связали нас нерушимыми, как сама смерть, узами. Навсегда. И это решение дарит спокойствие, осознание правильности происходящего.

А потом… я просто делаю то, что совершали до меня другие фениксы со своими возлюбленными – помогаю Риане приготовиться к церемонии. Это уже не традиция. Ритуал. Крохотные пуговички на платье под моими ладонями. Туфли, летящие в траву. Шелк волос, насквозь пропахший дикими травами. Все это Риана. Моя ласточка. Дрожит… И я стараюсь успокоить как могу. Обнимаю, распахиваю крылья и падаю в колодец.

Фрея и Арлас знают, зачем я пришел, почему рядом Риана. И думаю, им не нужны объяснения. Ошибаюсь. И время тянется, пока рассказываю, что произошло. Будто не догадываются!

И когда долгожданная тьма, призванная в свидетели, окутывает нас с Рианой, я наконец-то верю, что жив, моя избранница рядом, а впереди нас ждет много-много восхитительных дней. Волнения и тревоги отпускают, призываю ритуальный кинжал и для начала возвращаю Риане магию. И впервые радуюсь, что оказался фениксом – единственным существом, способным такое сотворить. Тут даже Арлас с Фреей бессильны.

И мое «люблю» окутывает Риану светом. У нее горят щеки, сверкают глаза, словно звезды. Никогда еще не видел ее такой… Нежность затопила сердце новой волной, и почти тут же приходит страх. Дикий. Не поддающийся никаким объяснениям. Просто Риана смотрит на золотые буквы, что создал Арлас и… молчит.

Темная бездна!

Откажется? После всего, что у нас было? И я готов прервать ритуал, броситься к ней, молить о согласии.

И какой я после этого всесильный феникс, если вся моя жизнь зависит от одного ее слова? Смешно и подумать.

Что мне делать? Что? Я снова не знаю.

А когда понимаю – я же просто забыл ей рассказать о свадьбе, поэтому она в растерянности, хочется рассмеяться от облегчения. В душу снова возвращается мир. И он нерушим.

Мы просто смотрим друг другу в глаза. И слова кажутся ненужными. Ради Рианы я готов снова пройти свой путь.

Пусть снова будут охотники.

И сеть, тянущая силы.

Предавшая Изольда.

Смерть родителей.

Бесконечные ловушки.

Борьба с тьмой внутри себя.

И даже проклятие.

Лишь бы однажды морозной ночью оказаться в лесу и встретить там Риану.

И когда ласточка произносит заветные слова, я дарю ей свое перо. Оно не только идеальная защита, но и моя нерушимая клятва верности – быть до последнего вздоха с единственной женщиной.

Ритуал завершается, я целую сладкие губы Рианы, предвкушая предстоящую ночь. Самую волшебную из тех, что были в моей жизни.

Риана

Перед глазами все мелькало так быстро, что я не успевала ничего рассмотреть. Видимо, перемещение было своеобразным.

Звезды появились внезапно. Воздух стал холодным, а ветер нещадно растрепал волосы. Мы поднялись высоко в небо и стали медленно спускаться. Эжен бережно усадил меня на край колодца, опустился на колени, взял мои руки в свои.