Возвращение колдуна - Вольфганг Хольбайн

— Он жив! Он еще жив! — кричал Говард.

Из горящего дома донесся громкий вопль, и я, обернувшись, увидел ужасную картину.

Стена пламени, поглотившего дом, разделилась, и на фоне почерневшей двери появился силуэт человека. Это был мужчина — по крайней мере, мне так показалось. Его лица уже было не разглядеть. Окутанный жарким пламенем, он кричал и, еле-еле передвигаясь, шел к нам. И хотя мне ни разу не довелось видеть этого человека раньше, я сразу понял, кто перед нами. Это был Девре, таинственный мастер животных, которого Говард упоминал в разговоре с незнакомцем! Наверное, он прятался в соседнем доме, поджидая Говарда. А когда Рольф поджег все вокруг, спастись от огня он уже не смог. Наверняка Девре пытался защитить себя с помощью своих невероятных магических сил, но колдовство не помогло ему.

Скорчившись от боли, он едва стоял на ногах, но все-таки прошел через полыхающую стену огня, упал на колени и пополз к нам. На его теле не осталось живого места — все было охвачено пламенем. Несмотря на это, он еще жил. Его ужасающий вид словно околдовал меня, и я, глядя на живой факел, не мог даже пошевелиться. Когда этот человек подполз ко мне, он поднял руки в заклинающем жесте и невероятно громко прокричал одно-единственное слово.

В то же мгновение облако из мотыльков моли тяжело всколыхнулось. Словно гигантское существо, оно дрогнуло, уплотнилось и устремилось на меня. Беззвучный треск разрезал воздух. Я почувствовал, как время начало сжиматься и скручиваться вокруг меня, а столетия сократились до секунд. Моя рука пришла в движение, которое произошло не по моей воле, потом скользнула под пальто, схватила трость и вынула из ножен шпагу. Моль приближалась. Я уже чувствовал, что моя жизнь начинает распадаться, поглощаемая миллионами крошечных насекомых, которые крали у меня мое время.

Шпага выдвинулась вперед, с треском прорвала ткань моего пальто и нацелилась, как стальная молния, в сердце Девре. Мне показалось, что мягкая, бесконечно легкая рука коснулась моего затылка, затем лица, рук и плеч. Мир вокруг меня посерел, провалился в водоворот бесконечно быстро протекающего времени, где продолжали роиться серые тельца моли, неистово бьющие крылышками.

Клинок шпаги пронзил грудь Девре.

Колдун замер. Его помутневшие от жара глаза расширись. Он совсем обессилел, но заставил себя еще раз приподняться и с удивлением ощупал обманчиво маленькую ранку напротив сердца.

В следующее мгновение мотыльки моли исчезли, и мягкое касание их крылышек прекратилось. Словно привидения, эти крохотные насекомые поднялись в воздух, и я вновь услышал их мощное, но мягкое шуршание, похожее на шелест шелка. Мотыльки сбились в кучу, чтобы начать новое роение.

Но теперь в их порхающем танце не было ничего смертоносного и сверхъестественного. Проклятие потеряло силу — я был полностью в этом уверен. Неожиданно, за какую-то долю секунды, они вновь стали обычными насекомыми, маленькими и невзрачными тварями.

После этого Девре умер. Я знал, что его уничтожила не моя сила, как и не моя рука пронзила шпагой сердце колдуна. На самом деле я здесь был ни при чем.

Говард и Рольф ничего не заметили, а я ни сейчас, ни когда-нибудь потом не буду рассказывать об этом. Но я видел маленькую пятиконечную звезду из серого камня, которая находилась внутри набалдашника, украшавшего трость, — звезда шоггота… Эта древняя магическая вещь на миг подчинила себе мои действия и в конечном итоге уничтожила Девре. И даже мощная магическая сила, которой он обладал, не могла спасти колдуна после того, как в его тело вонзился клинок моей шпаги.

Он умер на моих руках, и в последние секунды с ним произошли перемены, которые трудно описать словами, но можно было почувствовать. Казалось, будто темная, демоническая аура, окружавшая Девре, отпала от него, как поношенная одежда. И по мере того как из него уходила жизнь, он вновь становился нормальным человеком.

Когда я наклонился к нему, его глаза стали ясными. Рот Девре скривился, и он с большим трудом произнес несколько слов… Его голос звучал ужасно, пронзительно и хрипло, с отвратительно влажным всхлипыванием, но он говорил, и, как бы сильно я ни сопротивлялся, эти слова проникли в мое сознание.

— НЕКРО… НОМИКОН, — прошептал он запекшимися губами. — ДОИСТОРИЧЕСКИЕ… ГИГАНТЫ. Амстердам. Отправляйтесь в… Амстердам. Нельзя… терять времени. Они… приближаются… — Он приподнялся и, скорчившись, прохрипел: — Она сильнее… Намного… сильнее… Книга… Нужно в Амстердам… Ван Денгстерштраат… идите на… Ван Денгстерштраат.

После этого он умер.

Долго, бесконечно долго я сидел в полной неподвижности и держал его бездыханное тело на руках, пока Рольф наконец не дотронулся до моего плеча и не показал мне жестом, что нам пора уходить.

Я кивнул, с трудом встал и подошел к Говарду, который все так же сидел на коленях и смотрел на мертвого колдуна широко раскрытыми глазами.

— Нам нужно идти, Говард, — сказал я.

Он никак не отреагировал, поэтому я добавил:

— Все закончилось, Говард.

Он взглянул на меня. Его лицо было похоже на маску — такое застывшее и бледное.

— Закончилось? — пробормотал он. — О нет, Роберт, ничего еще не закончилось.

— Девре мертв.

Он сглотнул, неожиданно затряс головой и отбросил мою руку в сторону.

— Ничего не закончилось, Роберт, — раздраженно повторил Говард. — Они… пошлют другого Девре.

Я не стал возражать и только помог ему встать. Мы с Рольфом повели его, поддерживая под руки, к карете. Но перед тем как сесть в карету, Говард еще раз остановился, обернулся и посмотрел на горящий дом.

— Нам нужно уезжать, — пробормотал он. — Ты… слышал, что он сказал.

Я кивнул.

— Амстердам. А что там?

Говард, казалось, даже не услышал моего вопроса, поэтому после небольшой паузы я продолжил:

— Ты все еще хочешь в Париж?

Говард кивнул.

— Я должен, Роберт. Сейчас самый подходящий момент. Они не сдадутся.

Я не протестовал. Девре мертв. Но если то, что мне рассказал Говард, было правдой — даже хотя бы частично, — они могли послать сотни таких Девре, чтобы уничтожить его. Нет, ему действительно нужно было в Париж. Именно сейчас.

Однако я не собирался сопровождать Говарда. Может быть, только небольшую часть пути, на корабле, который доставит нас на материк, но после этого наши пути разойдутся.

Говарду нужно ехать в Париж, чтобы предстать перед людьми, которые преследуют его, натравляя своих чудовищ. И если, конечно, будет возможность, я обязательно попытаюсь помочь ему в этой неравной борьбе.

Но перед этим мне нужно было попасть в другой город, чтобы отыскать место, о котором я ничего не знал и даже не был уверен, существует ли оно вообще. А что меня там ожидало, я и предположить не мог.

Я отправлялся на одну из улиц в Амстердаме.