Искры на воде (сборник) - Вячеслав Павлович Архипов

делают то, что им выгодно. Никакого с ними сладу нет.

И сейчас Эликан решил, что не скажет, где можно много взять жёлтого камня, хотя это место совсем рядом, всего полдня пути. Есть одна неприметная речушка, совсем невзрачная, но если по ней пройти вверх по течению пару часов, то открываются россыпи мелкого галечника с песком, там и есть то, чего желают русские.

— Эликан, я понимаю, что вы не хотите, чтобы мы искали здесь золото, но мы ведь были и в прошлом году и ничего худого не сделали, разве ты в обиде остался?

— Нет, Эликан помнит твои подарки. Но разве ты один ходишь здесь? Разве других русских здесь не бывает?

— Я всё понимаю, мы, как и договаривались, оставляем вам лошадь, а вы даёте нам лодку, это хороший размен?

— Да, это хорошо, лодка есть, и она будет ваша, когда вы соберётесь уходить.

— Хорошие в вашем роду охотники, Эликан, особенно мне понравился молодой охотник Оробак. Когда в стойбище есть такой охотник, мясо всегда будет вариться в котлах.

— Хороший охотник Оробак, ты прав, Лаврен.

— Он много раз ходил с нашими охотниками и добывал мясо.

— Но ваши охотники добывали больше мяса, у ружья рука длиннее, чем у лука, — возразил Эликан.

— Согласен, с ружьём ловчее добывать мясо. — Лаврен помолчал несколько минут. — Если ты мне покажешь место, где есть золото, я отдам ружьё Оробаку, когда мы осенью пойдём домой.

Старик не поверил своим ушам. Такое ружьё купить на суглане стоило много соболей и белок, и никто не мог позволить себе такую роскошь. А здесь предлагали отдать почти задаром, надо просто показать место, где есть жёлтый камень, совсем не нужный карагасам.

— Твоё слово верное? — спросил Эликан.

— Да, то, о чём договаривались раньше и ещё ружьё. — Лаврен понял, что попал в точку и старик не устоит перед таким соблазном.

Эликан долго сидел и смотрел на воду, думал о том, чтобы не явно выказать свою радость. Ни у кого в их округе нет ружья, а в роду Эли- кана будет, тогда навсегда забудутся дни без еды, и все оценят, какой хороший размен сделал старик.

— Я согласен.

— Вот и хорошо, вот и договорились. Когда пойдём?

— Через три дня, — сказал Эликан и пошёл к себе.

Лаврен радовался, хоть и дорого стоит берданка, может, и недоволен будет хозяин, но если принесут достаточно золота — всё простится.

Через три дня, загрузив часть снаряжения на коня и на двух оленей, искатели золота отправились вниз по реке. Сопровождали их только Эликан и Оробак. Оба лесных человека ехали на оленях верхом, и за ними на привязи шли ещё олени с поклажей.

К полудню пришли к небольшому распадку, поросшему тальником. Сразу не было видно, что среди кустов едва струится ручей, спрятавшись в траве. Поначалу пошли вверх прямо по воде, но через некоторое время показались небольшие галечные просветы, затем песчаные намывы. Лаврен уже готов был остановиться и начать копать и мыть песок, но старик всё шёл и шёл. Наконец он остановился на большой насыпи, выпиравшей прямо из берега. Осмотревшись, он взял в ладонь песок, стал сыпать меж пальцев, затем взял несколько небольших крупинок и показал их Лаврену.

— Да, это оно, — протянул тот и заулыбался.

Никто не ожидал, что вот просто так можно взять горсть песка и в ней окажется золото. Нездоровый блеск проскользнул в глазах у людей, сразу захотелось всё бросить и копать, копать, но каким-то чудом удержались. Никто не проявил слабости, хотя очень хотелось подержать в руках эти соблазнительные крупинки.

— Стойбище ставить надо на берегу, повыше от воды, это сейчас ручей, как щенок, пройдут дожди — зверь будет.

— Хорошо, так и сделаем.

К ночи уже стоял просторный шалаш, накрытый лапником. Обустроились и внутри: приготовили постели, сделали стол и напилили чурок вместо табуреток. Всё приготовили сразу, потому что потом времени не будет. Приготовили ужин, выпили немного на удачу.

— Мы договорились, Лаврен, — напомнил Эликан.

— Не сомневайся.

Утром старик и Оробак ушли и увели с собой лошадь и оленей, обещая осенью вернуться за грузом.

Золото пошло хорошее, каждый день намывали много. Поначалу вспыхнул азарт, хотелось ещё и ещё, но потом вместе с усталостью пропала страсть. Уставали страшно. Отдыхали только в слякотные дни, когда дождь лил сплошной стеной, а потом пережидали, пока речка угомонится. И опять работали, мыли и мыли песок до рези в глазах. Иногда Евсей брал берданку и уходил вверх по ручью, не столько высматривая новые участки, сколько стараясь добыть свежего мяса, без него сил работать не было никаких. Добывал глухарей, зазевавшихся косуль, всё, что могло разнообразить стол хоть как-то. Настроение у людей немного поднималось. Маркел, со своей силушкой, и то сдавал. Лаврен устраивал выходные с баней. На берегу выложили печь из камней, которую топили полдня, потом натягивали на каркас кусок дерюги, образовав подобие шалаша, лили на раскалённые камни воду и парились свежими берёзовыми вениками. В такие дни Лаврен не жадничал, наливал водки и давал выспаться.

Незаметно прошло лето. Золота намыли больше, чем в прошлый раз. Инструмент решили не таскать с собой, а спрятать здесь. На будущий год опять пригодится. Песок разделили поровну, а вот небольшие самородки каждый оставил себе те, которые сам нашёл. Окончив все дела, отправились мужики во главе с Лавреном в стойбище к Эликану.

Наступившая осень сбрызнула золотом на ветки берёз. Зажелтели, зашумели красавицы в осенних нарядах перед тем, как обнажиться и предстать перед зимними ветрами. Раскраснелись осины, испуганно дрожа листочками. Непуганые глухари, не обращая внимания на людей, тяжело падали на галечники и клевали камушки и золотые крупинки, которые изредка попадались им. Потом вдруг осознав, что они не одни на ручье, с громким хлопаньем крыльев поднимались и улетали, скрываясь в кустарниках. Выходили к ручью и лоси. Стояли, крутили головами, нюхали воздух, потом срывались и огромными прыжками поднимались на высокий берег, останавливались, оглядывали пространство и с достоинством медленно исчезали в чаще, потрескивая ветками. По ночам на сопках громко горланил дикий козёл, наводя ужас на округу.

Стойбище стояло на месте. Только людей возле чумов было мало. Путники подошли к костру, здороваясь с Эликаном и Хамышгаем, его младшим сыном, с которым он жил.

— Здравствуй, Эликан. Где люди? Спят в чумах? — пошутил Лаврен.

— Пошли искать оленей, за лето далеко ушли, уже