Память – это ты - Альберт Бертран Бас

я должен вытащить Полито. Он ни в чем не виноват. Он мой лучший друг. Он мне как брат.

– Я знаю. – Хлоя прислонила винтовку к стене и села рядом со мной. Затем посмотрела на меня с гордостью и поцеловала в губы.

В ту ночь наш круг тоже замкнулся. В этой пещере все началось, и в ней же все заканчивалось. Потом, хотя и без гитары, я спел ей нашу песню столько раз, сколько Хлоя просила. Думаю, она хотела навсегда запомнить каждую ноту и каждое слово. Хлоя боролась со сном, но наконец веки у нее смежились.

Мне не спалось. Трудно уснуть, когда знаешь, что наступившая ночь может оказаться последней. Очевидно, Хлоя была более привычна к подобным ситуациям, потому что через пару минут она уже спала сном младенца.

Зачем тратить время на сон, когда любимая женщина была рядом? Я неотрывно смотрел на Хлою, желая вобрать в себя ее всю. Она была до боли прекрасна. Я поцеловал ее тысячу раз, словно хотел похитить и присвоить ее сны. Или пробраться в них, к ней. Она казалась такой спокойной… Лишь иногда немного хмурилась и морщила нос. Тогда я гладил ее или ласково шептал на ухо, пока лицо у нее снова не становилось безмятежным.

Мне было страшно. Я не хотел умирать. Я хотел жить полной жизнью – с детьми, внуками, собакой. С любящей женой, которая будет говорить мне “доброе утро” и “спокойной ночи” не из вежливости и не по привычке. Я хотел больше времени, больше лет. Намного больше. Но только рядом с ней. И ради этого я был готов рискнуть всем.

На мгновение я закрыл глаза, лишь на мгновение. Просто моргнул.

И проснулся, когда солнечные лучи проникли сквозь узкий вход в пещеру. Я испуганно подскочил и обнаружил, что остался один.

– Хлоя? Хлоя!

Винтовки тоже не было на месте. Проклятье!

Я выскочил из пещеры и через несколько минут уже быстро спускался по тропинке в направлении дома Хлои. Внутри меня нарастал страх. Где же она? Не натворила ли глупостей, не сдалась ли? Я ускорил шаг и вскоре увидел дом на лугу, где под навесом меня ждали Миранда и его люди. Приближаясь, я чувствовал их напряжение, а еще больше – свое собственное. Хлои не было и следа… Но я увидел Полито. Он сидел под навесом на полу со связанными руками, уткнувшись головой в колени. Только его и было хорошо видно. Пара солдат укрылась за перевернутым на бок столом. Один мелькнул за деревом, и я предположил, что еще несколько прячутся за баррикадой из срубленных стволов. Наверняка кто-то был и в доме. Все они держали меня на мушке, слегка выставив дула из своих укрытий. Должно быть, меткость Хлои наводила на них настоящий ужас, раз они так сдрейфили.

– Руки вверх! – раздалось из-под навеса.

Я поднял руки, не сбиваясь с шага. Не спеша поднялся по ступенькам под навес и остановился метрах в двух от стола. Двое скорчившихся за ним солдат держали меня на прицеле. Оба взмокли от пота, в глазах была тоска. Понимаю, нелегко знать, что твоя жизнь зависит от одного из лучших в мире снайперов. Следуя их указаниям, я подошел к баррикаде с другой стороны навеса. Она была высотой метра в полтора и толщиной в полметра, то есть непроницаема для стрелкового оружия.

– Стоять! – Я узнал голос Миранды.

Он прятался за баррикадой с двумя солдатами. Мы с ним видели друг друга, но Хлоя, если она притаилась на склоне, видела только меня. Этот сукин сын хорошо все продумал. Он понимал, что с одной стороны его прикрывает дом, с другой – отвесная скала, так что изначально у снайпера было всего две позиции, чтобы охватить панораму. А нагородив укрытий, Миранда оказался целиком вне досягаемости.

– Отпустите его! – спокойно произнес я, опуская руки.

Узнав мой голос, Полито поднял голову, и я увидел запекшуюся кровь у него на лице.

– Значит, правда. Эта карлица не врала. Это ты… Одетый, как Амат, – с отвращением заметил Миранда. – Ты не достоин носить эту форму.

– Я спросил бы у него разрешения, но вы убили его выстрелом в спину. – Я заметил, что солдаты растерянно переглянулись.

– Я предупреждал его, что на войне пуля может прилететь откуда угодно. – От смеха Миранды все внутри у меня перевернулось. – Поверить не могу! Пасынок Амата… Говорят, мир тесен, но никто об этом всерьез не думает, пока сам не убедится. Согласен?

– Чего только не говорят.

– К делу: где она? – Тон стал агрессивным, расшаркивания закончились.

– Поблизости. – От этого простого слова солдаты нервно заозирались.

– Спокойно! – рявкнул на них Миранда. – Она не попадет.

– Отпустите его, – повторил я, глядя на Полито.

– Зачем же мне делать такую глупость?

– Затем, что вы не хуже меня знаете, что я здесь только из-за него. Она – из-за меня. А вы – из-за нее. – Я прямо видел, как Миранда скрипит мозгами. – Поверьте, генерал, она не появится, пока вы не отпустите его.

Пораскинув мозгами и убедившись в моей непреклонности, тот снова улыбнулся:

– Здорово придумано, парень. Но ответ “нет”.

– Нет? – растерялся я. – Разве вы не понимаете, что…

– Молчать, черт подери! – презрительно рявкнул Миранда. Затем поднял голову и набрал в легкие воздуха: – Эй, ты, свинопаска! Я знаю, что ты здесь! Если не выйдешь на счет десять, я пущу пулю в лоб этому идиоту! – Дуло винтовки Миранды оказалось меньше чем в полуметре от моей головы.

– Генерал, я уже сказал, что она не выйдет. Отпустите Полито…

– Думаешь, она позволит мне пустить тебе пулю в лоб?

– Думаете, я надеюсь уйти живым? Отпустите его и делайте со мной что хотите.

Миранда кивнул, впервые в его глазах мелькнуло уважение.

– Вот теперь ты начинаешь быть достойным этой формы, парень. – Миранда не был напуган, однако в его поведении было что-то лихорадочное. Глаза горели таким безумием, что было ясно: он непредсказуем. – Посмотри внимательно под ноги. Ты стоишь на том самом месте, где я убил ее отца. А теперь задай себе вопрос: думаешь, она опять будет сидеть сложа руки?

– Вы сукин сын…

– Спасибо, честно. – Миранда снова набрал в легкие воздуха. – Десять! Девять! Восемь!..

– Она не выйдет! – дерзко бросил я.

– Я разочаруюсь, если выйдет. Она-то поумнее тебя будет. Знает, что если она сдастся, я расстреляю всех троих. Думаешь, солдаты здесь для декорации? Государство не пожалело средств, чтобы поймать ее. Твоя подружка нажила себе много врагов. Семь! Шесть!

– Вы ждете ее выстрела! – воскликнул я, не в силах скрыть изумление.

– Ну разумеется. И