Должность во Вселенной. Время больших отрицаний - Владимир Савченко

– А что вы делаете в ресторане среди рабочего дня? Пропали, никого не известив!..

– То, что все делают в ресторанах: пью и закусываю, – донеслось еще через четверть минуты. – Имею право на отдых, отпуск еще не использовал, отгулов накопилось на полгодика… Ладно, завтра с утра буду на месте. Обещаю, папа Пец. Я вас люблю, папа Пец.

«Неужели пьян? – директор медленно опускал трубку. – Вот это да… Нет, надо поговорить».

Он снова было направился к дивану – но за спиной окриком конвоира прозвучали сразу зуммер телеинвертора и телефонный звонок. «Нет, здесь я не отдохну, надо наверх. Кстати, и дельце есть».

VII

До комнаты на сто двадцать втором уровне было ближе и желаннее, но чувство долга заставило Валерьяна Вениаминовича нажать в лифте кнопку последнего этажа.

Эмвэшники сидели в просмотровом зале, который заодно был дискуссионным клубом. Слово держал Любарский:

– …Мы теперь четко выделяем «места оживления», а в них – быстро меняющиеся и движущиеся объекты, сиречь тела. Проблема такая… но давайте лучше сначала посмотрим. Прошу, Анатолий Андреевич!

Тот выключил свет, запустил проектор. Пец сел в крайнее кресло, вытянул ноги, без любопытства посматривал на экран: там выделился в среднем плане свищ на какой-то планете, от него распространились «трещины интенсивности», яркие благодаря своим излучениям… Валерьян Вениаминович более сейчас хотел бы подремать, чем вникать, соединяться мыслью с этими бескорыстно и недоуменно ищущими; но чуял, что ему не отвертеться.

На экране затуманивалась и прояснялась атмосфера, под ней светились и меняли формы сиреневые, желтые, лиловые, опаловые пятна, от них расходились паутинки-трещинки, они сплетались, на перекрестиях возникали и росли новые «места оживления». Но вот перешли на сверхближний план, в кадре осталась одна ветвящаяся «трещина». Она развернулась в длинную полосу, уходящую к накрененному ярко оранжевому горизонту среди холмов с цветными пятнами. По ней в обе стороны двигались размытые продолговатые тела серого цвета; одни темнее, другие светлее, попадались длинные, как бы составные, и короткие, некоторые совсем крохотные. Скорости у тел были различные.

– Достаточно, Анатолий Андреевич!

Толюня остановил пленку, оставил на экране кадр, на котором два тела, двигавшиеся в разных направлениях, сравнялись почти бок в бок, – и включил свет.

– На мой взгляд, мы видели сейчас нечто более значительное, – продолжил речь астрофизик, – чем эпизод с ворующими ящерами. Здесь из-за размытости нет деталей, живописных подробностей. Но скажите мне, можно ли истолковать эту полосу и двигающиеся по ней тела иначе, чем дорогу с двусторонним движением?.. Не все «трещины» у нас различаются до таких подробностей, как и не все свищи, «пятна интенсивности». То есть мы не можем утверждать, что такие пятна обязательно города, а «трещины» – дороги от них, коммуникации…

– Свищи можно толковать и как естественные вздутия, – вступил в разговор Васюк. – Как вулканические, например, или заработал природный урановый реактор – вроде найденного в Габоне.

– Да-да, а «трещины», соответственно, и как потоки лавы, или горячей воды, или расселины, в которых что-то парит и бурлит… – подхватил Любарский. – Но в эти признаки вписываются и образы цивилизации: города и дороги с интенсивным движением. Валерьян Вениаминович, что вы скажете: можно ли то, что мы видели, истолковать иначе, чем проявление разумной жизни?

– Что тела движутся навстречу, но не сталкиваются? – неохотно, включился тот. – Да… пожалуй, что и нельзя. Правда, надо бы знать размеры, массы, скорости… – Новая мысль пришла в голову и несколько оживила директора. – Знаете, это можно просчитать, правда, на машинах, не вручную. Множеству хаотически движущихся тел соответствует определенное количество их столкновений… ну, подобно соударениям молекул газа. А если статистика соударений отклоняется в меньшую сторону – чем это не признак разумности! Вы столкновения тел можете замечать на планетах MB?

– Даже лучше, чем сами тела, – подал голос Буров.

– А что!.. – прозвучал оживленный голос Люси-кибернетика; она тоже сидела здесь, хотя от подъемов в MB ее отлучили. – Мы это можем промоделировать, ввести результаты в персептрон – и он будет вам отбирать картины движений не сталкивающихся или редко сталкивающихся тел… по критерию Пеца. Браво, Валерьян Вениаминович, одобряю!

– Назовите лучше критерием гармоничности, – отозвался тот, прикрывая зевок ладонью, – или механической гармонии.

– «Когда бы все так чувствовали силу гармонии! – возглаголал вдруг Буров и поднялся с кресла, чтоб лучше декламировать. – Но нет, тогда б не мог и мир существовать. Никто б не стал заботиться о нуждах низкой жизни, все предались бы вольному искусству. Нас мало, избранных, счастливцев праздных, пренебрегающих презренной пользой, единого прекрасного жрецов». Пушкин, «Моцарт и Сальери». Вы чувствуете, как мы зреем? Пренебрегаем презренной пользой, основой целесообразного поведения… ею, в частности, руководствовались и те ящеры-несуны – и определяем разумность по высокому критерию Пеца, критерию механической гармонии: чем меньше столкновений тел, тем больше разума. Так, Вэ Вэ?

Пец искоса смотрел на него: как меняются люди, как растут! Давно ли Витю Бурова взбутетенивали за нерадивость в разработке приборов, он смотрел на корифеев Корнева и Пеца снизу вверх щенячьими глазами и обещал исправиться. А теперь Виктор Федорович автор доброй половины воплощенных в систему ГиМ идей, накоротке с мирами и мегапарсеками – и может продекламировать грудным голосом перед директором не только отрывок из поэмы, но и всю поэму.

– Ну так, – сказал он.

– Ага! А теперь возьмем муравьев. Уверен, что вам доводилось наблюдать на природе, как они движутся по дорожке от своего муравейника к чужому и обратно, с награбленными яйцами – и ничего, не сталкиваются. А с другой стороны, возьмем хоккей, вид разумной игровой деятельности, часто показываемый по телевизору: как там люди-то сталкиваются, сшибаются – и друг о друга, и о забор, и о ворота. А?

– Витенька, но если бы они были слепые и дикие, – вмешалась Малюта, – то сталкивались бы чаще, а по шайбе попадали реже.

VIII

Пец тем временем вспомнил, зачем он сюда наведался, встал:

– Ну, в этом вы разберетесь сами. По-моему, критерии пользы и гармонии не противоречат друг другу, ибо какая может быть польза в столкновениях – даже в хоккее? А пока что, Буров, – он устремил взгляд на него, – за самовольное распространение информации об MB, выразившееся… вы знаете в чем – получите строгий выговор. Содеянное вами ликвидировал. Даже сегодняшняя дискуссия показывает, что вы здесь еще не разобрались, что к чему. А туда же, смущаете людей. Повторится – вылетите к чертовой матери в двадцать четыре часа, невзирая на заслуги. Много возомнили о себе. Усвоили?