Ладья - Дэниел О’Мэлли

Нас провели в специальную приемную, куда попадают важные пассажиры, которые не проходят таможенный досмотр. Эта комната роскошна и сокровенна, здесь не придется толкаться с незнакомцами. Эта комната, в которой тебе приходится ждать, если ты очень могущественна или если ты когда-то напилась в хлам с Иосифом Аримафейским[24]. Или если ты Мик Джаггер.

Естественно, гречанка опаздывала. Мы прибыли спустя полчаса после посадки, но полагаю, если в твоем распоряжении все время мира, ты можешь позволить себе переждать и посадку следующего рейса. А еще успеваешь обучиться искусству эффектного появления. Ингрид как раз описывала три современных культа, поклонявшихся этой женщине, когда она вошла.

Эта коза только прибыла из Милана, где подобрала себе модный наряд и любовника. И то, и другое сейчас находилось при ней. Ее рука обвивала локоть какого-то Адониса, судя по виду, обладавшего интеллектом гладильной доски, а позади них шагало еще двое – пожилая женщина и внушительных размеров австралийский абориген.

Я ожидала увидеть изысканную красавицу, богиню, которая излучала бы достоинство и мудрость веков. Как-никак, это была женщина, которая заключала сделки с ламами и устраивала дуэли с папой римским. Поэтому я опешила, увидев женщину моего роста (не такого уж большого, как тебе прекрасно известно) с пышными осветленными перекисью волосами. Красная помада. Огромные солнечные очки. Сигарета в одной руке. И длинные малинового цвета ногти.

И все равно выглядела она на сорок с небольшим. Не такое уж малое достижение, если учесть, что она прожила дольше самого Мафусаила[25].

– Дорогая моя ладья Томас! – Она пропорхала через всю комнату, наклонилась ко мне и поцеловала меня в каждую щеку, оставив заметный след от помады. У нее был текучий акцент, плавно переходящий от европейского к южноамериканскому. На каждом из ее пальцев было по столько колец, что можно было ввести Энтони в состояние транса.

– Какая ты милая! – солгала она. – Я так рада с тобой познакомиться! Ты знаешь, что у тебя юбка вывернута наизнанку? – Я пробормотала что-то нечленораздельное о том, какая это для меня честь приветствовать ее в Соединенном Королевстве по поручению неведающего о ней монарха, и еще что-то о коне Габбинс, передающего свои извинения. Мой язык был совершенно скован, а юбку мне удалось вывернуть обратно только наполовину.

– Ах, да! Гарри! Мы с ним виделись в Куала-Лумпуре пару лет назад.

– Десять лет, – вздохнув, поправила ее пожилая женщина, стоявшая сзади. Модельной внешности мужчина, которого Лиза бросила, едва завидев меня, стрельнул в нее неодобрительным взглядом. Из досье гречанки я знала, что пожилая женщина была ее личным секретарем, а абориген – не телохранителем, а специалистом по информационным технологиям.

– Десять лет? – повторила Лиза растерянно. – В самом деле? Неважно, я надеюсь, у него все хорошо, хотя я не сомневаюсь, что и с тобой мы приятно проведем время. – Затем, к моему ужасному стыду, добавила: – И думаю, мы уж точно сумеем помочь тебе в салоне одежды. Скажи мне, у тебя все вещи такие… серые? – Ингрид за моей спиной сдавленно фыркнула. Могу только предположить, что она подавилась мятным леденцом. Я покосилась на секретаря, надеясь, что она ничего не слышала, но увидела лишь каменное лицо, которое могло означать только то, что от ее внимания ничего не ускользнуло.

Блин.

Лиза семенила по коридорам Хитроу, а по бокам от нее – ладья Шахов и парень с обложки. Для меня это было все равно что проводить время с женщиной, приходившейся мне одновременно и бабушкой, и личным консультантом по покупкам. На ходу она выстреливала названиями магазинов и ателье, которые нам необходимо посетить. Ее пожилая секретарь все записывала, а позади нее торопливо шагали Ингрид и Энтони, с растущим беспокойством слушая, как их расписание, тщательно составленное для обеспечения политической корректности и идеальной безопасности, рушилось ради создания нового сверхъестественного имиджа.

Я попыталась возразить, разными способами обращая внимание на скромность своей зарплаты (это была ложь), политику Шахов (тоже ложь) и незнание собственных размеров (а это правда, пусть я и не любила ее признавать). Но эти отговорки отметались с ходу: Лиза обещала все оплатить, заверила, что никто в Шахах не желал бы ее обидеть, а также сообщила, что если заплатить за вещи ту сумму, какую собралась заплатить она, их с радостью подгонят под нужный размер.

Спустя три часа мой запас одежды увеличился пятикратно, и я стала обладателем нескольких баночек косметики. Энтони и Ингрид несли по целой охапке сумок с новыми приобретениями. Личного помощника и почетного караульного, их быстро понизили до носильщиков. Их ошеломленные лица соответствовали моему, и позже Ингрид призналась мне, что ей было очень приятно, что Лиза сочла ее выбор ресторана достойным. Я же, учитывая тему обеденной беседы, была благодарна Лизе, когда она попросила посадить наших сопровождающих за отдельный столик.

– Видишь ли, Мифани Томас, – произнесла она, указывая жестом на свой стакан вина, – мне кажется, ты не получаешь от жизни достаточно удовольствия. Конечно, то странное Имение, куда тебя отправили, влияет на многих. – Она глубоко затянулась сигаретой.

– Ну как, мэм…

– Лиза! Я же тебе говорила, я привыкла, чтобы меня называли Лизой! – Она осушила свой бокал и поманила официанта, который восторженно ожидал поблизости.

– Да, верно, Лиза. Видите ли, нас учили…

– Я знаю, сейчас все помешаны на этих школах, но сама я училась у бабушки на коленях и это явно же пошло мне на пользу.

– Явно…

– Она научила меня, как применять свою силу, но самое важное – она научила меня получать от жизни удовольствие.

– И сколько времени это заняло? – спросила я, но Лиза, проигнорировав меня, продолжила свои нравоучения.

– Ты этого не умеешь. Это я вижу. Тебе нужно найти себе мужчину и использовать его.

– Простите? – аж взвизгнула я, почувствовав, как кровь приливает к лицу.

– Молодая девушка вроде тебя должна веселиться с парнями, вот что сказала бы моя бабушка.

– Но…

– Найти милого мальчика, отвести его в кусты… – продолжала Лиза, пожирая глазами юного потаскуна, которого привела с собой. – Конечно, вся эта история с будущим предательством на тебя сильно давит. Спасибо, официант, мы с подругой выпьем «Перрье». – Лиза оценивающе посмотрела на свои ногти, а потом взяла мои руки и заглянула в глаза.

– Конечно, – согласилась я, рассеянно думая, сочтет ли она приемлемыми мои ногти, и только потом до меня дошли ее слова. – Что вы сказали?