Одержимый - Питер Джеймс

– Кто-нибудь принял ее?

– Пока нет.

– Вас не удивила такая реакция?

Глаза детектива бегали. К потолку. К полу. Полицейский старался его подловить. Томас сложил руки. Язык движений. Он вольготнее расположился на диване. Зрительный контакт. Он обезоруживающе улыбнулся:

– Офицер, я думаю, слишком многие люди сегодня принимают слишком близко к сердцу высказывание Уорхола о пятнадцати минутах славы. Они не могут понять того, что настоящий талант способен разрушить временные границы. Фильмы моей матери сегодня имеют для мира такое же значение, какое они имели всегда. Некоторые из них настолько опередили свое время, что по достоинству их можно оценить только сейчас. Естественно, я испытал разочарование, когда рукопись не приняли, но ведь посредственность не способна понять ничего, что хоть немного выше ее. Гениальность распознается только талантом.

Детектив некоторое время молчал, затем сказал:

– По поводу своей рукописи вы сделали несколько звонков в «Пелхам-Хаус». Вы можете вспомнить, о чем вы говорили?

Томас совершенно успокоился. Он широко улыбнулся:

– Ну, естественно, я был расстроен. Я послал им рукопись, и они два месяца молчали. Даже не прислали письмо, что получили ее.

Ройбак сказал:

– Один мой коллега написал книгу об офицере полиции, и первый издатель, которому он ее послал, продержал ее у себя больше года. – Он вскинул брови и улыбнулся. – Это кого хочешь выбьет из колеи.

Томас улыбнулся в ответ, но фамильярного тона не принял. Этот полицейский играет с ним, старается втереться в доверие, заставить его потерять бдительность.

– Ваш коллега расстроился?

– Конечно расстроился. – Детектив кивнул. Не прекращая улыбаться, он сказал: – Значит, для вас естественно звонить издателям и угрожать им?

Томасу вопрос не понравился, но он развел руками и рассмеялся:

– По-вашему, я похож на буйного, детектив Ройбак?

Детектив покачал головой.

– Я обычный парень, который хотел сделать приятное матери. Она была великой актрисой. Она отклонила несколько сотен предложений написать ее биографию, потому что не верила, что кто-нибудь сможет написать ее хорошо. Она четыре раза судилась с людьми, которые публиковали ее биографию без разрешения. Знаете, в чем самая большая проблема? В наше время в издательских домах работают безграмотные люди, которые, едва вылезши из засранных подгузников, полагают, что читателей не интересует никто старше «Спайс Гёрлз» и моложе Дарвина! – Томас в ярости ударил кулаком по подлокотнику дивана.

По выражению лица детектива Томас понял, что колется.

Глядя ему прямо в глаза, детектив-констебль Ройбак сказал:

– Не знаю, видели ли вы это в новостях, сэр, но три недели назад исчезла Тина Маккей.

Томас ясно осознал, что детектив подозревает его и сделает все, чтобы получить ордер на обыск. А в гараже еще осталось несколько деталей от «альфы-ромео». Он еще не готов к обыску. Это опасно. Это очень плохо.

И глупо.

Томас встал.

– Извините, мне нужно отлучиться на минуту.

– Конечно.

Саймон Ройбак проводил Ламарка глазами. С этим человеком явно что-то не так. Он встал и в раздумье прошелся по комнате. Остановился у камина. На каминной полке стояли два приглашения – оба на выставки в картинных галереях, оба четырехмесячной давности. «Странно, – подумал он, – что человеку, живущему в таком хорошем доме, у которого такая известная мать, присылают так мало приглашений».

И почему этот Ламарк так нервничает? Он попытался надеть на себя маску спокойствия, расслабленности, дружелюбия – но это не более чем маска.

Ройбак думал. Неплохо бы как следует прошерстить здесь все, но как без достаточного количества улик убедить судью выдать ордер на обыск?

Он подошел к окну и выглянул в сад. Красивый, но запущенный. Давно не стриженная трава. Почему? Не исключено, что Ламарк тяжело переживает утрату, но ведь в таком большом доме должна быть прислуга, садовник.

Томас Ламарк неожиданно возник у него за спиной.

– Детектив Ройбак, вы не возражаете, если мы перенесем наш разговор на другое время?

Ройбак резко обернулся и, справившись с недоумением, ответил:

– Да нет. На какое же, сэр?

– Может быть, на вторую половину дня? После похорон?

– Скажем, в пять часов? – Мысли Ройбака метались. А на похороны ли он едет? Или, может, туда, где спрятал Аманду Кэпстик? Нужно проследить за ним.

– Отлично.

Они вышли в холл. Томас протянул руку. Ройбак крепко ее пожал. Томас открыл дверь, взглянул на левую ладонь и резко выбросил руку вперед.

Выходя на крыльцо, Саймон Ройбак почувствовал укол в спину – будто оса укусила. Боль через несколько секунд исчезла, и это отличалось от осиного укуса. Ройбак обернулся, но входная дверь уже закрывалась.

«Неужели в химчистке забыли вынуть булавку?» – подумал он, но ничего не нащупал.

По улице проехал фургон доставки, за ним «ренджровер» с маленькими детьми. Ройбак приехал к Ламарку из дома на своем «воксхолле» и поставил его на платную парковку. Пройдя по улице всего несколько шагов, он почувствовал головокружение.

«Не выспался», – подумал он. Большую часть ночи он пролежал без сна, не в силах даже задремать в удушающей жаре. Повернув голову, он увидел в сотне ярдов от себя потрепанную ярко-красную машину. Ему вдруг показалось, что она отдалилась от него на сотню миль.

Шаг замедлился. Ноги подогнулись, и Ройбаку пришлось схватиться за каменную ограду, чтобы не упасть. Несколько мгновений он не мог пошевелиться. Он обливался потом и дышал шумно и трудно, буквально заглатывая воздух. На улице никого не было, и он был рад этому – ему не хотелось, чтобы кто-то увидел его слабость.

Еще пара вздохов, и ему стало лучше. Неужели у него наступил анафилактический шок от укуса? Он припомнил его симптомы, выученные на курсах первой помощи: учащенное сердцебиение, потливость, обморок.

Но у него не было аллергии на жалящих насекомых. Черт, да он в прошлом году разворошил целое осиное гнездо на чердаке, получил не меньше дюжины укусов – и ничего. К счастью, ему стало лучше. Просто не выспался, не ел с утра, да еще эта жара.

Ройбак отпустил ограду и пошел дальше к своей машине. Разблокировав замки, он забрался внутрь и с облегчением упал на сиденье. Затем вытянул ремень безопасности, защелкнул его и запустил двигатель. Надо проследить за Томасом Ламарком. Вернуться к его дому, подождать. Он выехал со стоянки и с большим трудом доехал до поворота. Он почти не чувствовал своего тела. Дышать становилось все труднее, легкие будто съеживались. Надо вызвать по рации вторую машину.