История философии. Реконструкция истории европейской философии через призму теории познания - Иван Шишков

Культура Возрождения была не только антропоцентричной, но и гуманистической. Ее гуманизм заключается прежде всего в том, что впервые именно великие деятели, «титаны» Ренессанса поставили во главу угла вопрос о гуманности (человечности) человека, вопрос о его достоинстве. Тема достоинства человека стала главной для большинства творцов раннего Возрождения, которое по праву именуют эпохой гуманизма. Ее связывают обычно с именами Франческо Петрарка, Данте Алигьери, Лоренцо Валла, Пико делла Мирандола, Эразм Роттердамский, Джаноццо Манетти и др.

Выдвижение на передний план в эпоху гуманизма проблемы достоинства человека было вполне естественным и закономерным после тысячелетнего господства христианско-аскетической идеологии, проводившей последовательно мысль о порочности и ничтожестве человека, о его тварной сущности (человек есть тварное существо и как таковое оно ничем не отличается от всякой живой твари на иерархической лестнице живых существ). В свете этой христианской идеи становится совершенно понятным, почему гуманисты поставили перед собой задачу нравственно реабилитировать человека, обосновать его высокое достоинство.

Именно эти три культурообразующие принципа (антропоцентризм, пантеизм и гуманизм) определили специфику ренессансного способа мышления. Кроме того, в становлении последнего значительную роль сыграло формирование в рамках Возрождения, наряду с духовной культурой, культуры светской, открывшей путь для развития ренессансного индивидуализма. В свою очередь, высокий уровень развития индивидуализма сопровождался ростом и развитием эстетических и научных интенций человека, открывшими перед ним совсем иной мир: это был, по словам Виндельбанда, g «мир причудливейших, полных индивидуальности и живости чувствований, из которого вышла поэзия субъективности — лирика; мир действительности, в котором он старался приобрести значение могучей силой воображения; мир красоты, в котором вселенная представлялась ему в просветленных об- [разах; наконец, мир истины, исследовать и проникать в который он мог са- L мостоятельно»[452].

Таким образом, следствием ренессансного индивидуализма явилось художественное и научное Возрождение: люди вновь ощутили красоту и ценность земной действительности, направили свой взор на изучение природы. Возвращение к природе выразилось в ренессансном искусстве и - науке, науке живой, противопоставленной средневековой мертвой учености. Иначе говоря, дух ренессансной мысли проявился в мощном стремлении не черпать новое знание из мертвых пустых формальностей, характерных для средневековой схоластики, а получать его непосредственно у самой природы, прислушиваясь к ее голосу.

Ренессансное мышление является прямым антиподом догматическо- схоластического средневекового образа мышления, не выходящего за рамки одной традиции. Для ренессансного мышления же характерны разносторонность, совмещение всякого рода спорных мнений, хаотичность, насыщенность разнообразным, порой даже странным материалом, в котором случайные наблюдения неплохо уживаются рядом с поэтически-фанта- стической чувственностью. В целом оно открыто для всех традиций. Его раскрепощенность от догматического образа мышления, раскованность, открытость открывали перед ним широкие возможности для альтернативной, скептической, возможной мысли, гносеологического оптимизма как убеждения в неограниченных возможностях человеческого познания. Эту открытость, раскованность ренессансного ума Дж. Бруно выразил так: «Что же касается свободных наук, то пусть удалится от меня привычка к вере и установлениям властей и предков и даже то общее мнение, которое… многажды и разнообразно сбивает нас с толку и вводит в заблуждение, чтобы никогда в философии я не высказывался необдуманно и безрассудно, но в равной мере подвергал сомнению и то, что считается бессмысленным и нелепым, и то, что принимают как твердо установленное и очевиднейшее, коль скоро оно становится предметом рассмотрения»[453]. Небывалая открытость возможностей для мышления нашла свое наиболее адекватное выражение в ренессансном скептицизме, суть которого заключалась в исследовании мышлением собственных оснований, самопознании. И как итог всего этого — убежденность в том, что знание по своей природе не достоверно, а погрешимо. В таком знании истина и заблуждение еще не отделились друг от друга, во всякой истине содержится заблуждение, а во всяком заблуждении — доля истины.

Скептицизм как особый способ, стиль ренессансного мышления окончательно разрушил средневековую веру в авторитеты. И в то же время этот скептический настрой мыслителей Возрождения не исключал веры.

Итак, ренессансное мышление есть мышление возможного. Для него нет ничего возможного. Модус возможного — его онтологическая основа. Оно способно развить совершенно немыслимые, несовместимые друг с другом новые взгляды. Эта пестрота, мозаичность делали его живым и душевным. Его положения не непререкаемы, все утверждения являются лишь предположениями, все они имеют право на существование, даже если они исключают друг друга. Все эти многообразные мнения, гипотезы сосуществуют бок о бок, легко уживаются друг с другом, причудливым образом сочетаются друг с другом, в силу чего содержащиеся в каждом из них доли истины делают знание не достоверным, а вероятностным.

Поссибилистический (всевозможный) и вероятностный характер ренессансного знания стал возможным благодаря тому, что ренессансный ум смог преодолеть характерный для средневекового мышления разрыв между божественным и земным, сакральным и мирским. Прежде недоступный, таинственный мир высших начал становится столь доступным и близким человеку, что стирается всякая грань между небесным и земным мирами. Они проникают, пронизывают друг друга, сбрасывая с себя тем самым причудливое покрывало Майи. Мир в целом становится вполне житейским и будничным, в равной мере доступным и цельным для человека.

Подобного рода метаморфоза, «размывание», стирание границ между земным и небесным привели к преодолению средневекового разделения веры и разума. Противоположные, несовместимые прежде начала в ренессансном мышлении были приведены к единству, они причудливым образом слились, образовав некое всеобъемлющее единство. Эта сращенность разума и веры и составляла тот общий гносеологический фон, на котором ренессансный человек постигал мир. Безусловно, по сравнению со Средневековьем вера отошла на задний план, но не было и абсолютизации разума, что характерно для новоевропейского мышления.

Таким образом, Возрождение сделало равноправным как авторитет разума, так и авторитет веры, т. е. каждый из них выражал истину не абсолютно, а частично. А это значит, что ренессансное мышление было открытым для всего и допускало в себе всё, что угодно. И что более всего важно, никакое мнение, учение не может претендовать на абсолютную истйну.