Стражи утраченной магии - Трейси Хикмэн

— Да, мы запутали следы, но ненадолго.

Ранесса быстро повернулась к Вольфраму.

— Он гонится не за мной. За тобой.

Дворфа до мозга костей обдало холодом, и он горько пожалел, что вообще раскрыл рот.

Когда они пересекли речку Набир, на душе у Вольфрама стало намного радостнее: они почти у цели. Еще полдня пути, и они подъедут к стенам Карфа-Лена. Пусть это еще далеко не конец всего путешествия, но первый отрезок будет пройден. Постоянно помня о том, что Карну находится в состоянии войны, он не удивился, найдя городские ворота наглухо закрытыми и увидев возле них внушительную охрану. На стене стояли карнуанские солдаты с луками наготове и подозрительно смотрели сверху на двоих путешественников. Это несколько озадачило Вольфрама.

— Почему вы так смотрите на меня? — сердито спросил он. — Дворфы, кажется, не объявляли войну вашему государству.

Вольфрам подъехал к боковым воротам, что находились на некотором расстоянии от главных ворот. Спешившись, он велел Ранессе не двигаться с места и не раскрывать рта, а сам подошел к воротам и забарабанил в плотно запертые створки.

В одной из створок открылось окошко, из которого на дворфа уставился чей-то враждебный глаз.

— Чего тебе надо? — спросили по-карнуански.

— Въехать в город, — прорычал Вольфрам. Его познаний в карнуанском вполне хватало, чтобы объясниться с караульными. — Чего же еще, как ты думаешь, нам надо?

— Я не думаю и думать не хочу, — холодно ответил голос. — Убирайтесь отсюда.

Окошко скрипнуло, готовое закрыться. Вольфрам собирался что-то сказать, когда Ранесса отпихнула дворфа от окошка и, чтобы его не закрыли, просунула туда свою руку.

— У нас тут дела, — заявила она на эльдерском языке.

— Убери-ка руку, если не хочешь остаться без пальцев, — ответил ей голос.

В ответ Ранесса ухватилась за деревянную дверцу и, сорвав ее с петель, презрительно швырнула на землю. Глаза Ранессы метали молнии.

Вольфрам посмотрел на валявшуюся дверцу и от удивления разинул рот. Доска была толщиной с его большой палец, а петли весьма солидными. Чтобы оторвать дверцу, сильному воину, вроде ее брата, пришлось бы приналечь всем телом, и еще неизвестно, повезло бы ему или нет. Карнуанский стражник по ту сторону ворот был не менее удивлен как дерзостью поступка, так и невероятной для женщины силой.

Ранесса повернулась к Вольфраму.

— Расскажи им про наше дело, — повелительным тоном произнесла она.

Сама Ранесса отошла в сторону и встала, скрестив руки на груди и выжидающе глядя на Вольфрама. Если она и думала, что совершила нечто впечатляющее, то прятала свои эмоции под внешним спокойствием.

Вольфрам перестал таращиться на оторванную дверцу и вновь обратился к стражнику.

— У меня… есть дело к сапожнику Осиму с Башмачной улицы.

— Лавки и мастерские закрыты. У нас война.

— Знаю, — поспешно сказал Вольфрам. — Во всяком случае, догадываюсь. Но в чем вы меня подозреваете? Уж не думаете ли вы, что у меня в карманах сидит вся Дункарганская армия? Пока мы ехали к стене, мы не менее пяти миль маячили у вас перед глазами. Нас всего двое: я и эта девчонка. Если у вас война, тем более стоит пропустить нас в город, где безопасно.

— Сейчас везде опасно, — возразил стражник. — И воюем мы не с Дункаргой.

Лицо стражника скрылось, оставив дворфа гадать, с кем же, Волк побери, они тогда воюют. Может, с виннингэльцами? Ведь Карну оскорбило и унизило Виннингэль, неожиданно напав на южные земли империи и захватив Виннингэльский Портал в Ромдемере, переименованном затем в Делек-Вир. Однако карнуанцы владели Порталом уже многие годы, и хотя в империи раздавались горячие призывы отвоевать его у врагов, дальше пустых угроз дело не шло.

В окошке вновь появилось лицо стражника.

— Можете въезжать, — нехотя бросил солдат. — Но мы дадим вам сопровождение, так что без глупостей.

Проезжая через малые ворота, Вольфрам сразу же обратил внимание на мрачные, суровые и подозрительные лица солдат. И еще на этих лицах виднелся страх, чем прежде уж точно никогда не страдали карнуанцы.

Малые ворота за дворфом и Ранессой тут же закрыли. Появились ремесленники, чтобы поставить на месте оторванную деревяшку. В сопровождающие путникам дали женщину-воина. Под ее надзором им предстояло добраться до главной стены, окружавшей город. Вольфрама это не удивило: в Карну все без исключения обучались воинскому искусству. Тренировки начинались на пятнадцатом году жизни и длились пять лет. Лучших воинов зачисляли в Карнуанскую армию. Остальные возвращались к ремеслам, землепашеству или торговле, обзаводились семьями и растили будущих воинов. Поголовное обучение воинскому делу имело свою положительную сторону. Когда армии приходилось воевать в других местах, город и порядок в нем охраняло городское ополчение. Горожане сражались не хуже солдат и отличались редким мужеством — ведь они защищали своих близких.

— С севера едете? — спросила женщина.

Голос ее звучал отрывисто, в нем чувствовалось напряжение. Ее лицо скрывал шлем, но Вольфраму достаточно было увидеть глаза, столь же напряженные, как и голос.

— С севера, — коротко ответил он.

— И вы никого не видели? Совсем никого? — спросила она, сделав упор на последнем слове.

— Нет, — ответил озадаченный Вольфрам, вдруг почувствовавший, как внутри него нарастает тревога. — Кроме нее, на дороге не было никого, — он ткнул пальцем в направлении Ранессы. — Непривычно для такого времени года. Боюсь, что-то случилось. Потому мы с ней и решили ехать вдвоем.

Эти слова дворф произнес громко. Он выразительно посмотрел на Ранессу, требуя, чтобы она ему не перечила. Вольфраму просто не приходила в голову никакая иная причина, объяснявшая совместное путешествие дворфа и женщины из племени тревинисов.

Ранесса явно поняла его взгляд и жест, но Вольфрам отнюдь не был уверен, что эта упрямица станет ему подыгрывать. Она глазела по сторонам. Вокруг было так много странного и необычного, что Ранесса забылась и выронила поводья. Получившая свободу лошадь потрусила к Вольфраму.

Ухватив поводья, дворф не слишком церемонно ткнул Ранессу сапогом в голень.

— Хватит пялиться по сторонам. У тебя такой вид, будто ты только что свалилась с сенного воза. Нечего показывать всем и каждому, что ты впервые попала в город.

— Оно здесь, — сказала Ранесса, переводя взгляд на дворфа. — Совсем близко.

— О чем ты? — сердито спросил он.

— О том существе, которое гонится за тобой.

Вольфрам, возившийся с ножнами, обернулся так резко, что у него закружилась голова. Ничего необычного: только город и солдаты. Бешено колотящееся сердце постепенно успокоилось.

— Мне надоели твои шутки, девчонка! — раздраженно бросил он. — Последняя явно стоила мне десяти лет жизни. Чего ты добиваешься, постоянно твердя мне о ком-то, когда вокруг никого нет?