Космический Апокалипсис - Аластер Рейнольдс

— То, что мы показываем сейчас на экране, — повтор аудиовизуальной записи их послания, которое передается непрерывно вот уже более тридцати минут.

— С корабля?

— Нет, видимо, им удалось подключиться прямо к нашей системе спутниковой связи и воспользоваться нашими передатчиками.

Силвест кивнул и тут же пожалел о сделанном движении.

— Значит, они все еще опасаются, как бы мы не определили их местопребывание.

Или, подумал он, хотят навязать нам представление о своем техническом превосходстве. Об их способности проникать в наши информационные системы. Это больше похоже на правду и подчеркивает не столько наглость Ультра вообще, сколько наглость и решительность определенной корабельной команды. Зачем объявлять о своем присутствии в общепринятом порядке, когда можно поджечь кустарник и тем самым напугать туземцев до полусмерти? Теперь ему вряд ли нужно подтверждение того, что он знал об этих людях. Он понял, что это именно они, сразу же после того, как их корабль вошел в систему Дельты Павлина.

— Следующий вопрос, — спросил он. — Кому адресовано послание? Думают ли они, что имеют дело с планетарным правительством, с которым придется договариваться?

— Нет, — ответила Слука, — Послание адресовано жителям Ресургема, независимо от их политического или культурного статуса.

— Очень демократично, — вмешалась Паскаль.

— На самом деле, — произнес Силвест, — я сомневаюсь, что это имеет отношение к демократии. Особенно если это те люди, о которых я думаю.

— Кстати об этом, — прервала его Слука. — Вы так и не объяснили достаточно убедительно, кем могут быть эти люди.

Силвест тут же оборвал ее.

— Прежде чем мы приступим к детальному анализу, не считаете ли вы возможным познакомить меня с содержанием послания? Особенно если я, как мне представляется, имею какой-то личный интерес в этом деле.

— Вот и все, — Фолкэндер отошел в сторону и с треском закрыл чемоданчик. — Я же обещал, что операция займет считанные минуты. Можете смотреть на экран, — он усмехнулся. — Ну а теперь окажите мне личную услугу: не убивайте вестника, который принес неприятное известие, ладно?

— Давайте сначала поглядим, что за известия, — ответил Силвест. — А уж там я сам буду решать.

Все оказалось куда хуже, чем он предполагал.

Силвест снова пробился вперед, хотя к этому времени зрителей стало заметно меньше — они неохотно расходились для работы в других районах Мантеля. Теперь того, кто говорил с экрана, было слышно лучше, и он мог различить модуляции женского голоса, снова и снова повторявшего одни и те же фразы, сказанные впервые совсем недавно. Значит, обращение было коротким. Это не предвещало ничего хорошего. Кто станет пересекать бескрайние межзвездные просторы космоса, только чтобы оповестить о своем прибытии в колонию в столь кратком, если не сказать больше, послании? Только те, у которых нет ни малейшего желания обаять местных жителей и чьи требования и желания абсолютно ясны. Это соображение великолепно соответствовало тому, что он знал о команде, которая могла явиться за ним. Те не были разговорчивы.

Он еще не различал лица говорящей, хотя голос, казалось, нашептывал воспоминания о давным-давно прошедших годах. А когда появилось изображение — Фолкэндер наладил взаимодействие нервных волокон, — он вспомнил все!

— Кто она такая? — спросила Слука.

— Ее зовут Илиа Вольева — во всяком случае, так ее звали в последний раз, когда мы виделись, — пожал плечами Силвест. — Может, оно так и есть, а может — нет. Все, что я знаю, это то, что любые свои угрозы она тут же подкрепляет делами.

— И она кто? Капитан?

— Нет, — сказал Силвест, отвлекаясь от воспоминаний. — Нет, она не Капитан.

Лицо женщины ничем особенным не отличалось. Оно было бледным, почти бесцветным, волосы короткие, черные, черты лица — нечто среднее между эльфом и скелетом, глаза посажены глубоко, чуть раскосые и бесстрастные. Она почти не изменилась с тех пор. Впрочем, это характерно для Ультра. Если для Силвеста со времени их последней встречи прошли десятилетия, то для Вольевой — всего лишь несколько лет, десятая или даже двадцатая часть времени, прожитого Силвестом. Для нее их последняя встреча — частичка недавнего прошлого, тогда как для Силвеста — запись в пыльных анналах истории. Конечно, для него это плохо. Вольева отлично помнит его манеры, обусловленные самыми предсказуемыми чертами его поведения. Он — противник, с которым она сталкивалась совсем недавно. А Силвест с трудом вспомнил ее голос, а когда попытался припомнить, как она к нему относилась, оказалось, что он все забыл. Конечно, потом он вспомнит, но именно эти провалы памяти дают Вольевой огромное преимущество.

Как странно все. Он ошибочно считал, что заявление сделает Саджаки. Не настоящий Капитан, иначе зачем бы им являться сюда. Капитан наверняка снова заболел.

Тогда — где же Саджаки? Силвест заставил свой ум отвлечься от этих вопросов и сосредоточился на том, что сейчас скажет Вольева.

После двух или трех повторений весь ее монолог был собран в его мозгу и Силвест был уверен, что сможет повторить слово в слово. Они знали, чего хотят, эти Ультра. И еще они знали, что надо делать, чтобы получить это.

— Я Триумвир Илиа Вольева с суперсветовика «Тоска по Бесконечности», — вот как она представилась. Никаких «здрасьте», никаких привычных слов благодарности за судьбу, позволившую им пересечь космические пространства и благополучно добраться до Ресургема.

Подобное, Силвест знал, было вовсе не в стиле Вольевой. Он хорошо помнил ее непоколебимое спокойствие. Вечно занята возней со своими вооружениями, редко снисходит к чему-нибудь, напоминающему нормальные человеческие отношения. Он несколько раз слышал, как другие члены команды подшучивали — хотя вообще-то они этого почти не способны делать, — что Вольева предпочитает общество сторожевых крыс обществу своих товарищей по команде.

Какие уж тут шутки!

— Обращаюсь к вам с орбиты, — продолжала она. — Мы изучили уровень вашей технологии и сделали вывод, что вы для нас военной опасности не представляете, — она сделала паузу, прежде чем продолжить тоном, который напомнил Силвесту учительницу, предостерегающую учеников не совершать мелких проступков, вроде глазения в окна или неаккуратного обращения с личными компьютерами. — Однако, если вы совершите какой-нибудь акт, который может быть расценен как попытка нанести нам ущерб, мы ответим массированным и непропорциональным проступку ударом, — она почти улыбалась. — Тут будет действовать не правило «око за око», а, скажем, «город за око». С орбиты мы в состоянии уничтожить любой ваш населенный пункт.

Вольева наклонилась вперед, ее глаза большой хищной кошки, казалось, заполнили весь экран.

— Еще важнее то, что мы все согласились поступить с вами именно таким образом, если появится необходимость, — она сделала драматическую паузу, отлично понимая, что в эту минуту вся аудитория в ужасе ловит каждое ее слово. — Если бы я захотела, это событие могло бы произойти буквально через несколько минут. И не воображайте, что воспоминание об этом хоть как-то потревожит мой сон.