Карабах – горы зовут нас - Эльбрус Иззят оглы Оруджев

тишину. Старший солдат из саперов подполз к командиру и доложил, что все готово, мины заложены, однако шнура хватит только на пять минут.

Полковник уже хотел подать команду на отход, как на подходе к памятнику послышались осторожные шаги. Бойцы насторожились в предрассветной тишине. Глухие голоса, звяканье металла — прошли в нескольких метра от смельчаков. Туман не позволил разглядеть пришельцев, но можно было предположить, что их было трое. Оставив саперов с рацией ждать команды, решили выследить их и уничтожить. Полковник собрал группу и повел ее в том направлении, откуда слышались голоса. Где их искать он не знал и поэтому свернул с тропы, повел своих солдат на противоположный склон, оттуда он решили наблюдать. На рассвете около памятника все стихло. Указав каждому бойцу, сектор наблюдения, стали вести разведку местности.

Вот колыхнулась ветка, и указала, что под ветками кто-то есть. Вон вздрогнула что-то темное за плоским камнем, это была спина лежачего человека. Стало понятно, что это снайперы занимают свои позиции, выискивая солдат полковника.

Тут он отчетливо представил, как в эту минуту, пока он ведет за врагами наблюдение, снайперы просматривают через панораму прицела окопы на противоположной стороне, ловя в перекрестие цель— его солдат.

Волнение охватило его. Отбросив в сторону осторожность, сделав знак группе, он ужом пополз туда, где колыхались потревоженные ветки. До цели оставалось не больше десятка два метров, как до слуха его донеслись звуки, которые ни с чем нельзя спутать, чиркнул металл о камень, послышался клацанье затвора. Значит, снайпер отыскал цель и сейчас решается чья-то жизнь. Убитых солдат не вернешь, значит, до выстрела надо действовать решительно и скоро. Он свернул чуть в сторону и взмахом руки стал подзывать своих бойцов. Он повернул голову, встретился взглядом с Рустамовым.

— Здесь они — тихо сказал полковник.

— Все на своих позициях. Скорей надо кончать с ними. Вот видишь большие камни, там кто-то лежит. Иди со своими бойцами прямо до камня, а я возьму правее, там, в кустах, у них тоже окоп. Брать только живыми, не стрелять. Полковник подполз к кустам, затаились. Голоса за кустами были не мужские, это все поняли, когда услышали, как одна из девиц подсказывала другой, как надо наводить прицел и, как делать спуск курка. Один из голосов был со своеобразным акцентом. На таком диалекте разговаривали в далекой Перми, но как она здесь оказалась, об этом полковник не мог даже себе предположить.

Второй голос был явно армянской девушки, которая говорила очень плохо, путая русские слова с армянским, карабахским акцентом.

Они возникли позади затаившихся снайперов с такой ошеломляющейся внезапностью, что вначале девушки даже приняли их за своих сослуживцев, но, услышав голоса, съежились и растерялись.

Автоматные стволы пребольно уперлись им в спины.

— Винтовки на землю — хриплым от гнева голосом приказал полковник.

— Живо! И не оглядываться.

— Да, кто вы такие? — более плотного телосложения, в камуфляжной куртке, что говорила с пермским акцентом, пыталась обернуться, но увесистый удар прикладом между лопаток уложил ее носом в землю.

Полковник приказал солдатам забрать винтовки, а пленницам заложить руки за спины. Быстро связали руки, заткнув рты кляпом, стали быстро удаляться.

И вот в это время, раздирая влажную тишину, левее их грохнул одиночный винтовочный выстрел, тут же второй. Это, значит, позиции снайперов, догадался полковник, уводя свою группу подальше от этого места.

Поднявшись на склон, увидели группу Рустамова. Они сидели полукругом, а в центре, со связанными руками в камуфляжном комбинезоне, сидел светловолосый парень с кляпом во рту.

Группы быстро спускались в ущелье, обходя памятник, справа. Удалившись на приличное расстояние, он дал команду по рации саперам. Предрассветную тишину разорвал грохот взрыва. Автоматные очереди из трассирующих пуль насквозь прошивали горное пространство, это вступила в бой группа прикрытия под командованием Алиева.

А когда из-за приземистого каменного Шиш— гаи выкатилось солнце и туман, съедаемый жаркими лучами, поплыл в тенистые ущелья под защиту скал, они медленно встали, шатаясь пошли к своим позициям, с чувством выполненного долга. Впереди шел небольшого роста солдат, который на привязи вел пленных. Приказав Рустамову доставить пленных в штаб и ждать его указаний, полковник поспешил на КП к рации, надо было выяснить, где группа Низами Алиева и, как ей помочь вырваться из западни. На КП наблюдателей от артиллерии сидел Миша Гридасов и координировал огонь. Увидев подходящего командира, тот улыбнулся, — Заградительным, прикрываем отход Алиева, — коротко доложил артиллерист.

— Передовой пункт докладывает, что группа вырвалась и отходит по лощине, так что все в порядке, командир.

— Добро, тогда я в штаб, а ты добивай тех, кто огрызается. Как успокоятся, передай управление командиру дивизиона и тоже приезжай в штаб, надо кое о чем поговорить, — отдал он распоряжение и пошел к машине.

Перед школой в Чаменли, где располагался штаб бригады, толпился народ. Всем хотелось посмотреть на армянских снайперов. В пустом классе на полу со связанными руками сидели три девушки и светловолосый паренек. Посередине на стуле сидел Рустамов и вел допрос. Увидев комбрига, тот встал со своего места.

— Молчат? Ну, что же пусть, у них будет еще много времени все вспомнить. Для них, Видади, война уже можно сказать, закончилась, так что не волнуйся. Пленные, поняв, что пришел кто-то из командиров постарше рангом, чем допрашивающий их офицер, попытались встать, но связанные руки мешали им это сделать.

— Развяжите им руки, и пусть из кухни принесут что-нибудь поесть. — отдал полковник распоряжение и устало присел на стул. Часовой у входа бросился выполнять команду, а Рустамов, достав из висячей на ремне ножны финку, разрезал веревки, освободив руки пленных. Девушки первым делом стали поправлять свои распущенные космы, будто это было самое сейчас главное. Парень смотрел на полковника, как затравленный щенок. Глаза его испуганно бегали из стороны в сторону. Видно было, что он еле сдерживается, чтобы не сорваться в крик и удариться в истерику.

— Поставьте парту в углу и стулья для дам, — с иронией в голосе, сказал полковник. Солдаты охраны дружно рассмеялись.

— Кто-нибудь из вас, хочет что-то сказать мне или вы предпочитаете играть со мной в молчанку? — когда все расселись, обратился он к пленным.

— Если можно, пусть нам дадут возможность сходить в туалет, — сказала девушка в камуфляжной форме с пермяцким акцентом, остальные молчали.

— Рустамов проследи, чтобы им дали возможность привести себя в порядок, накормите их, выдайте чистое обмундирование, а потом приведете в штаб, понятно? Пальцем никого не трогать, башку откручу всем, если узнаю, что у кого-то не выдержат нервы. Бригадного врача ко мне